Амок - Мавр Янка - Страница 46

А вечером большая часть его заработка исчезнет в неисчислимых тавернах, словно ловушки рассыпанных вокруг. Только китайские носильщики, или, как их обычно зовут – кули, берегут каждый грош. Поужинав горстью риса и бананом, они ночуют тут же, на берегу. Тем более что рабочих здесь так много, что они уже с вечера должны становиться в очередь, чтобы на следующий день получить работу.

Като и Нонг зашли в портовую таверну. В грязной низенькой комнатке, за грязными столиками, сидели голландские, английские, японские, китайские, французские матросы.

Шум, гам и громкий говор на разных языках свидетельствовали о том, что присутствующие уже изрядно выпили. От дыма и разных запахов воздух был так густ, что, казалось, через него нужно протискиваться силой. Нонг даже немного испугался, впервые очутившись в таком месте.

– Китаёза, виски! – скомандовал Като хозяину-китайцу.

С жадностью налил Като два стакана, чокнулся с Нонгом и мигом опорожнил свой. Нонг лишь пригубил из стакана и отставил его: слишком крепким и неприятным показался ему этот напиток.

– Ты что, брат, струсил? – засмеялся Като. – Приучайся!

– Не могу, – отказался юноша.

– Ну, нет, так из тебя никогда не получится человек! А я хочу сделать из тебя настоящего парня. Пей! Если хочешь, я себе и второй налью. Вот так. Смелее, не бойся!

И он начал медленно сосать из стакана.

Нонг отпил немного, а остальное незаметно выплеснул под стол.

– Вот и хорошо! – похвалил Като, не заметивший этого. – Если хочешь иметь успех в жизни, нужно уметь пить. Кто пьет, тот и живет! А сколько моих товарищей не умели ни того, ни другого. Мучаются теперь где-то зря, страдают, а я, как видишь, живу и тебе желаю такой же жизни. Тебя небось удивляет, почему я питаю к тебе симпатию? Признайся, не веришь мне, а?

– Что ты, я и не думал об этом. Вижу – хороший человек, и все, – простодушно ответил Нонг.

– Конечно, хороший! И сейчас ты в этом убедишься!

Като наклонился поближе и тихо спросил:

– Скажи, как выглядит тот, второй туан, которого ты видел в Бантаме?

«Начинается!» – подумал Нонг и насторожился.

– Я уже рассказывал, – заговорил он громко. – Довольно высокий, лет тридцати пяти или побольше, с черными волосами и бородой.

Кажется, Като не заметил, что Нонг набросил лишний пяток лет.

– Черный? – переспросил он.

– Да. Что же тут удивительного?

– А что за люди были с ним?

– Опять-таки я говорил: несколько проводников, слуг…

– Что он там делал?

– Не знаю. Я видел его мимоходом. Кажется, охотился, а кроме того, я краем уха услышал, что он ищет какие-то плантации.

– Ты бы узнал его, если б опять увидел?

На этот раз Нонг задумался, как ответить лучше.

– Не знаю. Я его мало видел, – неуверенно сказал он.

– Ну, так я тебе открою секрет, почему так интересуюсь этим господином. Ты говоришь, что он хочет найти землю для аренды. Сам знаешь, дело это нелегкое. А мне как раз известен подходящий участок. Если мы найдем этого господина и предложим ему землю, можно будет заработать и на нем, и на том, кто сдает. Заработок поделим пополам. Выгодное дельце?

Нонг понял: Като хочет использовать его, чтобы найти «тех». Вот и придумал этот план. Ну что ж, если так, надо все время быть рядом со шпионом, чтобы предупредить друзей. А там, быть может, подвернется случай навсегда избавиться от этого негодяя.

– Это было бы очень хорошо! – будто с радостью согласился Нонг.

– Все в значительной мере зависит от тебя. Можем поехать вместе. Если б ты мог узнать его или хоть приблизительно сказать, где его искать, мы сумели бы быстро обтяпать это дело.

Нонг тогда слышал, что кто-то из новых его друзей собирался ехать в Суракарту. Но сказать об этом шпиону побоялся: Като может бросить его и уедет один.

– Этого я не знаю, – подумав, ответил юноша.

– А ты постарайся вспомнить, не слышал ли чего-нибудь. Хоть приблизительно. Тебе же лучше будет!

Крики и ругань матросов избавили Нонга от ответа. Все вскочили: в углу заблестели ножи и револьверы. Но тотчас явилась полиция и прекратила ссору. Видно, полиция тут всегда была начеку.

Внимание Като привлекло другое. Через окно он увидел, как там, напротив таверны, с корабля выгружают гроб. Группа китайцев, встречавших его, плакала и голосила. За гробом с грустным видом спускался на берег китаец, очевидно, доставивший покойника.

– Тянь Фу?! – узнал его Като и удивился. Китайцы очень любят свою родину. Где бы китаец ни находился, он никогда не порывает с нею связь и вечно стремится вернуться домой. А умирая, просит, чтобы труп его перевезли и похоронили в родной земле. Такое желание, конечно, могут высказывать лишь богатые китайцы, но в общем счете во всем мире набирается достаточно богатых для того, чтобы путешествия китайских мертвецов стали обычным явлением.

Обычай этот начал со временем применяться и в тех случаях, когда китаец родился не в самом Китае, а на чужбине. Он все равно стремится на свою новую родину. Поэтому и доставка китайского мертвеца на Яву не была исключением.

Но Като, как видно, заинтересовался не этим.

– Идем! – дернул он за руку Нонга и выбежал из таверны.

Подойдя к процессии, Като обратился к женщине, горевавшей больше других:

– Кого везете?

– Ой-ой-ой! Отец возвращается в таком виде! – ответила она сквозь слезы.

Като поздоровался с китайцем:

– Здравствуй, Тянь Фу! Кого везешь?

– Отца… Большое несчастье… И сколько это мне стоит!

Като отошел, усмехнулся. Во-первых, Тянь Фу не настолько богат, чтобы разрешить себе такую роскошь. Во-вторых, та женщина не приходится ему ни сестрой, ни женой. И в-третьих, отец Тянь Фу родился и жил в Китае!

– Идем провожать покойника, заработаем денег, – предложил Като Нонгу.

Тот удивленно вытаращил глаза.

– Чего удивляешься? Сам увидишь! Я же сказал, что научу тебя жить на свете!

И они присоединились к процессии.

Вечерело, когда добрались до китайского кладбища. Наскоро, кое-как засыпали гроб и разошлись. А Като и не думал дожидаться конца похорон. Он повел Нонга назад в город и купил две лопаты.

Нонг догадался, что задумал этот жулик.

– Ну, нет! На такое дело я не пойду! – запротестовал он.

– Дурак! Говорю же тебе, что можно заработать!

– Я таких заработков не хочу. Иди сам.

– И пойду! – рассердился Като. – А ты пожалеешь! Не знаешь, в чем дело, а отказываешься…

– В чем же?

– Пойдем, тогда и увидишь.

Что делать? Оставить его – значит оставить «тех», отказаться от помощи им, знать, что им угрожает опасность, и ничего не предпринимать. Судьба так связала Нонга с этим подлецом, что нужно или погубить «тех», или «дружить» с этим до конца. Губить «тех» Нонг не мог и пошел с Като…

Было уже совершенно темно, когда они вернулись на кладбище. Подошли с другой стороны и, натыкаясь в темноте на каменные надгробия, начали потихоньку подкрадываться к свежей могиле.

Сердце Нонга сжималось от страха. Одно это ночное скитание по китайскому кладбищу чего стоило, а тут еще неизвестная, подозрительная и, как видно, небезопасная цель… Но цель у Нонга была куда серьезнее, и стиснув зубы он шел за Като.

Наконец и свежая могила.

– Давай копать, только скорее! – приказал Като и принялся за работу.

Однако Нонг не двинулся с места.

– Мне это не нужно! – решительно заявил он.

– Глупец, тут же богатство!

– Какое богатство?

– Контрабанда!

Вот когда Нонг понял, в чем дело! И вдруг рядом с ними вскочила с земли какая-то темная фигура и помчалась прочь.

– Держи его! – закричал Като, бросаясь вдогонку. Нонг остался на месте, не зная, как быть в этих необычных обстоятельствах.

Через несколько минут вернулся запыхавшийся Като.

– Убежал, холера на его голову! Это, как видно, был их сторож. Теперь он их приведет сюда.

– Значит, пока не поздно, надо удирать? – спросил Нонг.