Наследник - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 11

…Хозяин дома открыл глаза, потряс головой, потер лоб. Перед ним стояла чашка с остывшим супом — на самом донышке. Он недоуменно посмотрел на нее, на собеседника и, поморщившись, сказал:

— А куда Надия делась? Ох, как голова болит! («Надо было помедленнее информацию выдирать, — смущенно подумал Слава. — Я тороплюсь, а человек страдает».)

— Пошла спать, — пожал плечами гость и демонстративно зевнул. — Поздно уже, и нам бы пора. Ты вон за столом засыпаешь. Устал с дороги?

— Наверное, да, — непонимающе похлопал глазами Аруст. — Старею, что ли? Раньше такого никогда со мной не было. Ну, так что ты собираешься тут делать, в городе?

— А ты же обещал меня пристроить помощником к Надии — помогать торговать, — не моргнув глазом, соврал Слава. — Поживу пока у вас — ты тоже обещал, — а там видно будет. Метка Командира у меня есть — видишь? Это с дальнего селения, ты его знаешь — Шульцар, вот оттуда и метка.

Слава сменил ее после «визита» в мозг Аруста. Тот раскрыл было рот, чтобы что-то спросить, но промолчал.

— Спросят, откуда я взялся, скажешь: двоюродный брат Надии. У вас же не все друг друга знают?

— Ну-у… так-то не все, да, — смущенно ответил Аруст. — Но ты уж больно заметный… с твоими-то желтыми волосами и белой физиономией. Вряд ли кто поверит, что ты мой родственник.

— А вот так? — Волосы Славы почернели, стали темными, как у Аруста и Надии, а лицо приобрело легкий зеленоватый оттенок. — Так поверят?

— Т-так? — запнулся мужчина. — Так поверят. Наверное. Только ты же языков не знаешь! С тобой заговорят — ты сразу и выдашь себя! Я же тебе говорил: тут разговаривают на харрате. Это только мы, зеленые, между собой говорим на шарнатоне.

— Я говорю на харрате. — Слава перешел на официальный язык поселений. — Так пойдет? Без акцента говорю?

— А почему ты скрывал, что говоришь на харрате? — удивился Аруст. — Вполне нормально говоришь. Если бы я не знал, то подумал бы, что ты родился и прожил всю жизнь здесь, в этом городе. У каждого селения свое произношение. Хм… Ну, в крайнем случае, можно сказать, что ты жил тут, но потом тебя увезли в Шульцар. Главное, чтобы оттуда никто не попался. М-да-а… с тобой все чуднее и чуднее. А сколько ты хочешь получать за работу? — нахмурившись, спросил Аруст. — Я так-то не нанимаю работников.

— Ничего. Корми, пои, рассказывай мне об этом мире то, чего я не знаю, — этого достаточно. Когда я решу, что мне пора, уйду.

— Тогда это… Слава… — нерешительно начал хозяин. — Тут еще такое дело… Ты парень молодой, а моей девке уже семнадцать лет. Мне бы не хотелось, чтобы она осталась после твоего ухода с брюхом. Так-то я не против детей, нет, но… они должны иметь и отца, и мать… Надие пора замуж, но без довеска в виде ребенка. Я видел, как она на тебя смотрела, и не хочу, чтобы она заползла к тебе в постель. Ты можешь гарантировать, что не сделаешь мне такой неприятности?

— Меньше всего мне хотелось бы оставлять след из младенцев на этой планете, — усмехнулся Слава. — Вообще-то у меня жена есть, красивая и молодая. Так что…

— Я надеюсь, что ты не доставишь мне неприятностей, хотя жизненный опыт мне подсказывает: гони его в шею! Ты привел дикого, необузданного друза, говорит опыт, и он переколет тебе всю посуду! И почему я не прислушиваюсь к своему внутреннему голосу, почему не гоню тебя? Сам не знаю. («Зато я знаю, — внутренне усмехнулся Слава. — Это называется псионический посыл. Я запретил тебе выгонять меня и внушил мысль о том, чтобы ты мне помогал. Иначе ты точно попытался бы меня выпереть».)

— Не беспокойся: в мои планы не входит соблазнение твоей дочери. Кстати, а если бы здесь появилась моя жена, ты бы не был против?

— Совсем нет, — облегченно вздохнул Аруст и бросил взгляд в сторону спальни дочери. — Спальня покойной жены свободна, вы бы могли ее занять. Я понимаю, мужчине без женщины трудно долго держаться. Я сам люблю женщин, так что я не против. А где она?

— Сейчас на корабле, а завтра мы бы могли поехать и забрать ее, если ты не против. Возле той же пирамиды, где нашли меня.

— Возле пирамиды?.. А, ты имеешь в виду зиккур. Эти штуки называются у нас зиккурами — тебе надо это знать обязательно. Иначе не поймут… Зиккуры суть глаза и уши Хозяина. Антенны, через которые он передает информацию своим слугам на платформы.

— Антенны? — растерялся Слава. — Вы знаете, что это антенны? Откуда?!

— Да все это знают, — озадаченно пожал плечами Аруст. — Ну, откуда ты знаешь, что светило — это светило. Вот и тут все знают — это антенны. Трогать их нельзя, ломать — ни в коем случае. Останется только лепешка. Хозяин строго следит за своим имуществом и наказывает тех, кто на него посягает. Кстати, ты случайно не пытался забраться на эту пирамиду, как ты ее называешь?

— Пытался, — криво улыбнулся Слава. — Шарахнуло меня.

— И ты жив?! Я просто потрясен! — вытаращил глаза Аруст. — Я о таком и не слыхал! Чтобы остаться живым после Хлопка Ладонью Хозяина — такого я не слыхал. И не поверил бы, если бы рассказали.

— Ну вот… так вышло. Я успел отпрыгнуть от пирамиды, и меня зацепило только краем, — сознался Слава.

— Даже краем — это просто невозможно. Друзов плющит в лепешку, если они попадают под удар даже с краю Ладони. Ой-ой-ой, с кем я связался, — покачал головой Аруст. — Чувствую своей задницей — что-то будет. Кстати, а как твоя супруга выберется с Космодрома? Там же стоят заслоны! Тьфу! Забыл… Она тоже крылатая, да?

— Тоже. Ну что, спать? Куда мне пройти?

— Пойдем. — Хозяин тяжело поднялся и снова схватился за голову. — Ух… как будто неделю пил! В спальне жены будешь спать. А завтра с Надией съездишь за ней. Дочка хорошо умеет с друзами управляться, да и ты, видал, не промах. В общем, белье там чистое — ложись, отдыхай. Туалет вон там, душ тоже там — можешь сполоснуться, а я… я к себе. Что-то голова кружится.

Слава проводил взглядом мужчину и покачал головой — что-то переборщил он псионическими посылами да выкачиванием информации. Надо будет впредь поосторожнее… если получится. Завершив эту противоречивую мысль, он побрел в душ — целый день беспамятства в прерии не способствовал чистоте тела. И как это его местная хищная дрянь, пока он валялся, не сожрала, непонятно…

ГЛАВА 3

— Я тебе башку оторву! Я тебе глаза выцарапаю, козлина безрогий! Ты когда обещал поставить генераторы?! Три дня назад?! И где они! Н-на! Получи, зараза! — Наташка схватила со стола коммуникатор и со всей силы метнула его в Зенграда. Торговец при всех его габаритах ловко уклонился и, задыхаясь от хохота, спрятался за охранником, закованным в броню, выглядывая из-за его могучего бедра, как нашкодивший кот из-за угла.

— Наташа, милочка, ну не надо так сердиться! У тебя грудь обвиснет — тебя мужчины не полюбят! Поставщики подвели, дорогуша, не надо старика Зенграда так уж ругать! Я исправлюсь! Три процента скину от цены!

— Пять! Пять скинешь, морда твоя торгашеская! — Наташа села на стул верхом и тайком оглядела голую грудь, выкрашенную нательной краской в белый цвет, — нет, грудь отличная, ничего не обвисло. Не зря такие деньги отвалили за это тело модификаторам. Красотка что надо.

— Ну ладно, пять, — померк торговец и покачал головой. — Все-таки с мужчиной легче было работать. Вы, женщины, слишком много страсти вкладываете в любое дело. Впрочем, вам простительно. Ты в ярости такая красивая, такая сексуальная… аж мороз по коже! Выходи за меня замуж, а? Я богатый — спасибо Славе — и мужчина еще хоть куда. Выходи, а?

— Много вас… на невинную девушку… — сварливо отбрила Наташа, но сменила гнев на милость: — Ладно. Пять процентов и закрыли вопрос. Другой раз будешь знать, как срывать поставки.

— Эх… я ей про любовь, а она опять про деньги, — лукаво посверкивая маленькими глазками, протянул торговец и движением руки распахнул виртуальный экран. — Давай переводи, завершай сделку, грабительница.

Наташа довольно усмехнулась, раскрыла свой коммуникатор, и ее руки быстро замелькали по виртуальным кнопкам, вызывая подобие мелодии. Искомая сумма была переведена, Зенград удовлетворенно кивнул, и через минуту девушка встала: