Ты проиграл. В тени твоих ресниц - Аверкиева Наталья "Иманка" - Страница 33

 Запах…

 Волосы.

 Ногти.

 Движения.

 Грудь…

 — Милый мальчик… Сладкий мальчик…

 Он провел еще раз руками по телу, пытаясь пальцами понять, что не так.

 Дерьмо! Все не так!

 Билл нацепил на лицо свою самую сногсшибательную маску и разлепил глаза. Постарался сфокусироваться. Дерьмо! На нем сверху сидела полуголая фрау и явно готовилась углубить их знакомство. Хмель потихоньку отпускал разум. Интересно, а как от нее избавиться? И чтобы аккуратно. Ведь он сам за ней пошел, а значит, не надо делать резких движений и обижать ее отказом.

 — Презерватив, — категорически заявил он, растягивая губы в фирменной улыбке и внутренне жутко гордясь собственной находчивостью — ведь чтобы взять презерватив, ей надо с него слезть. Он даже не помнит, как ее зовут. Какого же черта так нажираться?

 — Конечно, котенок, — расцвела она. И достала резинку из заднего кармашка задранной до талии юбки.

 Дерьмо! Думай, Билл, думай! Ты же не хочешь, чтобы тебя сейчас трахнула какая-то тетка, чье имя ты даже не помнишь! Может заорать? Ага, и стать всеобщим посмешищем! Но не будут же они его тут насиловать, право слово?

 — Тебе помочь или ты сам наденешь? — она протягивала распакованный презерватив, вторая рука так ласкала член, что побежденный разум тихо отползал в сторону.

 — Сам… — простонал Билл.

 По телу пробежала дрожь. А может трахнуть ее? Вставить бы ей сейчас и так отыметь, чтобы она визжала от боли. Ухмыльнулся. Неприлично обламывать женщин. Еще пара движений и всё, он пошло кончит себе на живот. Да, милая, да! Сядь на меня. Хочу! Пожалуйста, трахни меня. Сделай так, чтобы я орал под тобой от наслаждения…

 — Я сейчас блевану… — состроил Билл уникальную по своей жалобности рожу. Вот весь артистизм, который в нем был, он вложил в это выражение.

 — О, мальчик, тебе помочь? Только не запачкай номер Родриго. Он этого не переживет? — засуетилась она, наконец-то убирая свою задницу с его бедер. Билл тут же перевернулся на живот от греха подальше. Надо как-то встать и дойти до ванной. Холодная вода должна помочь. Но как идти, когда член торчит так, что штаны не застегнешь?

 Кое-как засунув плоть обратно в трусы и натянув, насколько возможно, джинсы, он уковылял под всеобщее хихиканье в ванную. Блин, они что, почти публично вот на этом диванчике в гостиной хотели его трахнуть? Какого черта он столько выпил? Родриго журналист. Надо быть очень осторожным. Он еще хуже, чем папарацци. Лишь бы не наснимали его невменяемого… Продюсеры порвут. Натурально порвут на тысячу маленьких Биллов.

 Склонился над раковиной и посмотрел на себя в зеркало. Видели бы его сейчас поклонницы… Их бы поубавилось как минимум вдвое. Страшный, бледный, с ужасными синяками под глазами. Сами глаза больные, красные. Зрачок в точку. Всклокоченный… Билл Каулитц… Они его считают красивым молодым богом… И этот бог стоит и понимает, что сейчас точно блеванет, глядя на собственное кошмарное отражение. Изо рта воняет так, словно там устроили туалет все кошки округи. Холодная вода в лицо. Не помогает — голова кружится. Он набрал воду в ладони и опустил лицо. Потом еще раз и еще… Выдавил немного пасты на палец и кое-как почистил зубы. Минут через десять ему стало получше. По крайней мере, голова соображает, хоть и кружится. Поправил джинсы, одернул футболку… Надо возвращаться в номер. Там Мария, наверное, с ума сходит… Черт! Он же ей ничего не сказал, когда ушел. Просто мысли в голове закрутились, настроение легло под текст, надо было срочно записать, пока стихи не ускользнули из памяти. Ребята привыкли к его внезапным сбеганиям, а вот Мари надо было предупредить. После происшествия в Макдональдсе она черте что могла подумать. Господи, ну что же он за идиот такой! Ну, конечно, она, наверное, вся на психе и уже нафантазировала себе всяких глупостей… А он тут с какими-то бабами развлекается… Билл сделал шаг по направлению к двери, опрометчиво отпустив раковину. Пол резко накренился, стены колыхнулись, и он, беспомощно раскинув руки, шмякнулся на пол, сбив стеклянную полочку с чьей-то косметичкой. На него полетела женская косметика, пудра, тени для век, тампон, упаковка презервативов, стаканчик с пастой и зубной щеткой, принадлежности для бритья. Он заметил, как в воздухе перевернулся пузатый флакон с духами. Ударился о край ванной. И окатил его стеклом и прозрачной пахучей жидкостью.

 — Дерьмо! Теперь я буду вонять как парфюмерная фабрика, — недовольно отряхивался он.

 — Билл, ты там живой? — раздалось из-за двери.

 — Да хрен его знает, — честно признался парень.

 Он выполз из ванной, держась за стенку. Джейн и Татьяна подхватили его под руки и усадили на диван, тут же принялись целовать и ласкать. Однако опьянение немного прошло, и Билл лениво уворачивался от них, не позволяя дотрагиваться до губ и лица, и мягко убирал руки со своего тела.

 — Ладно, меня ждет моя девушка, а я тут с вами ерундой страдаю, — попробовал он решительно подняться. Ничего не вышло. Женщины припали к его шее, слегка покусывали ее, как заправские вампирши. Джейн ловко расстегнула джинсы, намереваясь вновь забраться в трусы. Билл растянул губы в холодной улыбке и вежливо, но твердо остановил руку. — Не надо. Я не хочу. У меня есть девушка, которую я люблю.

 — Четверть часа назад ты о ней даже не вспомнил, пупсик, — Джейн облизала его щеку и все таки ворвалась языком в приоткрытый рот. Билл дернулся, но она крепко держала его за голову. Он просто расслабился и не ответил. — Ну, не будь такой букой, мальчик. Сладкий мальчик…

 — Отпустите меня, — раздраженно потребовал он.

 — Пожалуйста, пожалуйста, — отодвинулись они, убирая руки.

 — Билл, может ты, все-таки еще посидишь? — ухмылялся Родриго.

 — Нет, Мария ждет. Я и так засиделся.

 — Тогда на посошок, как говорят у нас в России.

 — Я не буду больше пить.

 — Нет, иначе мы поругаемся. Ты связался с русскими, у тебя русская девушка, так что привыкай к русским обычаям. Надо выпить последнюю стопку и выкурить последнюю сигарету, чтобы не обидеть хозяев дома. Давай, держи.

 — Я не буду…

 — Билл, — сладко-сладко затянули женщины. — Ты же не хочешь нас обидеть?

 Это был тот случай, когда проще дать, чем отвязаться. Он залпом выпил текилу и демонстративно пересел в кресло.

 — Так значит, ты завтра поедешь с нами к аборигенам? — вполне дружелюбно спросил Родриго.

 — Да. Я же не могу отпустить Марию одну в буш, — немного расслабился он, заметив, что вроде бы никто на его тело больше не посягает.

 — Правильно. Марии надо много работать, чтобы прокормить себя. В России самые высокие цены в мире, так что не мешай ей. Слушай, вот мы с тобой поспорили, а ты деньги-то мне отдать сможешь? Надеюсь, ты не будешь их клянчить у мой Машеньки?

 Билл дерзко ухмыльнулся, прищурился.

 — Скажи мне, Родриго, а она совершала ради тебя какой-нибудь безумный поступок. Такой вот, чтобы все о нем говорили, все пальцем у виска крутили и все тебе дико завидовали? — он склонил голову на бок.

 — Например? — опешил мужчина.

 — Ну, — Билл сделал вид, что задумался. — Ну, допустим, как ты считаешь, смогла бы она ради тебя прилететь в Париж из Москвы только для того, чтобы встретиться с тобой глазами на несколько секунд? Вот, зная, что самолет обратно в Москву через сорок минут, зная, что не сможет до тебя дотронуться, что не сможет сказать тебе ни слова, но у вас есть всего несколько секунд, чтобы посмотреть друг другу в глаза… Она смогла бы это сделать ради тебя?

 Родриго захохотал, когда Джейн закончила переводить. Закатился так, что слезы брызнули из глаз. Билл слегка улыбался, терпеливо ожидая, когда тот отсмеется.

 — Придурок! Господи! Какой же ты придурок!!! Машка? Подвиг? Сумасшедший поступок? Да Машка сука каких мало! Она эгоистичная сучка, которая привыкла, что мир крутится вокруг нее. Да-да, ты не знал? Машка полагает, что Солнце крутится вокруг нее, что Луна всходит только потому, что она ей разрешает. А деньги размножаются в тумбочке почкованием! Она не то что поступок ради кого-то не совершит, у нее даже умишка не хватит до этого додуматься! Ты только ей не говори про сумасшедший поступок! А то она от тебя сбежит раньше, чем ты фразу докончишь. Немыслимо! Бывают ли такие идиоты? Машка! Сумасшедший поступок!