Радиоэлектронный шпионаж - Анин Борис Юрьевич - Страница 56

На некоторые вопросы ответы даны не были. Когда был задан вопрос о том, как они добрались до Советского Союза, Митчелл ответил: «Это наше личное дело». Такая же участь постигла вопрос о том, где они собираются жить в Москве. На него последовал ответный вопрос: «А зачем вам знать?» Корреспондент напомнил Мартину, что тот ждет вестей от родных и друзей, которые не будут знать, куда ему написать. Мартин ответил: «Конечно, мы были бы счастливы встретиться с нашими прежними друзьями, но такие посещения должны организовываться Советским правительством».

Мартин и Митчелл отказались назвать точную дату своего прибытия в Советский Союз и раскрыть детали путешествия из Вашингтона в Москву. Они сказали только, что изучают русский язык и готовятся к поступлению в Московский государственный университет, чтобы продолжить свое образование и исследования в математике.

На следующий день после пресс-конференции советская газета «Красная звезда» поместила карикатуру, на которой несколько отвратительного вида субъектов со шпионскими принадлежностями и символами «$» в качестве опознавательных знаков на одежде пытались высвободить свои части тела, прилипшие к листку бумаги, озаглавленному «Заявление Бернона Митчелла и Уильяма Мартина». Лаконичная подпись под карикатурой гласила: «Влипли». На карикатуре более всего обращал на себя внимание один безобразный человечек, из-за спины которого торчал самолетный хвост, а руки были раскинуты в разные стороны на манер крыльев. На рукавах его сюртука красовалась надпись: «Нац. агентство безопасности».

После того как новости о пресс-конференции достигли Вашингтона, министерство обороны США обнародовало несколько заявлений. В первом из них оно строго осудило утверждения, сделанные Мартином и Митчеллом о том, что Соединенные Штаты одинаково шпионят как за противниками, так и за союзниками. «Их замечания о якобы ведущейся шпионской деятельности правительства Соединенных Штатов в отношении их союзников и других правительств свободного мира полностью лживы и могут послужить только цели коммунистов посеять раздор среди свободных народов», — говорилось в нем.

Во втором заявлении, выпущенном вскоре после первого, министерство обороны США обвинило Советский Союз в «использовании любой возможности для извлечения пользы из бегства двух перебежчиков, которые стали инструментом советской пропаганды, и в попытках заставить весь мир поверить фальшивым заявлениям, которые они сделали в Москве». Это же заявление объявило одного из них душевнобольным (не уточнив, кого именно) и обоих — предавшими все, что так дорого американцам и другим гражданам «свободного мира». Представитель министерства обороны продолжал настаивать, что Мартин и Митчелл работали в АНБ в качестве «младших математиков» и не имели доступа к информации, разглашение которой представляло бы угрозу безопасности Соединенных Штатов.

Однако авторитет США после пресс-конференции Мартина и Митчелла оказался сильно подорванным. Кроме того, было ясно, что без серьезной компрометации своей деятельности в области сбора радиошпионской информации Соединенные Штаты имели мало шансов хоть сколько-нибудь поправить свой пошатнувшийся авторитет. Им оставалось только упрямо отрицать обвинения, выдвинутые Мартином и Митчеллом.

Письмо и заявление Мартина с Митчеллом содержали довольно мало конкретных фактов и доказательств. Возможно, причиной послужило нежелание Советского Союза демонстрировать своим противникам, насколько подробно в СССР осведомлены о размахе их радиошпионской деятельности. Но вне зависимости от правдивости и полноты сведений, приведенных в этих двух документах, Мартин и Митчелл представляли собой ценнейшее приобретение для советской пропаганды. В конечном счете в огромном выигрыше оказался Советский Союз, который не только приобрел источник ценной информации, но и одержал тактическую победу в пропагандистской войне за умы и сердца людей.

ДОКЛАД

Бегство Мартина и Митчелла, особенно после пресс-конференции, стало предметом широкого обсуждения в Соединенных Штатах. Немыслимым казался сам факт того, что два стопроцентных американца оставили родину и передали ее самые строго охраняемые секреты противнику. Шок прокатился по всей стране. Особое значение приобрел вопрос о том, почему так произошло. В АНБ изо всех сил старались приуменьшить этот, как его окрестили, «трагический инцидент». Естественно, что АНБ не желало рекламировать свои «достижения», особенно в том, что касалось других стран. Члены американского конгресса же, наоборот, не испытывали никакого желания замять дело Мартина и Митчелла.

Лидер большинства в палате представителей конгресса Маккормик, ссылаясь на осведомленный источник, заявил, что побег Мартина и Митчелла явился самой серьезной утечкой информации с момента выдачи Советскому Союзу секрета изготовления атомной бомбы. Маккормик обещал немедленно начать расследование обстоятельств побега.

Конгрессмен Уолтер, председатель комитета по расследованию антиамериканской деятельности при палате представителей, попал в осаду журналистов, требовавших дополнительной информации, которая пролила бы свет на побег. 16 сентября 1960 года Уолтер сделал заявление для прессы о том, что под его председательством комитет начал закрытые слушания в отношении всех аспектов бегства Мартина и Митчелла. Уолтер также добавил, что его комитет сосредоточит свое внимание на практике оформления на работу не только в АНБ, но и во все правительственные агентства США. Он сказал, что «многие люди, не принятые туда на работу или уволенные по соображениям возможного нарушения ими режима соблюдения секретности, каким-то образом умудрились все же снова занять там посты». Первым был вызван для дачи показаний министр обороны Гейтс.

С самого начала комитет по расследованию антиамериканской деятельности при палате представителей столкнулся с серьезными трудностями. Ему даже не удалось вручить сотрудникам АНБ повестки, информирующие их о необходимости явки на заседание комитета для дачи показаний, так как проникнуть на строго охраняемую территорию штаб-квартиры АНБ в Форт-Миде оказалось невозможно. После серии закулисных махинаций и ряда закрытых совещаний комитет пошел на попятную и перестал активно интересоваться специфическими деталями организационной структуры и характером деятельности АНБ. Взамен министерство обороны и АНБ согласились сотрудничать в расследовании, которое получило название «Соблюдение секретности в АНБ».

Более года потребовалось комитету американского конгресса, чтобы составить итоговый отчет. 13 августа 1962 года тысячи затраченных человеко-часов вылились в «Доклад комитета по расследованию антиамериканской деятельности при палате представителей «Соблюдение секретности в АНБ».

Подробное цитирование доклада не имеет большого смысла. Во-первых, он представляет собой в большей степени обвинительное заключение по делу Мартина и Митчелла, чем объективное исследование причин их бегства за «железный занавес». А во-вторых, доклад во многом повторяет уже сказанное, дополнительно придавая этому совершенно ненужную эмоциональную окраску. Чувства чувствами, а поминальным плачем потерянного не вернешь.

Поэтому, а также предвидя возможные обвинения в чрезмерном увлечении предоставлением места для фактов и документов, оправдывающих поступок Мартина и Митчелла, придется ограничиться отрывком из вступительной части доклада, который как нельзя лучше характеризует все содержание последнего: «Всем, кто познакомится с данным докладом, станет очевидно, что комитет был поражен и шокирован некоторыми фактами, обнаруженными в ходе проведенного им расследования». Тем не менее эмоциональный заряд доклада достиг цели и явился побудительным мотивом ряда конкретных шагов. Так, например, 9 мая 1963 года палата представителей конгресса США приняла закон, в соответствии с которым министр обороны получил право увольнять любого сотрудника АНБ, заподозренного в неблагонадежности, без объяснения причин увольнения и без права его обжалования.