Демонолог - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 44

— Ты пробовал договариваться с нидарцами?

— Как думаешь, может баран договориться с волком?

— Только если волк попал в силок, и то договариваться нужно очень осторожно.

— Ты мудр, старейшина, и сам должен понимать, что сейчас волк чувствует себя очень сильным.

— Что ж, будем воевать. Отправьте наш ответ этим крашеным кошкам и их хозяевам.

Что ж, с оскорбительным прозвищем я не ошибся. Один из самых здоровых воинов поднял с кучки камней уже знакомый мне снаряд — увесистый булыжник с примотанной к нему короткой веревкой. Затем здоровяк взял еще одну веревку и привязал к камню нечто похожее на кусок колбасы.

— Что это? — тихо поинтересовался я у Блода.

— Сушеное достоинства козла.

— Остроумно, — хмыкнул я, проводя аналогию с русским юмором. Правда, здесь народ изъясняется не образами, а более предметно.

Горец перехватил конструкцию за кончик каната и выполнил операцию, очень похожую на действия земного метателя молота. Два стремительных оборота — и снаряд унесся в сторону врага. Теперь стало понятно, почему вместо обычных бойниц стену венчал куцый парапет. Через такую преграду удобно было метать подобные снаряды.

Пара секунд ушла на ознакомление с «посланием», а затем масса вражеских горцев яростно взревела и хлынула в сторону стены.

Очень неплохо. Не знаю, задумывал ли это старейшина изначально, но сушеный орган поломал часть нидарских планов — горцев обуяла ярость, и они начали штурм до того, как метатели выбили хоть один камень из высокой стены.

— Приготовились! — вскричал державшийся до этого в тени горец. Добротная кольчуга и даже шлем вместо папахи говорили о том, что это был кто-то из военных вождей, возможно, даже самый главный.

— Карн, займите часть стены, — приказал я. — И держитесь подальше от этих спортсменов.

— Кого?

— Не суйся под камни, — перевел Шип и шагнул за мной к внутренней части башни. Тратить иглы на этот штурм было глупо, а без арбалетов нам на передовой делать нечего.

Пока мы перестраивались, старейшины шустро покинули стену, но нам было уже не до них.

— Приготовить иглометы. Сбиваем только тех, кто залезет на стену.

«Ящеры» молча передвинули шестиствольники в более удобное положение.

Масса обороняющих башню горцев разделилась на неравные части — большинство взялись за «хвостатые» камни, а меньшинство за луки. Оно и понятно — булыжник с веревкой может смастерить самый криворукий горец, а луки, в особенности стрелы с металлическими наконечниками, стоят немалых денег. Тем более что булыжники в руках горцев вряд ли менее эффективны, чем стрелы.

Воздух загудел от раскручивающихся камней, и в сторону атакующей лавы понеслись точки снарядов, казалось, не наносившие врагам никакого урона. Но урон наверняка был, и немалый. Уж я-то помню, как горцы этими снарядами свели на нет все преимущества «непробиваемой» «чешуи».

Посмотрев по сторонам, я увидел, что подобная картина наблюдается по всей протяженности стены. Только там лучников было еще меньше.

Через пару минут мы получили ответное приветствие от западных горцев — на стену начали залетать такие же хвостатые снаряды. Полет вверх, конечно, снижал эффективность удара, но и того, что оставалось, хватило для неподготовленных воинов. Один из булыжников врезался в шлем кронайца и сшиб его со стены.

— Карн, уводи своих вниз, — не раздумывая, приказал я кронайцу.

Коротышка прорычал в ответ что-то невразумительное, но явно злобное и начал сгонять рассвирепевших абордажников на лестницу. Из резерва горцев тут же выдвинулась замена, и их язвительные гримасы едва не создали на стене критическую ситуацию.

— Карн!

Кронаец не показал, что услышал мой крик, но все же начал сгонять своих подчиненных со стены более активно.

Подхватив лежащего на земле товарища, два кронайца направились в сторону «нашей» пещеры. Остальные выстроились у подножия стены.

А на верхушке стены произошли небольшие изменения — лучники начали стрелять «под себя», а камнеметчики перешли к новому упражнению. Теперь стало понятно, каким образом «прилетело» Барсуку из-за угла.

Ближайший ко мне горец удобнее перехватил веревку и коротким замахом раскрутил камень вокруг себя восьмеркой. Пролетев короткую дугу, камень ушел за парапет едва ли не отвесно вниз, при этом набрав солидную скорость. Плюс двадцать метров высоты — и такой снаряд вполне может вбить голову в плечи, несмотря на шлем любой крепости. Горцы работали, как жонглеры, параллельно с запуском своих снарядов уворачиваясь от «гостинцев» врага. И все это с шутками и прибаутками, причем подобного воодушевления в мирной жизни у них как-то не замечалось — веселый и кровожадный народ. Честно говоря, даже не знаю, нравятся они мне или нет.

«Барсы» на стены не полезли — к этому времени ярость вылетела из их голов, а до мозга начали доходить команды нанимателей. Волна штурмовиков отхлынула обратно, оставив после себя еще полсотни тел, вдобавок к двум сотням, полегшим ранее.

Что творилось непосредственно под стеной, мне не было видно.

В лагере врага взвыли роги, а затем раздались сухие щелчки. Словно кто-то разломил толстую деревянную балку. Самих снарядов я не увидел, зато почувствовал, как вздрогнула стена подо мной.

Горцы недовольно загудели, и этот гул перешел в возмущенный вопль, когда одно из ядер ударило по верхушке стены, выбив несколько камней и свалив вниз троих воинов.

На стене я задержался только для того, чтобы подсчитать интервалы между выстрелами. Четыре метателя делали по одному запуску в десять минут. А пятый стрелял чуть реже, но ненамного.

Спустившись вниз, я отправил кронайцев искать ядро, задевшее кромку стены. Через десять минут мне приволокли искомый предмет. Ядро действительно оказалось железным, диаметром сантиметров двадцать.

Теперь осталось подсчитать, на сколько хватит прочности стены, а затем решать, что делать дальше.

Вечер уже клонился к закату, и скорее всего обстрел вскоре закончится, поэтому не мешало бы продолжить прерванный сон, так как в данный момент мы могли только предаваться неконструктивным размышлениям и переживаниям.

Поинтересовавшись состоянием слетевшего со стены кронайца, который получил серьезное сотрясение и пару переломов, я отправился спать.

Как ни странно, уснуть удалось быстро. Даже снились какие-то сны, вновь прерванные появлением Блода. В этот раз горца не пустили к моей постели, а роль будильника взял на себя Шип.

— Командир, у нас неприятности.

— Что? Где? — спросонья задергался я.

Чтобы не стать «сломанным телефоном», Шип просто отошел в сторону, предоставляя слово горцу.

— Эти проклятые машины сбили часть стены, а «барсы» вновь не выдержали и пошли на штурм. Они уже на стене.

Выскочив из нашей пещеры, мы сразу попали в своеобразный филиал ада. Многотысячная толпа горцев гудела как встревоженный улей. Вокруг в ночном мраке мелькали факелы и бестолково бегали люди. Многие пытались взобраться на стену по десяти каменным лестницам и двум десяткам приставных, но только создавали толкотню, потому что защитников на стене и без них хватало.

У входа в пещеру тревожно ржали наши лошади.

— Карн, бери десяток своих, и подготовьте вместе с хтарами коней к отходу. На тебе все «небоевые».

— Но… — попытался возразить кронаец, явно желающий поучаствовать в бою.

— Выполнять! — прорычал я и повел семнадцать «попугаев» и пять «ящеров» к месту прорыва.

Подойти к стене вплотную нам не удалось — там и так собралась немалая толпа. Мы остановились метрах в тридцати. Врагу действительно удалось сбить верхнюю часть небольшого участка стены, создав «зазубрину» пятиметровой глубины. Через нее темным потоком перехлестывала масса вражеских горцев, к тому же «барсы» начали расползаться по стене.

Давка и узкое пространство перед стеной только мешали защитникам отбить атаку, а враги постепенно расширяли плацдарм. Сотни факелов освещали этот участок стены мерцающим, каким-то потусторонним светом. С одной стороны, видимость вполне нормальная, а с другой — захватить цель было трудно.