Обман - Малков Семен - Страница 3

— Ведь, и правда, не за что. Как хорошо, что не брал у него бабок! — воспрянул духом Хирург. — Но как мне сказать, что отказываюсь? — озабоченно добавил он. — Передать через Проню?

— Это рискованно, Сержик, — отрицательно покачала головой Софа. — Могут потребовать, чтобы приехал! Этот хитрован предлог найдет.

— Как же быть? — снова приуныл Хирург.

— Предоставь это мне, — успокоила его она. — Я им сообщу, что срочно уехал к родным или что-нибудь в этом роде. Ко мне привязываться не будут: ничем вроде не провинилась. Переждем некоторое время, а там видно будет.

— Может, выпьем за удачу? — просительно произнес Фоменко, испытывая непреодолимую потребность расслабиться.

— А что? Хорошая мысль, — одобрила Софа, с вожделением поглядев на него заблестевшими глазами. — Надеюсь, ты уж постараешься утешить меня перед расставанием?

Она легко поднялась, достала из холодильника бутылку водки и принялась накрывать на стол.

— Тебе стоит, Сержик, предупредить этого пижона Власова. Разумеется, не задаром! — посоветовала повеселевшему любовнику. — Пусть сам думает, как ему спастись. Он тебе еще пригодится.

— А это разве обязательно? — недовольно поморщился Генри Фишер, когда с трудом добившись разговора с ним, мистер Ричардсон настойчиво попросил о личной встрече. — Пришлите мне свое сообщение по факсу!

— Нет, вопрос слишком важный и конфиденциальный, — настаивал посредник. — Учтите, что вас могут начать шантажировать, и очень скоро!

— Вам тогда это дорого обойдется! Я уничтожу вашу лавочку! — рассвирепел бывший мусорщик, воспитателем которого с детства была чикагская улица. — Вы у меня достаточно выманили денег, чтобы больше не беспокоить.

— Вот для этого и нужна наша встреча, — мягко заверил его Ричардсон. — Чтобы в дальнейшем избавить вас от беспокойства и неприятностей.

— Ладно, я вас приму в моем городском офисе. В три часа, — раздраженно бросил ему Фишер и, положив трубку, обернулся к сидевшей неподалеку жене. — Черт знает что, Салли! Опять к нам пристают посредники. Я так и знал, что твоя затея принесет одно беспокойство.

— Это не так, Генри! — спокойно возразила жена, откладывая свое вязанье, которым обычно занималась после ленча. — Общение с этой красивой девочкой… Лолой, — так, более удобно, переделала она непривычное русское имя «Оля», — мне доставляет большое удовольствие. Вот только, — вздохнула она, — скорее бы перестала плакать.

— А что, по сестре скучает? Или все еще оплакивает родных? — с сочувствием спросил супруг. — Ты бы, Салли, прокатилась с ней на круизном лайнере по Карибам! Показала бы ей эту красоту, о которой девчонка и не мечтала в своей холодной России. Новые впечатления помогут забыть горе!

— Ты прав, дорогой. Я об этом уже думала, — одобрила его предложение Сара. — Здесь она поначалу как будто повеселела, так ей все нравилось, а как немного пообвыкла, то снова каждый день плачет и просит привезти сестру.

— Но ты ведь пока не думаешь удовлетворять ее просьбу? — обеспокоенно взглянул на жену Фишер. — Мне Лола тоже нравится. Однако нам для начала хватит ее одной!

— Вполне с тобой согласна! — выразила солидарность Сара. — Мы с Лолой уже неплохо ладим. Утром вместе бегаем по парку, потом я учу ее играть в теннис, и мы купаемся в бассейне, — с довольным видом сообщила она мужу. — Она только начала ко мне привыкать, и приезд сестры этому помешает.

— Ну и что ты решила? — поинтересовался Фишер.

Сара поднялась и не спеша прошлась по роскошной, залитой солнечными лучами гостиной. Ей было за пятьдесят, по благодаря гимнастике и диете у нее все еще была статная фигура. Однако широкая кость, грубоватость сложения и большие руки прачки, перестиравшей когда-то горы белья, лишали ее внешность изящества, несмотря на дорогую косметику и изысканную одежду.

— Возьмем к себе и вторую, только позже, — объявила она, остановившись около мужа. — Разве будет плохо, если мы вырастим двух русских красавиц, достойных сниматься в Голливуде? Подумай, Генри, какая жизнь нас ожидает!

— А чем плохо нам сейчас живется, Салли? Нечего зря Бога гневить, — укоризненно проворчал Фишер, который не без основания был горд тем, чего добился.

— Да как ты не понимаешь? — возбужденно воскликнула честолюбивая Сара. — Ну что с того, что мы богаты? Таких пруд пруди! Кто нас знает? Узкий круг друзей. А так, — посмотрела на мужа блестящими глазами, — мы сразу будем всем интересны. Станем знамениты!

Слова жены произвели на Фишера впечатление.

— Не побоюсь сказать, толково рассуждаешь, Салли! — одобрительно произнес он. — Если из девчонок и правда вырастут красотки, да еще благородного происхождения, нас с тобой на руках будут носить! Как благодетелей общества. Да и нашему бизнесу прямая польза!

Фишер весело посмотрел на жену, но тут же озаботился:

— Но как ты объяснишь Лоле, почему мы пока не берем ее сестру?

— Так же, как и раньше — заразной болезнью, — ответила она с хитрой улыбкой. — И сестра будет болеть столько, сколько нам понадобится.

— А потом болезнь может окончиться и летальным исходом, — сообразил супруг. — Во всяком случае, так объявим Лоле. Ловко придумано!

Он с уважением посмотрел на супругу и удовлетворенно добавил:

— Тогда, не теряя времени, отправляйтесь с Лолой укреплять свои отношения в плавании по Карибскому морю! А я тут пока разберусь с посредниками.

Мистер Ричардсон прождал своего клиента почти полчаса и, разминаясь, прохаживался по приемной, когда через зеркальные окна заметил подкативший к подъезду лимузин Фишера. Поднявшись на личном лифте прямо в кабинет, босс вызвал свою длинноногую изящную секретаршу Мэрилин и, когда она положила перед ним папку с документами, хлопнув по вызывающе оттопыренному заду, небрежно бросил:

— Ну как, Мэри, этот жулик из посреднической фирмы уже пришел? А то я не прочь немного позабавиться.

— Уже полчаса, как здесь ошивается, Генри, — с кокетливой улыбкой ответила она боссу, с которым явно была в коротких отношениях.

— Жаль, что пропадает хороший аппетит, — хохотнул Фишер и, став серьезным, распорядился: — Ладно, пусть войдет!

Мэрилин, виляя стройными бедрами, выскользнула в приемную, и в кабинет стремительно вошел заждавшийся мистер Ричардсон. По закушенной губе было видно, что он очень зол на клиента, но посредник сдержался, подсел к столу Фишера и, открыв свой кейс, молча протянул ему пачку документов.

— Это еще мне зачем? — удивленно посмотрел на него миллионер, вертя в руках чужеземные бумаги с печатями, очевидно, на русском языке. — Я же от вас на эту девчонку все нужные документы получил.

— Можете теперь их выбросить! — грубо бросил Ричардсон. — Они вам больше не нужны. Это — новые документы на вашу девочку, которые срочно прислала посредническая фирма из России.

— Ничего не понимаю! — нахмурился Фишер, предчувствуя недоброе. — Зачем они мне?

— Вы же не хотите вернуть ее русским, потеряв свои деньги? — без обиняков объяснил ему Ричардсон. — И мы не хотим этого, так как наш русский партнер — фирма «Здоровье», самоликвидировалась, и получить неустойку не с кого!

— Кто же это сможет у меня отобрать Лолу? — насмешливо выкатил на него глаза Фишер. — Русские диверсанты?

— Напрасно смеетесь! — зло осадил его посредник. — Ее родители — потому что они живы и здоровы. Нас с вами обманули! Девчонки были похищены и разыскиваются, — уже спокойнее объяснил он. — Одну вроде уже вернули родителям.

Сообщение посредника озадачило, но отнюдь не обескуражило Фишера, в жизни которого многократно возникали куда более серьезные осложнения. Он лишь, нахмурив кустистые брови, пробежал глазами новые документы и, тяжело взглянув на незадачливого посредника, бросил:

— Пожалуй, это сойдет. Выходит, мы удочерили не Ольгу Юсупову, а сироту Елену Шереметеву, тоже дворянского происхождения. И кто же так здорово изготовляет эту липу? — презрительно усмехнулся, разглядывая одну из бумаг. — Здесь не только печати, но и бумага старинная.