Реквием по мечте. Я бы не выстрелил (СИ) - "Сан Тери" - Страница 4

   Хочешь, они перешлют его тебе по почте? Обычно близким людям сообщают о смерти, а ты его единственный родственник. Возможно, в память о тебе труп крыса кремируют и положат в урну с прахом.

   Мне очень грустно смотреть на этого уродца, он вызывает жалость, глупый такой. Каждый раз, когда я на него смотрю, а он упорно продолжает пилить себе вены напильником, мне хочется плакать. Слезы текут совершенно непроизвольно. Мне хочется взять его в ладони, отобрать напильник, прижать к себе и сказать: "Что же ты сделал с собой, глупый крыс? До чего ты себя повёл? Кому ты поверил?".

   Я бы гладил крыса долго-долго, пока он не успокоится, но крыс слепой, не понимает, застыл в каком-то мгновении шока. Когда его отпускаешь на пол, снова тянется к своему напильнику, нашаривает и продолжает пилить вены, он не хочет жить. Это единственное, что он понимает. Он не хочет жить.

   Ты его столько раз убивал, что он решил тебе помочь, и теперь упорно убивает сам себя. Крысу не нужны другие игрушки, он оказался слишком предан тебе, слишком сильно любил. "Убит любовью" - надгробная эпитафия, которая больше не кажется мне смешной.

   Когда я смотрю на это, смотрю, как он умирает, хочу взять пистолет и всадить пулю в тебя или в него. Не имеет значения в кого из вас. Всади я пулю в него, крыс прекратит мучиться, но на него у меня тоже рука не поднимается. Он попросил не убивать себя и попросил не убивать тебя. Он сказал, что всё сделает сам: возьмёт на себя заботу и ответственность за вас двоих. Именно он молился за тебя богу, прося простить, когда я дошёл до последней грани; он отдал свои крылья, и каждый раз выходил вперёд, не давая мне утонуть в собственной чёрной мути. Потом он ослеп.

   Я держу тебя на прицеле, смотрю в твои бездушные пустые глаза. И вспоминаю себя несколько лет назад. Существуют ли ответы?

   Где - то там внутри замирает с напильником маленький крыс. Вынимаю его из сердца, поднимаю и сажаю на плечо, накрываю ладонью. Держу так, согревая теплом, несколько секунд, чувствуя маленькое крысиное тельце. А затем поднимаю руку и разряжаю обойму в воздух, швырнув пистолет у твоих ног.

   Это мечта. Она, конечно, не должна закончиться так, но она так заканчивается.

   Мы с крысом, в лучших традициях вестернов, уходим на багровый закат по дороге из жёлтого кирпича. Крыс сидит на моём плече, он пока ещё ничего не понимает. Я пока и сам ещё толком ничего не понимаю, но точно знаю, напильник я ему больше не дам. У меня пока ещё нет мозгов, мне только предстоит найти Гудвина, но Бастинда внутри меня повержена. Может она оказалась просто отражением в зеркале, а крысолов из Гамельна возможно, был не плохим парнем, или Пинноккио, угодивший в цирк уродов, на самом деле получил хороший урок, и ещё много всего, но это теперь не важно. Я не собираюсь оборачиваться в прошлое, проверять, осталось ли там что-то или нет.

   Мой крыс такого не заслужил. Ещё я думаю, что обязательно выхожу его. Буду за ним ухаживать трепетно, кормить, поить, выводить гулять, перевязывать и лечить лапки. Может его любовь и не была взаимной, но она заслужила себе право быть самой собой, заслужила себе право на свою собственную жизнь и маленькую самостоятельность.

   Однажды, когда крыс вырастет, выздоровеет и у него снова отрастут крылья и лапки. Но... это уже будет совсем другая мечта.

   16

17