История великих путешествий. Том 3. Путешественники XIX века - Верн Жюль Габриэль - Страница 3

Зетцен считает, что Джерраш не что иное, как древняя Герасса, город, до сих пор весьма неточно обозначавшийся на всех картах.

Затем путешественник перешел реку Нахр-эз-Зерка или, как ее называют еврейские историки, Яббок, образующую северную границу страны аммонитян, и проник в область Эль-Белька, когда-то цветущую, но теперь пустынную и заброшенную, где имеется только один город Эс-Сальт — в древности Аматуза. Потом Зетцен посетил Амман, который под названием Филадельфии славился среди городов Декаполиса; там еще можно было напасть на образцы древнего искусства. Дальше он побывал в Элеале — старинном городе амореев[23]. В Мадабе (во времена Моисея носившей название Мадба[24]), на горе Нево[25], в Дивоне[26] и в стране Keppaк[27], родине моавитян. Затем он осмотрел развалины Раббы — древней резиденции правителей страны, называвшейся тогда Раббат[28], и, с превеликими трудностями перейдя гористую местность, прибыл наконец в область Гор-эс-Сафия, расположенную у южной оконечности Мертвого моря.

Стояла страшная жара, а идти приходилось по обширным солончаковым равнинам, не орошаемым ни одним ручейком. Наконец 6 апреля измученный жаждой Зетцен прибыл в Вифлеем, а вскоре и в Иерусалим.

За время своего путешествия Зетцен побывал в крайне любопытных местах, которых до него не посещал ни один путешественник Нового времени. Он собрал ценные сведения о свойствах воды Мертвого моря, опроверг кучу глупейших россказней, исправил ошибки на самых точных картах, помог определить многие старинные города Переи и установил существование многочисленных развалин, свидетельствовавших о былом процветании, достигнутом этой страной при господстве римлян. 25 июня 1806 года Зетцен выехал из Иерусалима и морем вернулся в Акку[29].

«Этот переход стал настоящей экспедицией открытий», — писал Вивьен де Сен-Мартен[30] в статье, опубликованной в 1858 году в «Revue Germanique».

Но Зетцен не хотел оставлять свои открытия незавершенными. Через десять месяцев он вторично объехал «Асфальтовое озеро» (Мертвое море) и во время этого второго путешествия значительно пополнил свои первоначальные наблюдения.

Затем путешественник перебрался в Каир, где провел два года. Там он собирал восточные рукописи (большинство манускриптов, составляющих богатство библиотеки университета в Готе, куплено им), а также всевозможные сведения о внутренних областях страны. Однако, руководствуясь верным инстинктом, он записывал только те данные, которые могли претендовать на почти абсолютную точность.

Зетцен с его неутомимой жаждой новых открытий не мог долго предаваться относительному — хотя и далекому от праздности — покою. В апреле 1809 года он окончательно покинул столицу Египта и через Суэц направился на Синайский полуостров, где рассчитывал провести некоторое время, перед тем как двинуться в Аравию. Аравия была тогда мало известна, и ее посещали лишь купцы, ездившие туда для закупки «бобов Моха»[31]. До Нибура[32] ее не посещала ни одна экспедиция научного характера, которая поставила бы своей целью изучение географии страны и нравов ее обитателей, а путешествие самого Нибура осуществилось благодаря профессору Микаэлису[33], которому понадобились некоторые сведения, чтобы разъяснить темные тексты в Библии; расходы взял на себя король Дании Фредерик V. В экспедиции принимали участие математик Хавн, естествоиспытатель Форскол, доктор Крамер, художник Брауренфайнд и военный инженер Нибур. Естественно, что эта группа вдумчивых и ученых людей отлично справилась с поставленной целью.

Между 1762 и 1764 годами они посетили Египет, гору Синай, город Джидду, потом высадились в Лохее[34] и проникли в глубь Счастливой Аравии;[35] каждый занимался исследованиями в соответствии со своей специальностью. Но болезни и тяготы пути сломили отважных путешественников. Вскоре Нибур остался один и ему самому пришлось обработать наблюдения, сделанные им совместно со своими товарищами. Его труд — неистощимый источник сведений — сохранил ценность и до наших дней.

Зетцену хотелось превзойти своего предшественника. Для достижения этой цели он не останавливался ни перед чем. 31 июля он всенародно объявил себя последователем ислама и через Суэц отправился в Мекку, намереваясь проникнуть туда под видом паломника. По пути в святой город Зетцен побывал в Джидде. Его чрезвычайно поразило скопление верующих и необыкновенное своеобразие этого города, существующего благодаря религиозному культу и ради него.

«Все окружающее, — вспоминал ученый, — возбуждало во мне такое бурное волнение, какого я не испытал больше нигде».

Путешествие в Мекку, а также поездку в Медину не стоит передавать подробно. Описание этих священных городов всегда будет заимствоваться из точного и правдивого рассказа Буркхардта. К тому же работы Зетцена до середины прошлого столетия были опубликованы лишь в отрывках (в «Анналах путешествий» и в «Переписке барона Заха»). И только в 1858 году вышли в свет на немецком языке путевые дневники Зетцена, и то в неполном виде.

Из Медины путешественник вернулся в Мекку, где, стараясь не привлекать к себе внимания, занялся изучением города и религиозных обрядов, а также астрономическими наблюдениями, давшими возможность определить точное местоположение столицы ислама.

Двадцать третьего марта 1810 года Зетцен вернулся в Джидду. Затем вместе с арабом, который в Мекке был его постоянным советчиком и руководителем, он отплыл в Ходейду, один из главных портов Йемена. Пройдя Байт-эль-Факих, гористую местность, где разводят кофе, и около месяца пролежав больным в Дуране, Зетцен 2 июня прибыл в Сану, столицу Йемена, которую он называл прекраснейшим из городов Востока. 22 июля он добрался до Адена и в ноябре был в Мохе, городе, которым помечены последние полученные от него письма. По возвращении в Йемен его, как и Нибура, ограбили: у него отняли все вещи и коллекции под тем предлогом, будто бы он ловил разных животных и делал из них настой для отравления источников.

Но Зетцен не желал примириться с этим ограблением. Он немедленно отправился в Сану, где рассчитывал подать имаму[36] жалобу. Это случилось в декабре 1811 года. Несколько дней спустя распространился слух о его внезапной смерти в Таиззе. Вскоре это известие дошло до европейцев, посещавших арабские порты.

Кто был повинен в этой смерти? Имам или разбойники, ограбившие Зетцена? Для нас это теперь не имеет значения. Можно только сожалеть, что оборвались исследования путешественника, так хорошо подготовленного и уже свыкшегося с обычаями и нравами арабов, и досадовать, что большая часть его дневников и наблюдений погибла безвозвратно.

«Зетцен, — подтверждает Вивьен де Сен-Мартен, — был после Лудовико Вартемы[37] [1503] первым путешественником, посетившим Мекку, а Медины, освященной могилой Пророка, до Зетцена не видел ни один европеец».

Из этого ясно, насколько ценны отчеты этого беспристрастного, хорошо осведомленного и правдивого путешественника.

Как раз тогда, когда внезапная смерть положила конец деятельности Зетцена, Буркхардт пустился по его следам и подобно ему начал свое долгое и тщательное изучение Аравии с путешествия по Сирии.