Город пахнет тобою... - Аверкиева Наталья "Иманка" - Страница 60

 Все шло по плану. Менеджеры Штефана договорились о размещении стикеров на один вечер в магазине. Продавцы по моей просьбе кое-что переставили в кондитерском отделе, выложив вперед мой любимый мармелад. Мы с Шоллем прошлись по рядам, все проверили. Я дотронулся по глянцевой поверхности наклейки. Из-за этой песни я два дня не спал и не ел. Даже Густава заставил помогать. Правда, его познаний в родном языке Марии хватило только на то, чтобы перевести на немецкий какие-то непонятные слова с русского форума, которые не взял он-лайн переводчик. Но прежде я честно прослушал весь тот кошмар, который хранился у нее в папке с музыкой. Некоторые песни не вынес и удалил. Как можно слушать такую дрянь? Надо приучить ее к прекрасному. Накачала себе какого-то Шопена в обработке! Ну кто сейчас такую муть слушает? Потом попытался найти текст на немецком и английском, забив отдельные фразы в поисковик. Беда в том, что в тот момент я не слушал Мари. Мои мысли были несколько далеко от песен в ее исполнении. В своих мыслях я уже во всю ее любил, поэтому из того мяуканья запомнил только пару фраз, которые порадовали внутренним смыслом. Потом вспомнил, что Мари вернулась из России в тот день, и решил, что песня может быть местной. Дальше мы составили с Густавом письмо на ее родном языке и разместили сообщение на одном из русских фанатских сайтов, где Мари была зарегистрирована. У нее в компьютере есть папочка с линками на любимые ресурсы. Вообще надо ей комп почистить. Там столько компромата на нас… Не дай бог потеряет. Тот, кто найдет, станет мультимиллионером. Добрые русские девушки весьма оперативно кинули нам текст и ссылку на клип. Клип был странным, а вот песня мне понравилась. Потом мы перевели слова. Да, это точно она. Я выбрал строчки, фотографии. Штефан, кстати, прислал к нам в Гамбург своего фотографа. Парень приехал с четкими инструкциями, и мы полдня фотографировались, чтобы получить то, что нужно. Самое забавное — это то, как мы фотографировали Тома. Надо было, чтобы нас не узнали другие, но Мари точно поняла, что это мы. А тут дреды. Никуда их не денешь, не спрячешь. Забрызгали стекло водой и снимали голого Тома в холодной ванной, чтобы объектив не потел. Том дрожал, синел, но стойко изображал страсть. Все получилось шикарно. В понедельник Штефан отвезет Мари в консульство, по пути продемонстрировав ей наши шедевры. Она заценит. Мы будем рядом. Хочу посмотреть на ее реакцию. Сейчас тоже хочу все увидеть, но немного стремно. Мари узнает меня даже в костюме, светлом парике и с голубыми глазами. Не хочу ее травмировать таким внешним видом. У нас все готово к тому, чтобы мягко вернуть ее обратно. Дело за консульством. Это единственное место, где нам не удалось договориться. У нас осталась последняя неделя. В следующую пятницу они будут обязаны выдать ей разрешение на выезд, и до этого срока мы обязаны ее вернуть. Штефан сказал, что уговорит Мари задержаться на пару дней, но рисковать не хотелось. В среду мне ко врачу, а в четверг-пятницу я уже точно смогу с ней объясниться. Надеюсь, она будет в состоянии меня услышать.

 В магазине у Мари случилась истерика. Она переходила от стикера к стикеру, проводя по ним пальцами, словно боясь, что связь разорвется, и она потеряет опору. Мари целовала их, прижималась к ним щекой и что-то шептала. Меня трясло. Глаза слезились. Она любит меня. Она так сильно меня любит. Я тоже очень устал без тебя, но ты же гордая, ты же не пойдешь в руки сама. Штефан говорит, ты даже телевизор не смотришь, уходишь, когда начинаются новости. Он сказал, что ты создала вокруг себя вакуум и делаешь все возможное, чтобы ничего о нас не просочилось в твое сознание. «Мария очень старается избавиться от всего, что хоть как-то напоминает ей о вас». Карл тоже сказал, что ты закрыта, замурована, спрятана и не открылась за вечер, лишь язвить начинала сильнее, когда кто-то пытался сковырнуть твою рану. Ты в себе сейчас. И я все сделаю, чтобы ты вновь стала во мне. Я хочу, чтобы ты скучала по мне, я хочу снова прижать тебя к себе и не выпускать.

 Опять не могу без тебя…

 Без тебя…

 Мне все надоели…

 Беда…

 Как будто заело.

 [12:54:50] B.K: Скажи, а почему ты согласился нам помочь? Ты же отказался…

 [12:56:03] Saruman: Я на следующий день после нашей «встречи» зашел в Интернет и начал искать ваши фотографии. Ну, те, на которых вы вдвоем или просто фотографии Мари.

 [12:56:15] B.K: Зачем? О_о

 [12:57:53] Saruman: Хотел посмотреть на нее в обычной жизни до того, как она рассталась мозгом. Понимаешь, Мари постоянно плакала. Тогда в поезде, потом в больнице, затем у меня. Врач предупредила, что у нее реактивная депрессия, ее бы хорошо показать специалистам, потому что дело может кончиться суицидом. Она дала ей какое-то успокоительное.

 [12:58:25] B.K: Почему ты ее не отвез ко врачу?

 [13:01:07] Saruman: Я договорился с врачом. Мы просто не успели к нему съездить. Временами мне казалось, что Мари справляется сама. Потом понимал, что это видимость. А тогда, в Интернете, я увидел совершенно другого человека — счастливого, довольного, влюбленного.

 [13:02:01] B.K: На людях мы даже близко друг к другу не подходили.

 [13:11:24] Saruman: Это не важно. Когда вы смотрели друг на друга, я видел химию. Не понимаю, как это можно не увидеть и не почувствовать и как вы умудрились так долго скрывать ваши отношения. Химия во всем — во взаимных взглядах, в ваших позах относительно друг друга, в наигранной мимике. Даже в той игре, которую вы ведете, в азартном блеске глаз. Это же так отчетливо видно!

 [13:12:49] B.K: Странно. Наш продюсер, например, считает, что мы с ней ненавидим друг друга.

 [13:14:53] Saruman: Я не видел ни одной фотографии, на которой бы ее лицо по отношению к тебе было злым. Недовольным — возможно, но не злым. Тогда я решил, что скрывать отношения — это твоя инициатива. Ты — суперстар, тебе не нужна огласка и ответственность.

 [13:14:59] B.K: Увы…

 [13:18:34] Saruman: Да, я знаю. Когда Том объяснил, что это Мари не хочет огласки, я понял, почему она ничего мне не рассказывает и почему просила тебя сохранить ваше инкогнито. Она пытается все время остаться рядом с тобой личностью. Быть не «девушкой Билла Каулитца», а самой собой, Марией Ефимовой. И теми словами, которыми ты ее обозвал, ты унизил ее именно как самостоятельную личность. Она сильная и целеустремленная, добрая и мягкая. Я бы хотел, чтобы рядом со мной была такая девушка.

 [13:18:41] B.K: Отчего же уступил? Ты же был с ней один на один.

 [13:20:12] Saruman: Между нами нет химии. Я могу влюбить ее в себя, но это будет не то. Мне не хотелось разрушать ваши отношения. К сожалению, химия стала так редко встречаться.

 [13:20:50] B.K: Ты про жену?

 [13:21:33] Saruman: Нет, там не было химии. С моей стороны гормоны и престиж, с ее — алчность. По-моему у меня ни с кем не было химии. Мне кажется, что со мной общаются, потому что я — Штефан Шолль, «крутой чувак, у которого много денег». ]:-( Ладно, проехали. «Бугатти» жалко. Клевая была тачка.

 [13:21:49] B.K: Понимаю. Очень хорошо понимаю.

 [13:21:52] Saruman: ))))

 [13:35:29] B.K: Герр Цирке только что звонил. Сказал, похоже, Мари выпустили.

 [13:36:58] Saruman: Не переживай. Я придумаю до вечера, как ее задержать. Раньше пятницы она из Германии не уедет. Ну, в конце концов, фрау Марта заболеет великим воспалением хитрости, и Мари придется поухаживать за собакой, потому что я постоянно на работе. Вы поговорили с ней?

 [13:37:09] B.K: Да. Она обещала поговорить с Мари и убедить ее в глупости принимаемых решений. Черт, Мари такая упрямая, это что-то! В любом случае, спасибо тебе.

 [13:37:23] Saruman: Пока что не за что.

 — Том! Срочно! У нее билет на самолет! Она улетает ночью. Я ничего не могу сделать. Вообще ничего. Она опять хочет сбежать. Я могу только притащить ее к вам за шкирку.

 — Куда? Опять? — Том подскочил и заметался по гостиной. — Не отпускай ее!