Белое солнце Пойнтера - Мартыненко Всеволод Юрьевич - Страница 42

Не было у фермера печали, высидел фермер крикунов. Это как? Это что? То есть делать теперь что? Мне делать? С ней делать?! Уй-я…

В поисках поддержки я завертел головой, обращаясь попеременно то к Хирре, то к Келле. Но выражение лиц у обеих было не менее ошарашенным, чем у меня самого, как полагаю. У моей древнейшей – еще и с оттенком раздражения. В отличие от моей высокородной, которая скорее склонялась к сочувствию, но опять же не ко мне, а к даримой драконидке. Так что помощи тут не дождешься. Приехали… В Хисах.

– Возможен ли такой дар? – очень осторожно поискал я пути к отступлению. – В чьей он воле?

– Я не в своей воле силой принятых обетов, – ответила мне танцовщица раньше, чем Великий Визирь. – Нет ничего зазорного в том, чтобы принять меня, мой повелитель.

Чисто машинально я кивнул, соглашаясь. Музафару осталось только зубами скрипнуть: как же, без него все разрулили. Похоже, он надеялся не столько навредить мне, сколько самому избавиться от змеиного язычка наложницы. И то она ему все удовольствие спортила. Но все равно, несмотря на чувствительные тычки и пропущенные удары, первый раунд этого кулачного боя за ним. Поскольку меня можно уносить. В нокауте.

Однако это было еще не все. Напоследок драконидка решила отвесить прежнему хозяину какую-то особо замысловатую, похоже, ей одной понятную словесную плюху. Уже подходя ко мне, она обернулась и бросила через плечо:

– Я Исэсс, Говорящая с Судьбой, – заодно и представилась. – И для тебя, Великий Визирь, у нее тоже найдутся слова: Бирюза будет править Хисахом, приняв власть из руки, отмеченной Повелите лем Неба!

Лучше бы, конечно, она сообщила свое имя и титул непосредственно нам. Да еще без отягощения совершенно излишними прорицаниями смутного характера. По залу, во всяком случае, прокатился пораженный ропот. Разумеется, адресат пророчества не замедлил среагировать.

– Простите, забыл предупредить: бедняжка со всем помешалась на легендах «Халедаты» и еще более древних преданиях, – Музафар с лживым сочувствием пожал плечами. – Так и видит, что из пустыни выйдет Священное Воинство, осеняемое крылом Перводракона…

Вместо ответа на эту шпильку Исэсс снова упала на колени и уперлась гладким округлым лбом в мою бессознательно выставленную ладонь. Вконец оторопев, я не мог даже пошевелиться. Ни тогда, ни несколькими секундами позже, когда драконидка так же внезапно подняла лицо. Ее узкие ноздри раздувались, вертикальные зрачки взволнованно расширились почти до кругов. Прозрачные веки, искусно подкрашенные по краям, затрепетали и полностью открыли глаза. Внезапно из приоткрытых губ женщины драконьей крови выскользнул узкий раздвоенный язык и в долю секунды неожиданно сухим прикосновением обшарил мне кисть руки.

– Так это ты! – Пораженная, она распрямилась, вставая. – По слову и завету…

Хорошо, что сие прозвучало уже потише. Продолжения спектакля зал, похоже, не вынес бы. Тем более что зрителей прибавилось – в общую массу снова влилась Пемси со своим престарелым почитателем научного свойства и стайкой каких-то юнцов в зелено-голубых чалмах. Видимо, студиозусы местные, ученики вышеозначенного придворного антиквара и научного консультанта в одном лице. Их головные уборы пришлись исключительно в цвет хтангской тесьме унтер-бандерши, моментально ставшей здесь, похоже, весьма популярной.

Драконидку это явление добило вконец. По всей зеленовато-серой коже Исэсс побежали радужные волны, как у хамелеона в меканских топях. Еще на полдюжины шагов к моим женам, гордо выпрямившись, ее хватило, затем ноги подкосились, и чуть не толкнув недовольно отпрянувшую Келлу, танцовщица уткнулась прямо в грудь Хирре. Той оставалось лишь заботливо подхватить мою новую спутницу.

Меня бы кто поддержал, а то, не ровен час… Одна Памела всегда наготове, но ей бы лучше об этом забыть!

Великому Визирю увиденное, судя по всему, тоже даром не прошло. Во всяком случае, на юнцов, их седобородого вожака и обретенную теми живую реликвию в лице не к добру мной помянутой компаньонки младшей жены он покосился крайне недобро. Счастье, что Пемси этого не заметила, увлеченная иными, восхищенными взглядами. А то у нее, по старой привычке уличной бандитки, гирька на цепочке, бритва или заточка в руке не задержались бы. На такие взгляды «Гекопардовые Орхидеи» привыкли реагировать просто и незамысловато. Разбирай потом международный скандал…

Так или иначе, обошлось. Скандал если и назревал, то совсем по иной причине, тем не менее связанной все с тем же Музафаром. Точнее, именно им самим и представленной почтеннейшей публике в монологе, поистине балаганном как по форме, так и по содержанию.

– Теперь, когда все законы гостеприимства и дипломатические формальности соблюдены, я могу обрести счастье, возвестив о настающем для благословенного Хисаха веке мира и безопасности!!!

Что еще за гнусность заготовил истинный повелитель страны, лишь одной ступенью великолепия отделенный от султанского титула? Обычно обещания всяческих благ призваны подсластить неприятности как минимум не уступающего им масштаба. Долго он еще паузу собирается держать?!

– В ответ на благую волю Тесайра, давшего гарантии миролюбивого поведения Иэри и Атины, Хисах расторгает все военные союзы и выходит из иных существующих соглашений! – осчастливил наконец присутствующих Великий Визирь.

Вот тебе и новость… Длинную тираду, повествующую преимущественно о взаимоотношениях богов Дня и Ночи, их аватар и демонов с гномами как в постели, так и вне таковой, пришлось проглотить. В порядке соблюдения дипломатического протокола, в рамках которого запрещено убивать государственных чиновников высшего ранга принимающей стороны.

Как не раз уже, канцелярщина принесла облегчение там, где не смогла ругань. Какие союзы и соглашения?! Кроме того дипломатического пакта, что связывает Хисах и Анарисс, других эта страна не заключала никогда и ни с кем!

Мгновенно стали понятны утренние намеки Музафара насчет нежелательности моего пребывания здесь в качестве военного атташе. Уж не знаю, что мог Хисах не поделить с Иэри и Атиной, лежащими по ту сторону Мангровой Дельты, принадлежащей Тесайру. Море разве что…

Впрочем, какой бы раздор на деле ни связывал страны, разделенные Зодиакальным морем и заливом Ротеро, поручителя своей безопасности они выбрали худшего из возможных. Поверил рогач дракону… Обязательства Империи Людей – это что-то сроду небывалое, вроде гнома на анарисских улицах. Не ругательного, а настоящего. Маг-Император и его прихоти – вот закон страны, лежащий по ту сторону нижнего течения Анара, закон непредсказуемый и жестокий.

Меж тем Великий Визирь упивался мигом своего политического триумфа. Выпрямившись во весь свой немалый для человека рост, он широко развел руки и тоном Приснодеда, принесшего детям подарки на Приснодень, возгласил:

– В ознаменование исторического решения, принятого Его Великолепием, завтра будет проведен парад!

Аплодисментами это заявление встретили все присутствующие, кроме нас и немногочисленных военных чинов. Отмечать сверхкапитуляцию и фактический отказ от суверенитета торжественным прохождением войск – в этом было что-то глубоко извращенное. Как примут сие армия и флот, видно было сразу, и на парад не ходи.

Хотя нет, такого удовольствия злокозненному царедворцу я не доставлю.

Не знаю, как для кого, но лично для меня остаток вечера оказался окончательно смят. То есть всмятку размазан этим набором событий и совпадений. На дальнейшие реплики окружающих я реагировал исключительно вяло, включая последовавшее вручение приглашений на ранее помянутый парад. До того, чтобы исключить дипломатическую миссию Анарисса из числа приглашенных, Музафар в своей злокозненности еще не дошел.

Наконец главный герольд возвестил окончание приема. Подождав немного, чтобы не угодить в давку спешащих отбыть, мы прошли к своему экипажу, предупредительно выведенному грумами чуть ли не к самым воротам. Видно, наше прибытие столь впечатлило их, что на сей раз расторопные служители дворца решили подстраховаться.