Летопись одной цивилизации - Мартыненко Всеволод Юрьевич - Страница 6

Такахара-Герай, Гоэмон Такахара, 2033 г. р., из семьи служащего "Мицубиси", в 2048 г. покинул Землю с родителями, переведенными в филиал фирмы на планете 54-Либерти. Потерял родных, служил в порту грузчиком, табельщиком, клерком. В рассрочку купил корабль и в 2053 г. начал деятельность как скайдиггер и пират. Жестокостью не отличался, но добычу изымал до последней крошки. Входил на паях во все крупнейшие фирмы космоса, в 2062 г. основал собственную фирму "Такахара Старшипс", производившую корабли особой надежности и устойчивости к нападению, на основе личного опыта основателя фирмы. "Т. Старшипс" – одна из трех ведущих фирм космического кораблестроения внеземного пространства. Клиентам, в свое время пострадавшим от основателя фирмы, делается скидка на три процента и бесплатно вручается макет пиратского корабля Такахары-Герай.

Джобер-Джокер, Джозеф Джобер, 2020 г. р., морской пехотинец США с 2038 г., участник итало-сицилийской войны с мафией. Уволился в 2041 г. Покинул Землю в 2043 г., в 2044 г. собрал команду из авантюристов, захватил правительственный крейсер Временного Межпланетного Конгресса. Отличался жестокостью и черным юмором, второе прозвище "Джо Вакуум" получил за привычку выбрасывать неугодных через десантный шлюз. Скайдиггерством занимался до 2048 г., причем часто грабил колонистов. В 2054-56 гг. действовал совместно с Колькой-Жлобом. Отошел от него из-за спора о добыче. Имел привычку класть ноги на пульт управления кораблем, из-за чего систематически сбивался с курса. Команду держал в казарменных условиях. При захвате службой ПН в 2070 г. застрелился.

Сумасшедший Тадеуш, Тадеуш Чернофф, 2018 г. р. Профессиональный космонавт Канадских ВВС. После начала Великого Драпа потерял работу и ее смысл сошел с ума, захватил "Шаттл-24" и переоборудовав его в 2042 г. Начал деятельность, имея под командой трех роботов, вышедших из строя в 2048, 2057, 2066 гг. соответственно. Пиратствовал в состоянии депрессивного психоза. Расстреливал тех, кто при нем произносил хоть слово. Считал роботов живыми существами и подглядывал за ними. После гибели последнего робота за "Шаттлом" не следил, погиб в 2069 г. в результате разгерметизации развалившегося от ветхости корабля.

ЖЕРТВА. ГОД 2086, 193 ВАРАН

Диане было почти двадцать лет, она сидела ровно посередине Кусачей Пустыни и была очень довольна собой. В полусотне метров от нее догорал, несносно воняя резиной, ее вездеход на воздушной подушке. В нем красивыми фиолетовыми искрами рассыпались кристаллы рации и вычислительного блока, аппетитно шкворчала обивка кресел и багровела, наливаясь жаром, панель управления. На коленях Дианы приятной тяжестью лежал автоматический карабин, на песке рядом с ней валялись две сумки с НЗ и небольшой, но очень тяжелый контейнер с твердой водой.

Некоторое ощущение опасности все же было, но основное настроение приподнято колотило в виски:

– Вот так-то. Теперь узнаете, кто такая Диана и как с ней надо обращаться. Теперь всех этих периферийных Дон-Жуанов, спрашивающих, где прекрасная леди позабыла веер и перчатки, можно будет отправлять в Кусачую Пустыню – пусть поищут.

В том, что она отсюда выберется, Диана не сомневалась. Пройти до любого края пустыни полторы сотни километров не труднее, чем сдать экзамены в Планеторазведочный Институт, когда в приемной комиссии советуют пойти в актрисы или манекенщицы, а первый же экзаменатор вместо того, чтобы смотреть на решение труднейшей задачи по подпространственной статистике, не может отвести взгляд от ножек абитуриентки и задумчиво выводит на графике затейливый локон.

Собственная внешность доставляла Диане большие неприятности. Зависть подруг и назойливое внимание большинства мужчин еще можно было бы перенести, но противнее всего было то, что никто из-за этого не принимал ее всерьез. Мысль о том, что у идеальной куколки могут быть какие-то свои желания, кроме потребности в постоянном любовании всех окружающих, как-то никому не приходила в голову. Впрочем, одному человеку пришла, и этого человека Диана могла бы даже… Но он слишком был занят своими мыслями, своим странным и не всегда понятным миром. А все остальные вызывали примерно те же чувства, что и земной мелкий дождичек или здешняя песчаная поземка.

Неистовое желание самоутвердиться погнало Диану на самый трудный факультет, наиболее несоответствующий ее виду. От визуальных разведчиков требовалось пройти всю планету, обследовать и понять ее целиком, попробовать на зуб все пейзажи, кажущиеся столь привлекательными из иллюминатора планетарного бота.

Иных оценок, кроме отличных, Диана не получала, хотя занятия по курсу художественного творчества она не переносила: слишком часто ее ставили моделью для скульптур и картин. Вопреки ожиданиям, тренировки на выживание, силовые и пластические упражнения не представляли для нее особых трудностей, так как совершенство сложения подразумевало немалую выносливость и силу. Своих сокурсников, этих будущих суперменов-первопроходцев, Диана за год поставила на место, но все равно, и здесь, в институте, ей приходилось ходить под восхищенными взглядами, как древнему бомбардировщику под лучами прожекторов. Настоящим кошмаром для Дианы были конкурсы красоты, от которых она скрывалась, как могла, убегая из дома или залезая на крышу института. Когда подругам удавалось ее отловить и представить на эти конкурсы, о проигрыше нечего было и говорить. Поздравляющие конкурентки подходили с шипучими улыбками, как стадо вежливо взбешенных гусынь, и найти среди них хоть одну, понимающую ее невезучее счастье, было невозможно.

На втором, предпоследнем, курсе Диана предприняла героическую попытку растолстеть, коротко, некрасиво постриглась и стала носить лишь самые мешковатые, неудобные вещи. Результаты этой попытки были плачевны: стиль "a-la Диана" захватил всех девиц института, и на этом фоне не вынесшая такого издевательства над самой собой Диана засияла еще ярче.

При окончании института каждая кафедра прислала своих профессиональных сердцеедов с одной и той же просьбой: остаться аспиранткой. Но то же желание доказать всем, что кроме внешности, у девушки может быть и индивидуальность, забросило Диану на эту планету, значащуюся под номером 193 в двухсотенном списке новых планет.

А теперь то же желание, подогретое восторгом здешних почитателей, забросило ее в пустынную зону. После четырех попыток зачислить ее во внутренний штат поближе к начальству, Диана с непреклонностью противотанковой надолбы добилась для себя работы в поле. Она нашла четыре новых квартала Руин и выполнила их картографирование и художественную съемку, описала формы электроопасных барханов Кусачей пустыни, с десятком КС построила новые складские помещения, и все равно, каждый встречный при виде нее впадал в глуповатое джентльменство, пытаясь опекать и защищать "хрупкую девушку" от инопланетных опасностей.

Все это довело Диану до того, что сегодня утром она взяла этот треклятый вездеход, набила его видеоловушками и голографическими камерами и отправилась в Кусачую Пустыню добывать снимки чернопанцирного варана. Электрозащита ходовых систем видимо, барахлила, и с пятого разряда между барханами двигатель взорвался. Затея поймать чернопанцирника на пленку провалилась, но перспектива перейти пустыню в одиночку, чего еще никто не делал, возмещала все моральные потери.

Ветер переменился, и теперь гарь и жирная копоть летели в ее сторону. Диана не хотела прокоптиться, как окорок, и волей-неволей отправилась в путь.

Размеренность шагов так же размеренно возвращала мысли к черным варанам. Эти звери водились во всех климатических поясах, но немногочисленные Кусачие местности были просто набиты ими. Кусачие местности – чаще всего пустыни – с непонятным накоплением подпочвенного электричества, почему-то привлекали этих странных и красивых зверей. Некоторые связывали с панцирными варанами исчезновение тех, кто построил Руины. Вараны проявляли немалые старания подтвердить эти предположения, стараясь подобраться поближе и к людям. Люди же к подобным встречам не стремились, и пока все контакты сводились к дикому количеству сделанных с телеобъективом снимков. Огромное количество этих снимков объяснялось тем, что каждый старался украсить свою комнату изображением зверя, послать с планеты открытку с вараном на фоне неба. Со временем он стал бы, наверное, таким же символом-гербом планеты 193, как кенгуру в Австралии или фанзай на Дантаке. А пока было просто престижно повесить на стену изображение чернопанцирного варана. Звери действительно этого стоили. Сложенные с изяществом кошки и мощью бронехода, вараны поражали гармоничностью и красотой, напоминали застывшие струи темной воды, необычно ограненные опалы. Хотя ничего близкого к людям в них не было, но совершенство форм…