Конец эпохи - Марышев Владимир Михайлович - Страница 85

Ему должны были дать командование группой без всяких слов, хотя он и принадлежал другому ведомству. Но начальство СБ уперлось рогами: как же так – доверить наших парней чужаку?! Ну знаете, такого еще не бывало… Возможно, Воичу при большом желании удалось бы настоять на своем. Да только не было его, желания. Мысли генерала витали в космосе, а кроме того, он считал, что и так уже не в меру расстарался ради этого нахала Кармоны. В итоге было принято беспрецедентное решение: чтобы никто не оставался в обиде, группу возглавят двое – Родриго и Векслер (по слухам, протеже какой-то эсбэшной шишки). На то, что этот компромисс категорически не устраивал обоих, просто закрыли глаза. Авось как-нибудь поладят…

До начала операции оставались две минуты. Но все уже были в сборе, и Векслер, сунув руки в карманы, вразвалочку зашагал к переходнику. Похоже, он больше всего боялся, что Родриго сделает это первым и таким образом перехватит инициативу. Парни последовали его примеру, но немного погодя и не скопом, а поодиночке. Какая-никакая, а всё же конспирация… Родриго еще постоял, словно раздумывая, откликнуться ли на приглашение веселого спрута, и замкнул цепочку.

Его подхватила движущаяся дорожка, такая же прозрачная, как и весь переходник. Не прошло и минуты, как под ногами Родриго раскинулся «садик» разноцветных актиний, справа пронеслась стайка небольших полосатых рыбок, слева возникла пара отточенных акульих силуэтов, а над головой, плавно поводя широченными «крыльями» и выставив вперед устрашающие выросты-«рога», проплыл здоровенный скат манта. Пока Родриго разглядывал белое плоское брюхо «морского дьявола», дорожка вынесла его в треугольный зал, наполовину заполненный людьми. Посреди него стояла большая голубая чаша на тонких металлических ножках, в ней искрились бусинки «липучек» – электронных гидов. Посетители брали «липучки», вставляли их в уши, затем направлялись к основанию треугольника, откуда веером расходились полтора десятка коридоров, и ныряли в какой-нибудь из них.

Здесь брала начало огромная объемная сеть, по которой любопытные двуногие путешествовали внутри океанариума. Это было настоящее водное царство, заключенное в гигантский силовой пузырь. Невидимые мембраны делили его на «провинции», протяженность которых зависела от размеров обитателей. Было сделано всё возможное, чтобы живые экспонаты – от ракушек и креветок до синих китов – чувствовали себя вольготно. Конечно, не как на воле, но всё же…

Система работала безупречно и не требовала никакой видимой обслуги. Микрокамеры в залах и переходах сообщали «липучкам», где находится посетитель. Стоило тому остановиться, и крошка-гид начинал нашептывать ему на ушко интересные подробности о собранных здесь образчиках фауны. Если кому-то надоедала болтовня «липучек», их можно было легко отключить.

Эсбэшники один за другим исчезали в полукруглых проемах – судя по всему, они не утруждали себя выбором. Но Родриго решил всё-таки почитать указатели. «Среди дельфинов», «Обитатели дна», «Киты-горбачи», «Самые знаменитые акулы», «Кальмар архитевтис», «Жизнь кораллового рифа»…

Надо же, архитевтис! Легендарный кракен, наводивший ужас на моряков в эпоху парусных суденышек… У десантников, всегда готовых встретиться с инопланетными монстрами, биология была одним из основных предметов. Поэтому Родриго знал, на какой глубине живут крупнейшие из земных спрутов. Километр – полтора! В океанариуме же максимум пятьдесят-семьдесят метров. Так что архитевтис здесь наверняка генетически модифицированный. Специальный выставочный экземпляр… Нет, всё равно интересно! Родриго решил, что на досуге непременно повидается с десятируким исполином. Но сейчас время поджимало – успеть бы обойти одну «провинцию». И это, конечно же, будет коралловый риф!

Добравшись до места, он заставил заткнуться «липучки» – не хотел, чтобы говорливые всезнайки мешали ему любоваться. А любоваться было чем!

Смотровая площадка имела форму длинного тонкого полумесяца. Его «рога» охватывали тело рифа, местами почти касаясь зарослей каменных «кустов», широченных «грибных шляпок», причудливых «кубков», пучков «органных трубок», массивных глыб, изборожденных извилинами и похожих на обнаженный мозг затонувшего гиганта…

Родриго медленно продвигался вдоль площадки, наблюдая за порханием бесчисленных рыб-бабочек. Пару раз перед самым его носом, надменно выпятив нижнюю губу, проплыл огромный каменный окунь. Прямо из-под ног, взбаламутив ил, выметнулся небольшой пятнистый скат. Неподалеку на плоской, как тарелка, колонии полипов распласталась густо утыканная иглами морская звезда «терновый венец». Из расщелины высунула безобразную голову желто-коричневая мурена. Ее маленькие глазки горели такой злобой, что казалось, будто она заползла в укрытие лишь затем, чтобы не укусить в порыве ярости себя за хвост.

А вот и осьминог! Свесив щупальца с наполовину обглоданного каким-то местным гурманом шаровидного коралла, моллюск, казалось, размышлял о судьбах мира. Глаза у него были мудрые и грустные – совсем не те, что у озорного спрута на входе в океанариум. Родриго вспомнил, что ученые с давних времен называют головоногих «приматами моря». Видимо, не без оснований!

Уходить отсюда не хотелось, но часы подсказывали, что пора приниматься за дело. Родриго ускорил шаг и, пройдя за спинами завороженных зрелищем туристов, очутился в очередном переходе. Немалый соблазн подстерегал его в зале для желающих познакомиться с атлантической живностью поближе. За отдельную плату здесь предоставлялись юркие водные капсулы (от одно до четырехместных), а любителям особо острых ощущений выдавали гидрокостюмы с силовой защитой, в которых можно было без опаски поплавать среди акул. Да, Родриго не отказался бы порезвиться вместе с кровожадными бестиями – ощущения сильные, не то что в фантоматоре! Ладно уж, как-нибудь в другой раз…

Через пятнадцать минут группа должна была собраться в условленном месте. Несложная задача даже для рядовых посетителей. В любом закоулке прозрачного лабиринта ты без труда обнаружишь маленькие темные кружки, нанесенные на супергласс в полутора метрах от пола. От одного до другого – всего несколько шагов. Легонько нажимаешь пальцем на кружок – и перед тобой высвечивается объемная схема океанариума. Участок, в котором находишься ты, выделен на ней красным цветом. Одновременно на стене загораются квадратики сенсорного управления – с их помощью можно не только изменить масштаб схемы, но и задать оптимальный маршрут к какой угодно точке. Голограмма держится в воздухе минуту, затем гаснет.

Только Родриго всё это было ни к чему. Каждый член группы носил схему океанариума с собой – ему посылал ее прямо на зрительный нерв крошечный приборчик, прилепленный к черепу и скрытый прической. Другие полезные штучки таились в одежде. Родриго очень хотел бы, чтобы большая их часть сегодня не пригодилась. Но стычка с «братьями» показала, что надо быть готовым к любым сюрпризам. Да и кто знает: может, они, «братья», как раз в Рио сейчас и отсиживаются?

Горизонтальные конструкции были насажены на многочисленные стойки, в каждой из которых курсировал лифт. Родриго удалялся от берега, поминутно спускаясь на более низкий ярус, так что ярко освещенное дно всё время было под ногами. Антураж непрерывно менялся. Если раньше непрозрачные элементы почти не попадались, то теперь они были повсюду – овальные цветные пластины на потолке, узорчатые «коврики» на полу, декоративные панели на стенах… В очередном переходе весь потолок стал ярко-синим, супергласс стен побелел, повторяя фактуру кораллового известняка, пол покрылся рядами желтовато-коричневых плиток и напоминал теперь гладкий черепаший панцирь. Что ж, всё правильно. Было уже рукой подать до служебных ярусов океанариума, а к чему их афишировать? Для туристов эта зона попросту не существовала, зато на схемах СБ она была представлена в деталях.

Вот и он – небольшой круглый зал, где для любителей чужих секретов заканчивалась прогулка и начиналась работа. Здесь сходилось полдюжины коридоров из трех «провинций», но туриста могло занести сюда лишь в редчайшем случае. Даже если бы забрел кто-нибудь не в меру любопытный, он и не подумал бы сбавить шаг, минуя выпуклый участок стены между двумя проемами – светло-розовый, ребристый, как раковина морского гребешка. Кто мог предположить, что этот щит скрывает вход в другой лабиринт, вросший в грунт на десятиметровую глубину? Еще одно царство, подданным которого некогда любоваться на дельфинов и кашалотов: они, как сказочные гномы, всегда в трудах. Три яруса, набитых ультрасовременной техникой – от огромных генераторов силового поля до блока, снабжающего информацией «липучки». Если тут что-нибудь разладится, верхнему царству не поздоровится.