Конец эпохи - Марышев Владимир Михайлович - Страница 79

– Рад видеть вас в этих стенах, – сказал длинноволосый. – Меня зовут Лотар. Следуйте за мной.

Как оказалось, коридор сворачивал направо. Через несколько секунд они попали в зал, вдоль стен которого выстроились стеллажи с книгами. Возле неприметной двери стоял еще один человек в белокуром парике, совсем юноша.

– Это брат Жиль, – сказал Лотар. – Проходите, братья.

«Вот как, – подумал Родриго. – Не успели объявиться – и уже «братья». Быстро здесь работают, черт возьми!»

– С братом Фрицем мы уже знакомы, – продолжал Лотар. – Похвально, что он преодолел сомнения и укрепился в стремлении познать истину. А ваше имя? Позволительно ли мне будет узнать его?

– Родриго.

– А фамилия?

– Кармона, – сказал Родриго после небольшой паузы. «Надо же, вам недостаточно имени, – подумал он. – Какие любознательные жрецы!»

Наверное, ему не следовало рассекречивать себя перед этими типами. Не хватало еще искусственным блондинам узнать, что новоиспеченный «брат» виделся на Камилле с их драгоценным Ольгердом! Но Родриго не любил врать (вернее, это ему плохо удавалось). Кроме того, не стоило забывать об аппарате фейс-контроля в каморке привратника. Такой приборчик, подключенный к Сети, идентифицирует кого угодно, поэтому гостю нет смысла называться чужой фамилией – это только вызовет у хозяев подозрения. Так что же, просьба представиться была проверкой?!

– Очень рад, – сказал Лотар и как бы невзначай посмотрел на брата Жиля. Тот поймал его взгляд и тут же опустил глаза. Родриго ощутил смутное беспокойство, ему даже захотелось уйти под каким-нибудь благовидным предлогом. «Ну-ну, не паникуй, – подбодрил он себя. – Ты же знал, куда идешь!»

– Итак, мы являемся проводниками единственно верного учения. – Произнося это, Лотар обеими руками поглаживал загадочный глаз у себя на груди. – Пока нашу правоту признали немногие, но это объясняется только тем, что мы не можем действовать открыто. К сожалению, власть продолжает проповедовать вульгарный материализм. Вы понимаете, что он устарел, иначе не пришли бы сюда. Впрочем, мнение властей очень скоро перестанет что-либо значить: перемены надвигаются, и нет силы, способной их предотвратить…

Пока он говорил, скромняга Жиль, так и не поднимая глаз, выскользнул в дверь. Это уже совсем не понравилось Родриго. «Дело ясное, – подумал он. – Пошел проверять, кто я такой. И не к привратнику – в обычной Сети обо мне много не узнаешь. Ну десантник, ну инструктор… Бьюсь об заклад, что у этих братьев есть другая аппаратура – суперкласса. Конечно, моя миссия на Камиллу засекречена, но при желании какие-то следы можно отыскать. Пожалуй, пятьдесят на пятьдесят, что это им удастся».

– Извините, Лотар, – сказал он (произнести «брат Лотар» не повернулся язык), – я вижу здесь много книг. Они имеют какое-то отношение…

– О да! – Лотар просиял. – Кто-то полагает, что наше учение возникло на пустом месте, единственно со слов благого Ольгерда. На самом же деле о грядущих переменах люди догадывались давно и отражали свои мысли в многочисленных трудах. Надо только уметь найти в них нужные места. Как видите, мы сумели, хотя даже здесь собраны не все книги, достойные внимания.

«С ума сойти! – подумал Родриго. – Провернуть такую работу в кратчайшие сроки! Хотя… Пожалуй, ничего удивительного. Достаточно подключиться к Информаторию, задать критерии поиска, и умная программа выдаст тебе полный список изданий».

– А благой Ольгерд… – выговорить слово «благой» стоило ему неимоверных усилий. – Как к нему пришло знание? Он, наверное… это, конечно, только мои предположения… он ученый?

Лицо Лотара осталось бесстрастным – судя по всему, «братец» превосходно владел собой.

– Я могу сказать лишь одно: он великий человек. Ученый строит гипотезы и, как ему кажется, постепенно приближается к пониманию истины. Но ему не дано сразу прозреть суть вещей. Для этого надо получить высшее знание непосредственно… – Он многозначительно посмотрел вверх.

«А вдруг это не тот Ольгерд? – засомневался Родриго. – Да нет, не может быть… Ведь всё сходится!»

Тут в зале вновь появился Жиль. Он поднял глаза, и Лотар прочитал в них что-то важное.

– Прошу прощения, братья. Я должен вас покинуть на некоторое время… очень незначительное. Можете пока посмотреть книги. Надеюсь, вам не будет скучно.

«Паршиво, – подумал Родриго, когда они с Баумертом остались одни. – Что-то затевается».

– Что у них еще в запасе, Фриц? – спросил он. – Кстати, кто с тобой разговаривал на той вечеринке? Лотар?

– Нет, другой. С Лотаром мы уже здесь встретились. Их тут человек шесть… или семь. А насчет того, что в запасе… Вы сейчас сами увидите, вам понравится.

– Ладно, – сказал Родриго, подходя к ближайшему стеллажу. По правде говоря, книг на нем было не так много, и стояли они не корешок к корешку, а смотрели на посетителей обложками.

Он углубился в одну из книг, мало что, впрочем, понимая в мудреном тексте, и едва заметил, что в зал бесшумно вошли его новые знакомые.

– Вижу, вы действительно не скучали, – сказал Лотар. – Но давайте пройдем дальше.

Родриго вступил в следующий зал, и у него захватило дух.

Зал был погружен в полумрак. По обе стороны от входа через каждые три-четыре метра возвышались неподвижные столбы голубого света, а в промежутках между ними под самым потолком пылали загадочные алые символы, напоминающие трезубец в окружении вычурных листьев. Глаз с овальным зрачком был всего один – он сиял в середине потолка, и от него разбегались концентрические зеленые окружности. Но вся эта атрибутика меркла перед великолепием огромной сферы, медленно вращающейся в конце зала. Ее поверхность образовывали навитые друг на друга спирали – перламутровые и янтарные, оливковые и аметистовые, белые и пурпурные… Спиралей было невообразимо много, но всё же между ними имелись промежутки, и, как ни странно, именно они притягивали взгляд, завораживали гораздо больше, чем сами переплетенные огненные змеи. Родриго испытал нестерпимое желание подойти поближе и заглянуть внутрь сферы. Казалось, там, огражденное от взоров скептиков переливающейся радужной скорлупой, сосредоточено высшее откровение, некий абсолют, познав который уже никогда не захочешь вкусить грубых земных радостей…

Баумерт шагнул вперед, и Родриго, опомнившись, поймал его за руку.

– Стой, Фриц, – тихо сказал он. – Успеется.

Баумерт повиновался, но вид у него по-прежнему был, как у кролика перед удавом.

«Не зря ли я волнуюсь? – подумал Родриго. – Всё-таки Фриц здесь уже побывал – и ничего, в уме не повредился. А может, и этот шар – новинка, как узоры на стенах коридора?

– Мы посчитали, – заговорил стоящий в нескольких шагах от них Лотар, – что эта модель наилучшим образом передает идею слияния.

– Слияния? – переспросил Родриго. – Извините, я не совсем…

– Грядет высший разум, освобождающий мир от его материальной оболочки. Чем быстрее мы сольемся с ним, тем лучше. Наши тела – неуклюжие и недолговечные сосуды. До сих пор у нас не было возможности сохранить свой дух, освободив его из плена плоти. Теперь она есть.

«Сумасшедший, – подумал Родриго. – Тебя бы на Камиллу. Сунуть под кристаллический кустик – что ты запоешь, когда он опутает тебя корнями и начнет высасывать?»

– Боюсь, что это слишком смелая… э-э… гипотеза, – начал он. – Нам потребуется время…

Лотар молчал, и Родриго вспомнил о том, как его собеседник относится к гипотезам. Мол, баловство всё это, ценность имеет только знание, ниспосланное свыше…

– Наверное, я не так выразился, – продолжил Родриго. – Но как бы то ни было, мы еще не готовы… Может быть, в следующий раз…

Баумерт вздрогнул и начал заваливаться набок.

– Фриц! – заорал Родриго и попытался удержать здоровяка, но тот обмяк в его руках, словно получил заряд парализатора. Неужели подстрелили?!

Опуская Фрица на пол, он вскинул голову и в упор посмотрел на Лотара. Тот под его взглядом отшатнулся назад – вместо того, чтобы поспешить на помощь «прихожанину». Вот так добрый пастырь… Однако руки Лотара были пусты.