Гианэя - Мартынов Георгий Сергеевич - Страница 67

– Конечно! – Гианэя улыбнулась знакомой Марине гордой и пренебрежительной улыбкой. – Они и должны были так поступить. Не дать мне умереть добровольно.

– Не дать тебе вообще умереть!

– Ты их не знаешь!

– Знаю достаточно.

– Нет. И все вы их не знаете. Не могут они желать мне добра.

– Глубокое заблуждение! Ну, хорошо! Пусть будет по-твоему! Что они могут тебе сделать у нас, на Земле? Мериго требовал, чтобы тебя отдали им. Мы отказались это сделать. Не отдадим и теперь. Ты можешь быть совершенно спокойна.

– Они возьмут меня силой.

– Это уже наивно, Гианэя. Как могут они взять тебя силой? Семь человек…

– Как ты сказала? Их семеро?

– Семеро на земле. И один остался на звездолете. Всего прилетело восемь.

Казалось, что это сообщение, непонятным образом, совершенно успокоило Гианэю. Она посмотрела на Марину без страха или гнева в глазах.

– Это меняет дело, – сказала она. – Тогда они ничего не могут мне сделать. Ни плохого, ни хорошего. Совсем ничего! – Она засмеялась тихо и насмешливо. – Они не знали, что я здесь. Представляю, как они злы на себя.

Марина понимала, что эти странные слова объясняются неизвестными ей обычаями соплеменников Гианэи, Видимо, она считала, что эти обычаи свято соблюдаются и теми, кто прилетел теперь. И почему-то количество прилетевших играет в глазах Гианэи огромную роль, гарантируя ее от каких-либо посягательств с их стороны.

– Ну вот видишь! – сказала Марина, как будто слова Гианэи были ей понятны. – Тебе не о чем беспокоиться. Никто и ничто тебе не угрожает. Если ты хочешь остаться на Земле – останешься. Если хочешь лететь на Гийанейю – полетишь туда. Ты свободна в выборе!

– На Гийанейю? Никогда!

– Повторяю, как хочешь!

Марина решила не убеждать Гианэю. Пройдет немного времени, и она сама убедится, что в оценке новых своих соотечественников ошибается.

– Ну, а теперь, – сказала Гианэя, уже не сдерживая голоса (она явно не боялась больше, что ее могут услышать за стенами палаты), – расскажи мне, как вам удалось меня спасти.

Последнее слово прозвучало иронически.

– А ты не устала? Как ты себя чувствуешь?

– Как всегда. Немного хочется спать, но сначала расскажи.

Марина не стала спорить. Она подробно рассказала обо всем, включая и сегодняшний день, вернее ночь. Может быть, хоть это убедит Гианэю.

Закончив рассказ и видя, что Гианэя никак на него не реагирует, Марина добавила подробности прилета корабля Вийайи и коротко обрисовала облик семерых прилетевших на нем гийанейцев.

– Восьмого мы так и не видели, – сказала она в заключение. – Он почему-то ни разу не появился на Земле до сих пор.

Гианэя молчала. Можно было подумать, что она заснула, но Марина видела, что это не сон, а глубокая задумчивость.

– Ты твердо уверена в том, что они хотели отдать мне свою кровь? – спросила наконец Гианэя.

– В этом не может быть никакого сомнения. Но сделать это не удалось. Гиймайа сожалел об этом.

– Странно! – прошептала Гианэя.

На этот раз она молчала так долго, что Марина заподозрила сон, овладевший Гианэей против ее воли. Но девушка снова открыла глаза.

– Я испытываю странное чувство, – сказала она, беря руку Марины. – Я так хотела смерти, а теперь не хочу. Я хотела стать женщиной Земли и стала ею наполовину. Но как могли они согласиться перелить мне вашу кровь? Ведь это грозило мне смертью.

– Не было другого выхода. Без этого ты умерла бы несколько часов тому назад.

– Я не про то! У них было время! Ах да, я забыла, что их только восемь. Но все равно странно!

Это можно было принять за бред, но это не было бредом, а все тем же непонятным для человека Земли воспоминанием о неизвестных обычаях, которые Гианэя считала обязательными и для прилетевших.

Марина это понимала.

– Я очень рада, что мне помешали умереть, – сказала Гианэя. – Теперь я женщина Земли и у меня есть смысл в жизни.

– Значит, все хорошо! – Марина снова не поняла, что хотела сказать Гианэя, но не подала и виду. Расспрашивать сейчас не время. – Самое лучшее для тебя – заснуть.

– Я сама хочу спать.

– Ну так спи! – Марина встала.

– Погоди! – Гианэя приподнялась и обняла ее. – Спасибо тебе! Ведь это ты спасла меня.

– Я счастлива.

– Теперь ты моя сестра.

– Я давно считаю тебя сестрою.

– Исполни мою просьбу… – Гианэя замолчала, словно борясь с собой. Было похоже, что ей трудно произнести конец фразы. – Я хочу поговорить с Вийайей.

– Сейчас?

– Да! Он здесь?

– Здесь. Я скажу ему.

– Если он придет…

Фраза осталась незаконченной, но Марине показалось, что она поняла ее смысл.

– Придет! – сказала она уверенно.

Гианэя улыбнулась и, будто сразу потеряв силы, опустила голову на подушку.

Марина вышла.

Никто из находящихся в соседнем помещении не покинул его за это время. Муратову встретили тревожными взглядами.

– Не входите! – сказала она, видя, что профессор Гипслис направился к двери палаты Гианэи. – Она хочет заснуть.

– Это очень хорошо. Но скажите нам…

– Только одно, – перебила Марина. – Гианэя рада, что ее спасли. Она будет жить.

В сущности это и было тем главным, что беспокоило всех и о чем собирался спросить Гипслис. Помещение стало быстро пустеть.

Марина подошла к Вийайе.

– Гианэя просит вас посетить ее. Она хочет что-то сказать вам.

– Я рад этому, – коротко ответил гийанейец.

Он пробыл в палате больше часу. О чем они говорили, осталось неизвестным, но Марина заметила волнение на лице Вийайи, когда он вышел.

– Гийанейа спит, – сказал он. И прибавил, понизив голос: – Мне очень жаль эту несчастную девушку. Марина дотронулась до его руки.

– Все будет хорошо, – сказала она.

– Вы уверены?

– Уверена! И у меня есть для этого основания.

– Я хочу верить вам. – На серьезном, своеобразно красивом лице Вийайи словно застыла печальная улыбка. – Переход из одного мира в другой – тяжелый процесс.

– Она уже прошла более половины этого перехода. Марина опустилась в кресло, приглашая Вийайю занять второе, стоявшее рядом. Он понял и сел.

– Майрийна! Случилось так, что именно вы оказались связующим звеном между нашими мирами. Гийанейю спасли вы. Вы ее любите и хотите ей добра. Мы тоже любим ее и тоже хотим, чтобы она была счастлива. Расскажите мне, о чем вы с ней говорили. Это нужно!

– Я понимаю, – ответила Марина. – Но мы, в сущности, ни о чем не говорили. Я рассказала ей о том, как ее спасли, а она поблагодарила меня. Вот и все!

Узкие глаза Вийайи с явным недоверием смотрели на Марину.

– Вы не хотите передавать то, что считаете неважным для меня, – сказал гийанейец. – Вы думаете, что предубеждение Гийанейи против нас покажется мне обидным. Вы ошибаетесь. Все это естественно и так должно быть. А спрашиваю я потому, что нам важно знать, что побуждает Гийанейю отказываться от полета на родину.

– По-моему, вы это знаете.

– Если бы знал, не спрашивал.

Противоречивые чувства терзали Марину. Она понимала, что ее спрашивают с серьезным намерением помочь Гианэе, но не могла заставить себя выдать переживания сестры и подруги.

– Не мучайте меня! – сказала она. – Если вы не знаете, – догадайтесь! Вам хорошо известна история вашего общества.

– Теперь я понял, – сказал Вийайа. Он замолчал, а затем произнес совсем тихо: – Как она еще юна! И телом и разумом! – Он снова задумался о чем-то. Потом сказал другим тоном: – Вы хотели о чем-то спросить меня. Спрашивайте!

Марина обрадовалась, что он перестал добиваться от нее ответа, которого она не хотела дать.

– Во время разговора с Гианэей, – сказала она, – меня удивили две ее фразы. Объясните мне их. Она почему-то очень обрадовалась, когда узнала, что прилетели восемь человек…

– Только восемь, – поправил Вийайа, – а не пятнадцать. Это относится к очень древнему закону нашей планеты. Судьбу человека может решить только совет, состоящий не менее как из пятнадцати членов. Так было прежде. Теперь мы считаем, что этого числа недостаточно для объективного решения. А второе, видимо, относится к намерению перелить ей нашу кровь?