Стоя на краю - Мартьянов Андрей Леонидович - Страница 29

Эта грустная прогулка запомнилась мне очень резким, невероятно холодным и пронизывающим ветром со стороны залива. Да, светило солнце, была середина июня, однако я моментально промерз до костей. Никогда раньше в столице не было такого ветра, ледяного и до странности постоянного. Или мне это показалось?

В Зимнем и Генштабе пришлось провести целые сутки, с утра до утра. На борт «Франца» я вернулся с тяжелой информационной контузией и в состоянии, близком к нервному срыву. Разумеется, я знал, что положение тяжелое, стремительно надвигающийся из черной глубины космоса враг разрушил значительную часть наших предварительных планов, стратегию Эвакуации немедленно пересмотрели – «аномалия» двигалась слишком быстро, а значит, мы могли потерять еще около пятидесяти миллионов человек, внесенных в приоритетные списки. Форсированные темпы операции «Одиссей» и колоссальные расходы поставили нас и союзников на грань экономического краха, отношения с другими великими державами окончательно испорчены, США отозвали посла. Экспорт и импорт сократился до нуля, начался резкий спад производства – наиболее высокотехнологичные предприятия эвакуированы, государственные заказы отменены, взрыв инфляции ожидается со дня на день, и тогда не поможет никакое жесткое государственное регулирование экономики, всё рухнет и начнется хаос.

Меня начало познабливать еще утром, когда мы с Мишей и адмиралом Бибиревым устроили своеобразный «прощальный завтрак», во время которого обговорили некоторые частные вопросы, касавшиеся исключительно проблем Гермеса – выносить на публику темы подобного рода мы не решались. Во-первых, люди не поверят в реальное существование Чужаков, а если такое и случится – забот не оберешься. Во-вторых, есть надежда, что мы все-таки сумеем вступить с Чужаками в контакт и получить с этого определенный гешефт: технологии, новые сведения об устройстве Вселенной и так далее – даже после Катастрофы у нас останутся конкуренты, одни только американцы способны вывезти на Афродиту до ста пятидесяти миллионов человек, и это не считая других космических держав...

Ну и в-последних: незачем выносить сор из избы. Абсолютный контроль за Гермесом принадлежит нам и немцам, конкуренты сумели переправить в «бесперспективную» систему Вольф-360 лишь крайне ограниченный контингент войск и несколько тысяч переселенцев. Русско-германская военная администрация, кстати, приняла интересное решение, отдающее самым черным юмором: американцам и переселенцам из Халифата были выделены земли по соседству, на полуострове Бофор – посмотрим, как они уживутся. Консул США пытался было протестовать, совершенно справедливо утверждая, что земель в центре материка Новый Квебек более чем достаточно и хватит на всех, однако никаких действенных рычагов воздействия на союзников у него не было – военной силой не пригрозишь, а численность колонистов за последние месяцы возросла всего на двенадцать тысяч человек. С тевтонской мощью не поспоришь, немцы перебросили на Гермес уже тридцать дивизий, и это не считая русских войск в Юрге, на соседнем континенте.

...«Франц» запросил разрешение на взлет и через двенадцать минут покинул земную атмосферу. Я решил было поспать, но искусственный разум корабля неожиданно сообщил, что разгон до точки входа, ведущей к Вольфу-360, откладывается, и посоветовал пристегнуться – через две минуты мы совершим внутрисистемный прыжок к Марсу.

– Марс? – не понял я. – Какой еще Марс, почему? Зачем?

– Вас, доктор, пригласили в гости, – доложился ИР. – Пришло сообщение с «Кидонии»...

Вот даже как? Удав наверняка засек прибытие «Франца» в Солнечную систему и решил, что настало время пообщаться – прежде мы были знакомы лишь виртуально и через его очаровательную дочь. Что ж, буду рад поговорить, человек он очень интересный и умный. Надеюсь, мое присутствие на Гермесе сейчас не требуется, а если что случится, Анна или Коленька мигом свяжутся со мной по линии Планка.

– Принимайте решение, – напомнил о своем существовании ИР. – Двигатели лабиринтной ступени активированы, мы в районе точки перехода.

– Давай на Марс, – согласился я. – Только осторо-о...

Корабль тряхануло, у меня перед глазами засверкали искры и появилось мерзкое чувство тошноты – «Франц» за долю секунды преодолел в искривленном пространстве расстояние, превышающее сто тридцать миллионов километров, вынырнул рядом с планетой и сразу начал снижение.

– Нашатырь в аптечке поискать? – участливо поинтересовался Сигурд, наблюдая за моей перекошенной и позеленевшей физиономией. – Блевать не будете, доктор?

– Заткнись, – простонал я. – Чурбан бесчувственный! Ненавижу внутрисистемные прыжки...

– Да, путешествовать в пространстве через точки сингулярности куда приятнее, – отозвался андроид. – Надеюсь, рано или поздно мы освоим эту технологию...

– Мы – это кто?

– Люди, кто же еще.

– Твоими бы устами да медок хлебать... Франц, умоляю, обойдемся без высшего пилотажа, веди ровнее!

– Сейчас мы в зоне атмосферного вихря, – откомментировал ИР. Болтанка лишь усилилась. – Подождите две минуты, в нижних слоях атмосферы будет поспокойнее.

Однако корабль пошел ровно, лишь когда нырнул во тьму долины Маринера, колоссального разлома, протянувшегося на несколько сотен километров от равнин Фарсиды до кратера Галилея. Где-то здесь и скрыто логово Удава, отлично оснащенная база и собственная верфь – именно там и был построен «Франц-Иосиф», уже целый год являющийся нашим домом, уютным и привычным.

Судно приняли через огромный шлюз, причал был прорублен в теле скалы. Казаков, побывавший в «Кидонии» полтора года назад, не без доли восторга рассказывал о великолепии удавовской «дачи» – тут тебе и искусственная биосфера, и золотые рыбки в аквариумах, и заросли экзотических растений. Ничего даже близко похожего я здесь не обнаружил: «Франц» убедился, что окружающая среда не агрессивна, выдвинул трап, внизу меня встретил брат-близнец Сигурда, такой же андроид серии «Эрвин-II» и молча проводил к лифту. На жилых уровнях голые стены – никаких цветов и птичек, только металлические ящики, бумажный мусор на полу, резкий свет ламп да тихое гудение систем вентиляции. Впечатление угнетающее, база кажется нежилой.

– Подождите здесь, – тихо сказал андроид, оставив меня в совершенно пустой комнатке. Только два стула и складной столик. – Борис Валентинович подойдет через минуту.

Удав задержался на целую четверть часа, хотя обладал репутацией человека пунктуального. Невысокий лысый толстячок был красен, на лбу блестели капли пота. Сильно пожал мне руку, уселся и сразу затараторил:

– Извините, доктор, бога ради – забот выше головы, сами понимаете, спешная эвакуация...

– Такую огромную базу за один день не вывезешь, – заметил я.

– Ну разумеется! Три недели этим занимаюсь, осталось всего-ничего, несколько десятков тонн грузов, и можно с чистой совестью спускать флаг. Жаль, конечно, столько труда вложено, про деньги я вообще умолчу...

– Где решили обустроиться? – спросил я, полагая, что Удав, доселе не получивший от адмирала Бибирева полную «аминистию», выберет уголок потише и подальше или вообще предпочтет укрыться в одной из новооткрытых систем «дальнего» участка Лабиринта: его корабли нашли две пригодных для обитания человека планеты, в системах Беты Козерога и Беты Тельца. Далековато, но для кораблей класса «Цезарь» такие расстояния вовсе не являются огромными и тем более непреодолимыми.

– Временно – на Гермесе, – ошарашил меня старик. – Лолочка построила на севере целый городок, вы же там бывали! Красивые пейзажи, свежий воздух, нетронутая цивилизацией природа. Не хочу остаток жизни провести под землей. А когда-нибудь потом переселюсь на собственную планету, где стану царем, богом и верховным жрецом своего же культа.

– Обзавелись собственной планетой? – Я подпустил в голос иронии.

– Ага, – хмыкнул Удав. – Настоящий медвежий угол, система Альнитак. Знаете, где это?

– Аль... Альнитак, я правильно расслышал? – потрясенно выговорил я. – Дзета Ориона! Двести пятьдесят парсеков, восемьсот двадцать световых... Как вы там оказались? Создали новый сверхдальний корабль?