Сестра Земли - Мартынов Георгий Сергеевич - Страница 10

Едва они отошли от корабля, как прямо перед ними, в трёх шагах, беззвучно ударился о скалу метеорит. Вспышка огня отметила место его падения. Все трое невольно остановились. Одна и та же мысль мелькнула у всех, – а что, если бы метеорит попал в кого-нибудь?

Радиопрожекторы звездолёта были выключены. При неподвижном положении корабля они были совершенно бесполезны. Избежать встречи с метеоритом, даже зная, что он приближается к Арсене, было невозможно.

– Пошли дальше! – сказал Мельников. На краю площадки, круто обрываясь вниз, чернела глубокая пропасть. Противоположный край находился в ста метрах. Обойти её было негде. Пропасть тянулась, сколько хватал глаз, теряясь вдали в нагромождениях скал.

– Придётся идти в другую сторону, – сказал Коржёвский.

– Выключить магниты! – приказал Мельников. – Прыгать, как будто ширина один метр. На той стороне сразу включить магниты обратно. Я прыгаю первым.

– Одну секунду! – сказал Второв. – Ваш прыжок надо заснять.

Мельников повернул ручку на щитке, выключая ток, и, присев, прыгнул вперёд. Его тело взвилось над пропастью и перелетело через неё с непостижимой лёгкостью.

Затаив дыхание Коржёвский и Второв видели, как на той стороне Мельников ударился о скалу и медленно скользнул по ней на ровное место. Они ясно слышали его прерывистое дыхание.

– Сильно ударились? – спросил Второв.

– Да, очень сильно, – ответил Мельников. – Даже в голове звенит. Прыжок был слишком резким. Прыгайте совсем слабо. По-земному – на один шаг.

– Осторожнее! – раздался в их шлемах голос Белопольского. – Борис Николаевич, – прибавил он, – может быть, вам лучше вернуться на звездолёт?

– Нет, – ответил Мельников. – Я не пострадал. Впредь буду осторожнее. Ну, что же вы? – обратился он к своим спутникам, видя, что они не двигаются с места.

– Страшновато! – сказал Коржёвский. Было психологически трудно решиться на подобный прыжок. Дно гигантской пропасти находилось неведомо где. Казалось немыслимым, что, сделав лёгкое усилие, можно перепрыгнуть стометровое расстояние. Сознание, привыкшее к земным масштабам, отказывалось верить тому, что только что видели глаза.

– Смелее! – услышал Коржёвский голос Пайчадзе.

Биологу стало стыдно. Товарищи видят из корабля его страх. Он отступил на шаг и прыгнул, сколько хватало сил.

– Что вы делаете? – услышал он крик Второва.

Но было уже поздно. Коржёвский, как камень, выпущенный из пращи, летел через бездну.

На размышление не было времени. Мельников сделал первое, что пришло ему в голову, – подпрыгнул и поймал товарища на лету.

Коржёвский почти ничего не весил, но и Мельников весил не больше. Удар получился сильный. Оба отлетели назад и, упав, покатились по «земле».

– Я же вам сказал! – воскликнул Мельников, поднимаясь на ноги. – Прыгайте на один шаг, а вы… – он вспомнил свой собственный прыжок и закончил уже другим тоном: – Надо слушать, что говорят.

– Извините! – робко сказал Коржёвский. – Я постараюсь не повторять такого промаха. Вы сильно ударились из-за меня?

– Прыгайте, Второв! – крикнул Мельников.

От пережитого волнения он забыл, что кричать ни к чему. Радиоустановки в их шлемах и так работали достаточно громко.

Прыжок инженера оказался гораздо удачнее, чем у его товарищей. Он мягко опустился рядом с Мельниковым.

– Молодец! – раздался голос Пайчадзе.

– У меня сердце замерло, когда вы прыгнули, – сказал Второв. – Хорошо, что Борис Николаевич догадался перехватить вас. Вы могли разбить стёкла шлема.

– Я тоже подвергнулся этой опасности, – миролюбиво сказал Мельников. – Пошли дальше!

Но идти, собственно, было некуда. Со всех сторон вздымались почти отвесные скалы. Мельников смерил взглядом их высоту.

– Метров шестьдесят, – сказал он. – На Луне я быстро научился соразмерять силы с расстоянием. Тут требуется известное воображение. Надо представить себе, что высота меньше во столько раз, во сколько меньше сила тяжести. Шестьдесят метров на Арсене – это то же самое, что четверть метра на Земле. На всякий случай возьмём чуть больше.

Он присел и подпрыгнул.

Эффект получился совершенно непредвиденный. Мельников взлетел вдвое выше, чем следовало. На мгновение он повис на стометровой высоте и медленно стал падать на вершину утёса. Он видел внизу широкую панораму скал Арсены, ограниченную до странности близким горизонтом, а прямо под собой – крохотные фигурки своих спутников. Казалось, совсем рядом с ними ослепительно блестела под лучами Солнца «крыша» звездолёта.

Скорость падения постепенно возрастала. Мельников с тревогой думал – попадёт ли он на вершину утёса?

На Земле он давно бы разбился. Он падал уже секунд десять, но всё ещё находился на большой высоте. В шлеме раздавались взволнованные голоса товарищей, следивших за его «полётом».

– По-моему, он опустится на самый край вершины, – услышал Мельников голос Баландина.

– Я тоже так думаю, – ответил ему Белопольский. – Насколько можно судить по экрану, Борису Николаевичу придётся падать метров пятьдесят – шестьдесят. Это займёт около минуты.

– А он не разобьётся? – спросил Второв.

– Нет. Скорость в конце падения будет не больше двух метров в секунду.

– А если он промахнётся и не попадёт на вершину?

– И тогда не страшно, – ответил сам Мельников. – Но я уже на месте.

Действительно, как раз в этот момент он опустился на самый край утёса и поспешил включить ток в подошвы, чтобы закрепиться.

Здесь была сравнительно большая ровная площадка. За ней тянулся пологий склон, а дальше снова виднелась широкая пропасть.

– Арсена мало пригодна для прогулок, – сказал Мельников, поделившись с товарищами своими наблюдениями.

Коржёвский и Второв присоединились к нему. Они учли опыт Мельникова и «перепрыгнули» всего на несколько метров.

– Сплошная фантастика! – заметил Коржёвский.

Вторую пропасть преодолели уже легко и уверенно. Мускулы приспособились к необычным условиям.

Дикий характер местности не изменялся. Как и в начале пути, всюду были только утёсы, пропасти и трещины. Идти можно было в редких случаях. Всё время приходилось прыгать – вперёд, вверх или вниз. Через час такого пути они настолько привыкли, что перелетали через препятствия без всякой подготовки, все трое одновременно.