Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

День египетского мальчика - Матье Милица Эдвиновна - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

Все тихо. Изредка то Нахт, то Инени что-то пишут на лежащих около них свитках, и опять тишина.

Сети становится скучно. Он тихонько выходит из своего уголка и крадется вдоль ограды к южной стороне крыши, подальше от взрослых, чтобы им не помешать.

Облокотившись на ограду и подперев голову руками, он долго смотрит вдаль. Красота ночи охватывает его, он с наслаждением вдыхает прохладный воздух и смотрит то на яркие звезды, то в глубокую темноту внизу.

Но вот на его плечо мягко опускается рука, и тихий голос старого Ани произносит над его головой:

— Ты пришел сюда с братом, сын мой? Это похвально. Хорошо привыкать к звездам с юности!

Сети даже не успевает испугаться — так бережно и ласково говорит с ним старый писец, так приятно чувствовать на плече его сухую, но теплую и дружескую руку.

Они оба некоторое время молчат, потом Ани протягивает руку вперед и спрашивает:

— Знаешь ли ты, сын мой, что находится там, впереди нас?

Маленький Сети соображает, что старик указывает на юг, и говорит:

— Там почти весь Египет, господин, там и Он, и Абджу[22], и Уасет, а совсем далеко — Нубия.

— Хорошо, сын мой. А теперь идем сюда.

Старик, слегка опираясь на плечо Сети, ведет его к западной стороне крыши и, снова протягивая руку вперед, спрашивает:

— А что находится там?

После первого удачного ответа Сети уже уверен, что он правильно разбирается в окружающем пространстве, и поэтому он отвечает, не колеблясь:

— Там Меннефер, господин, там великие пирамиды.

— Так, правильно. Пойдем дальше!

Сети уже сам идет теперь к северной ограде крыши и, не дожидаясь вопроса Ани, говорит:

— А там болота и Великое Зеленое море.

Старый писец долго стоит молча и потом задумчиво говорит:

— Обширна и богата наша страна! Обильна она и хлебом, и плодами, и скотом. Не сосчитать ни рыб в Ниле, ни птиц в его зарослях, ни газелей и антилоп в пустыне. Велики и сокровища наших гор — прекрасные камни, золото, всякая руда. Искусен наш народ — далеко славятся наши ткани, стекло, папирус и иные изделия…

Старик замолчал, потом продолжал совсем тихо;

— Но как же ты беден, как же ты обездолен, народ мой! Непосильны тяготы твои, невыносимы твои страдания. На твоей плодороднейшей земле тебя мучает голод, и вместо радости от изобилия ее плодов ты не осушаешь слез…

Старый писец, по-видимому, совсем позабыл о мальчике, на плечо которого он все еще опирается.

А мальчик жадно, всем своим существом вслушивается в горькие слова старика, так неожиданно повторяющие его собственные мысли, на которые он так и не нашел ответа.

А что, если Ани сможет ему ответить? Ведь он самый ученый и умный! Спросить его?

Сети решительно поднимает голову и негромко произносит:

— А как сделать, чтобы никто не страдал, господин?

Ани с удивлением опускает взгляд и видит устремленные на него блестящие черные глаза. Эти глаза смотрят с такой надеждой и с таким глубоким чувством, что старый писец сразу понимает, как сильно взволнован мальчик.

— А почему ты меня об этом спрашиваешь, сын мой? — говорит Ани. — Что ты знаешь о жизни народа?

Сети начинает говорить, может быть, не слишком связно, но зато очень горячо. Услышанные им слова старого писца, доброта его глаз, весь его облик вызывают у мальчика такое доверие, что он рассказывает обо всем: о Месе и о старом воине, о семье Меса, о носильщиках зерна, о Маи и об осиротевшей семье рыбака, о пекаре и о дорогом зерне, которого нельзя купить бедняку, о жестоких сборщиках податей, о недоступных начальниках, о продажных судьях, и наконец, даже о маленьком рабе.

Но, рассказав, как они отвезли его к рыбакам, Сети запинается, потом совсем останавливается и вопросительно смотрит на старого писца.

— Продолжай, сын мой, — ласково говорит тот.

Но Сети молчит, и Ани, понимая, что именно мешает мальчику говорить, приходит ему на помощь:

— Ты не должен бояться рассказывать мне, сын мой. Ты и твои друзья поступили хорошо.

— Но мы ведь помогли ему убежать! — робко говорит Сети.

— Я слышал, сын мой, и говорю тебе, что вы сделали хорошее дело, ибо и он человек.

Сети, не веря своим ушам, смотрит на Ани широко раскрытыми глазами. Тогда старый писец берет его за руку и ведет к восточной ограде крыши:

— Иди сюда, сын мой. Там, за Нилом, как ты знаешь, близко граница. И вон там-то, за пределами Египта, в пустынях и горах Ретену, четыре тяжелых, мучительных года я был рабом…

Сети замирает и ничего не решается спрашивать. Но старик продолжает сам:

— Я был тогда молод и был писцом в войсках фараона Сети-Менмара, отца нашего фараона Рамсеса. Меня ранили, и я попал в плен к кочевникам. И вот когда я сам оказался рабом, я и понял, сын мой, что и раб — человек! Годы рабства многому научили меня, и о многом я стал думать иначе, чем думал прежде. Мне посчастливилось, и я бежал. Не буду рассказывать тебе, как все это было. Вспомни о Синухете[23], и ты поймешь, что я тогда испытал. Я тоже чуть не умер от жажды в пустыне, воистину «я задыхался, мое горло пылало, и я сказал: это вкус смерти!» [24]. Но я все-таки спасся и с тех пор никогда не забываю того, что передумал в те годы. Вот теперь ты поймешь, почему я и говорю, что вы поступили хорошо. Продолжай же, сын мой, и расскажи мне все, что с тобой было и о чем ты сейчас думаешь.

Да, теперь Сети ничего не боится и откровенно делится со стариком своими думами.

Кончает он тем же вопросом, которым и началась их беседа.

— Я не знаю, сын мой, как сделать, чтобы никто не страдал, — медленно отвечает старик. — Не знаю, ибо вижу, что те, кто правит народом, думают о себе и своем богатстве, а сам народ не имеет сил свергнуть их власть. Не раз пытался он добиться лучшей доли. Я читал описания грозных восстаний[25], но пока не удавалось еще народу стать хозяином своей судьбы. И как сделать, чтобы удалось, не знаю…

Наступает долгое молчание. Наконец Сети прерывает его:

— Что же делать, господин? Как лучше жить? Вот учитель Шедсу твердит нам, что мы должны сделаться писцами, потому что писцы всеми управляют и им хорошо живется. Но ведь выходит, что писцы всех притесняют? Тогда я не хочу быть писцом. А ведь меня заставят. Как быть? Может, не надо учиться?

Старый Ани опять кладет руку на голову Сети:

— Слушай меня внимательно, сын мой, и постарайся понять, хотя ты еще и мал. Неправильно было бы тебе отказаться от знаний. Но и пользоваться ими только для того, чтобы получить выгодную должность и богатеть, притесняя других, — великое преступление. Учись же, сын мой, но не забывай никогда того, о чем ты впервые задумался сегодня. Помни, что каждый, кто окажется в тяжкой нужде и придет к тебе за помощью, — такой же человек, как и ты. И если в твоей власти облегчить ему жизнь — сделай это. Всегда поступай справедливо, будь неподкупен! Освободи другого, когда ты находишь его связанным! Будь защитником угнетенному! Если придет к тебе бедняк — помоги ему. А если ты будешь обладать даром писания — передай свои мысли другим! Ты ведь сам знаешь, что имена людей, которые учат других добру, не забываются никогда. Мудрая речь лучше, чем драгоценный зеленый камень, а ведь ее находят и у рабынь, мелющих зерно. Будь же справедлив и честен, сын мой, помни о страданиях народа и учи других поступать так же! И хотя я не знаю, когда прекратятся тяготы людей, но все-таки знаю твердо, что настанет такое время, когда люди не позволят больше мучить людей!

Сети с восторгом смотрит на вдохновенное лицо старого писца. Глаза Ани, устремленные вдаль, горят ярким блеском, его рука твердо опирается на посох.

И Сети крепко прижимается к этой руке.

вернуться

22

Города Гелиополь и Абидос.

вернуться

23

Главный герой египетской «Повести о Синухете», см. перевод в приложении. По ходу повести Синухет чуть не гибнет во время бегства через пустыню.

вернуться

24

Слова Синухета.

вернуться

25

См. перевод из «Жалоб Ипувера» в приложении.