Демонолог - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 17

— Ну ладно, с морячком все ясно, но ты, светило, блин, науки! — недовольно повернулся я к Ургену.

— Не понял, почему это со мной все ясно? — тут же взбрыкнул Карн.

— Помолчи, — отмахнулся я, продолжая смотреть на профессора. — Ты про воду забыл?

— Точно! — хлопнул Урген себя ладонью по лбу. — Пошли, попробуем!

Уже немолодой ученый почти бегом направился к выходу, чтобы применить на другом живом существе изощренную пытку.

Господи, что же мы с собой делаем-то — стоит вспыхнуть вражде, и даже такие вполне приличные люди, как Урген, превращаются в зверье.

Но тут ничего не поделаешь — наш пленник хранит тайну, от которой зависит жизнь очень многих людей.

Под временную тюрьму местный начальник фискалов использовал полуподвал одного из соседних домов. Из окон в наполовину выдолбленном в камне помещении была только небольшая отдушина, которую в данный момент завалили тяжелым камнем.

Такие же глыбы, раньше подпиравшие массивную дверь, теперь валялись вокруг. На одном из камней сидел Барсук и слегка осоловевшим от эликсиров взглядом осматривал окрестности.

Видок у него был еще тот. Нижнюю часть лица закрывала плотная повязка, а на чуть вспухшей коже левого виска «красовалась» свежая татуировка.

Сложная вязь символов сплеталась в тугой клубок, выпустив пару нитей на лоб и к уху.

— Со святошами проблем не будет? — тихо спросил я Ургена.

— Понятия не имею, — пожал он плечами и тут же добавил: — Но Барсука я предупредил, а он согласился. А что ему терять? И так придется прятать лицо, пока им не займутся серьезные целители.

От дальнейших пояснений я отмахнулся, потому что мы уже приблизились к вскочившему «ящеру». Даже без шлема он представлял собой жуткое зрелище, и это при том, что рану закрывала повязка.

— Ты как? — спросил я. И тут же поспешил добавить: — Не говори, просто покажи.

Барсук изобразил на пальцах нечто невразумительное, судя по всему, как и его состояние.

— Ладно, жив — и слава всем святым. Денег у нас хватает, так что вылечим, будешь еще краше, чем был.

Губы «ящера» закрывала повязка, но в его глазах я уловил отражение грустной улыбки.

— Ты это брось, Валат, — для убедительности назвал я Барсука настоящим именем. — Целители могут очень много, а за большие деньги они сотворят чудо. Вот только что делать с татуировкой?

Немного приободрившийся Барсук небрежно отмахнулся, а затем даже ткнул пальцем в татуировку и показал общий для обоих миров знак одобрения с оттопыренным вверх большим пальцем.

Ну что ж, друга успокоил, теперь пришла пора напрячь врага.

Одари висел на стене полуподвала, прикованный к камню тяжелыми кандалами и раздетый донага. На светло-золотистом камне застыли разводы темной, практически черной крови одари. Такими же потеками была измазана его серая кожа, на которой также имелись длинные разрезы и запекшиеся ожоги.

— Молчит, говоришь? — хмыкнул я почти как Сухов из советского фильма. — Ну-ну. Карн, найди тряпку и кувшин с водой.

Пока кронаец бегал за требуемым, я приказал двум фискалам отцепить задергавшегося пленника от стены и прикрутить его к массивному стулу.

Карн вернулся с чьим-то форменным камзолом и ведром, из которого торчала ручка черпака.

Немного не то, что я просил, но и так сойдет.

— Зажми его голову лицом вверх.

Карн уже догадался, что сейчас будет, и перед тем, как запрокинуть голову пленника, накрыл ее чужим камзолом.

Струйка воды из черпака полилась на быстро намокшую ткань. Через минуту одари стало нечем дышать, и он задергался. Воздух все же поступал в его легкие, но с изрядной частью воды.

Сунув черпак в руки одного из сатарских фискалов, я отошел к стене и прислонился к золотистому камню. Сон, конечно, прибавил сил, но не настолько, чтобы я скакал кузнечиком.

Попытки пленника вырваться перешли в мелкую судорогу, а это значит, что можно начать конструктивный разговор. Повинуясь моему жесту, Карн отпустил голову одари и сдернул с его лица намокший камзол.

Чистокровные дари и их слуги одари явно имели в своих генах что-то от кошачьих. От них же они унаследовали нелюбовь к воде. Пытка водой сама по себе очень неприятная штука, а если водобоязнь у существа заложена на генетическом уровне, то и подавно.

— Что вы здесь делаете? — спросил я, подойдя ближе. Повинуясь жесту, один из фискалов вложил в мою руку мокрый камзол, который я и поднес к лицу одари. — Отвечай!

Второго захода делать не пришлось — одари поплыл.

— Мы освобождаем Господина… — Имперский язык в устах нелюди звучал довольно чисто, что было неудивительно. Тихая война дари с людьми шла не одну сотню лет, и только благодаря близорукости имперских правителей это противоборство осталось тайной для широких масс обывателей.

— Какого господина?

— Господина Кидраба.

— Демон Торнадо, — тут же перевел стоящий за моей спиной Урген.

— А он что, здесь? — удивился я, услышав имя древнего мага, в чьей резиденции теперь размещалась лаборатория профессора.

— Похоже, его здесь прижал кто-то сильный.

Так, все это, конечно, интересно, но меня не покидала мысль, что вопросы немного не те.

— Почему вы пришли только сейчас?

— Не знаю, — прохрипел одари, а вот его забегавший взгляд говорил об обратном.

— Отвечай, тварь! — Раздражение нахлынуло внезапно: все-таки давало о себе знать напряжение последних дней. Чтобы подтолкнуть пленника к ответу, я резко ткнул, почти ударил его в лицо мокрой тряпкой.

Мотивации хватило — судя по всему, недавние воспоминания затопили мозг одари паникой, потому что он вновь мелко затрясся.

— Наши маги… — пробубнил он из-под тряпки. Я убрал мокрый камзол от его лица, давая возможность говорить. — Наши маги нашли способ совершить ритуал пробуждения Господина всего за три пролета дневного светила.

— Черт, когда вы начали?

— Три дня назад.

— Демоны меня задери! — заорал я, буквально чувствуя, как, ускоряясь, бегут секунды отведенного нам срока. Потраченные на сон часы давили на плечи молчаливым упреком. — Карн, буди «ящеров». Гилар, готовь штурмовую команду. Собери только лучших.

Кронаец в серой «чешуе» и фискал в черном камзоле пулей вылетели из комнаты, а я повернулся к Ургену.

— Делай что хочешь, но я должен знать о Торнадо и его «саркофаге» все. Не помогут книжки — вот тебе тряпка, а вот ведро, — указал я профессору орудия пытки и тут же получил вполне ожидаемый ответ:

— Я не палач.

— А я?

Некоторое время мы смотрели друг другу в глаза, и Урген сдался.

— Хорошо, но для начала все же посмотрю в те книги, что привез с собой.

— Делай как знаешь, не мне тебя учить. А я займусь тем, что умею лучше тебя.

Прохладный и чуть спертый воздух катакомб вновь принял нас в свои объятья. Теперь нас было значительно больше, но в узких коридорах подземелья это не имело значения.

Впереди шли «ящеры» в полном составе — Барсук отказался снимать броню и шел в общей цепочке, накачанный эликсирами до одурения. Впрочем, даже в таком состоянии он был эффективнее любой замены из неподготовленных людей. Остальным тоже пришлось хлебнуть какой-то дряни и получить заряд бодрости от целителей. В том числе и мне. Следом за «ящерами» шла троица «попугаев» с арбалетами — инициатива Карна пришлась очень кстати.

Замыкали колонну три десятка бойцов тайной канцелярии под руководством Гилара.

О масштабном бое в узких коридорах не могло быть и речи. Поэтому когда нас встретил заслон одарийских мечников, взбешенный неприятностями друга Сом просто попер вперед, как морхский носорог. Нам же оставалось только переступать через оставленные «медведем» трупы.

Схватка приобрела массовый характер, когда мы вышли в очередной зал масштабной вырубки камня. Здесь нас ждали «младшие». Что характерно, при этом не было видно никого из старших — похоже, они занимались побудкой демона.

Полные сил и решимости «ящеры» практически не пользовались иглометами, а ринулись в атаку. Огромная масса плоти и чешуйчатая сталь столкнулись с необычным звуком, к которому прибавилось звериное рычание и человеческая ругань.