100 великих романов - Ломов Виорэль Михайлович - Страница 47

В пакете оказалась карта «острова сокровищ». Джим отдал ее доктору Ливси и сквайру Трелони. Джентльмены были сами не промахирешили отправиться за сокровищами. Трелони растрезвонил в Бристоле о своих планах, купил шхуну «Эспаньолу» и нанял капитана Смолетта и команду, состоящую, как потом оказалось, из отъявленных головорезов. Помогал нанимать экипаж одноногий владелец таверны «Подзорная труба» Джон Сильвер, которого так боялся Билли Боне. Сильвера взяли на корабль коком, а Джима юнгой.

Когда «Эспаньола» подошла к «острову сокровищ», Джим подслушал разговор кока с матросами, из которого узнал, что почти все они – пираты, а их главарь Сильвер был квартирмейстером у Флинта. Разбойники собирались найти сокровища, а затем прикончить всех «посторонних». Юнга сообщил друзьям о задумке Сильвера, и они выработали свой альтернативный план.

Однако план Сильвера едва не нарушили сами пираты, вздумавшие бунтовать раньше времени. Капитан Смоллетт попросил кока утихомирить дружков и отдохнуть с ними на берегу. Оставив на шхуне сообщников, Сильвер с пиратами отправились на остров. В одну из шлюпок прыгнул Джим и тотчас убежал, едва лодка пристала к берегу. На острове он встретил Бена Гана, оставленного пиратами три года назад за то, что он убедил их заняться безуспешными поисками сокровищ капитана Флинта. Бен Ган готов был помочь Джиму и его друзьям и предоставить свою лодку.

В это время капитан, доктор, сквайр и еще несколько человек на ялике бежали с судна и укрылись в срубе за частоколом. Увидев над фортом британский флаг, Джим поспешил к друзьям. Чтобы завладеть картой, пираты предприняли атаку, отбитую гарнизоном. Джим без разрешения покинул форт и на лодке Бена Гана отправился на «Эспаньолу». Один из двух пиратов, охранявших судно, в пьяной драке был убит, а второй, раненый, в погоне за юнгой сорвался с реи и погиб. Джим отвел корабль в укромную бухту, после чего вернулся в форт. Однако там он застал пиратов, и если бы не заступничество Сильвера, они расправились бы с ним. Кок прекрасно понимал, что игра проиграна, и Джим стал для него единственным спасительным козырем. Вскоре доктор Ливси отдал Сильверу карту, пообещав ему спасти его от виселицы.

Потрясенные пираты вместо клада нашли пустую яму и едва не разделались с коком и мальчишкой – хорошо, их спасли доктор, сквайр и «компания». Как оказалось, золотишко Флинта Бен Ган давно уже перетаскал в свою пещеру. Погрузив сокровища на «Эспаньолу», «наши» отправились домой, а пиратов оставили на острове. В одном из портов Сильвер сбежал, прихватив мешок с золотыми монетами. Остальные добрались до Бристоля и разделили ценности «по справедливости».

Роман переведен на множество языков. На русском языке он впервые был опубликован в 1886 г. Лучший перевод сделан Н.К. Чуковским, хотя он и грешит некоторыми неточностями в названии морских и корабельных терминов.

Экранизаций «Острова Сокровищ» десятки. В нашей стране были сняты три художественные и одна мультипликационная картина.

Фридрих Ницше

(1844–1900)

«Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого»

(1883–1884)

Немецкий писатель и философ Фридрих Ницше (1844–1900), апологет западной культуры и в то же время первый ее декадент и ниспровергатель, поэт-безумец, пророк, в котором было больше от лжепророка, прославился прежде всего своим философским трактатом, который многие специалисты склонны считать философским романом, – «Alsosprach Zarathustra. Ein Buck furAlle undKeinen» – «Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого» (1883–1884). Сам автор называл его «симфонией».

Подходить к творчеству Ницше со здравым смыслом опасно – можно запросто его потерять и повторить судьбу самого философа. «Заратустру» каки «120 дней Содома» маркизаде Сада лучше держать подальше от глаз. Два этих романа, да еще, пожалуй, «Улисс» Джойса задали XIX и XX векам такого жару, что и в нынешний XXI этим жаром пышет, как из преисподней.

Этот роман о чем угодно, только не о любви, в т. ч. в христианском ее понимании. Да и сам писатель не раз выказывал свое отвращение к романамс однообразнойлюбовнойинтригой, отдавая предпочтение другому человеческому чувству – дружбе. Правы те, кто утверждают, что «в текстах Ницше можно вычитать все, что угодно» – как у всякого пророка, того же Нострадамуса.

В 1881–1882 гг. на Ницше, по его собственному признанию, снизошли два «видения»: сначала мысль о «вечном возвращении», а потом и образ самого Заратустры. Книга, включающая речи Заратустры, притчи, песни, создавалась урывками, но необыкновенно быстро: по десять дней на каждую из первых трех частей, хотя этому «чистому» писанию предшествовали года раздумий, да и вся работа заняла четыре года. К тому же именно в это время философ тяжело пережил разрыв с дочерью петербургского генерала – Лу фон Саломэ, на которой хотел жениться, и «на вершине отчаяния» создал свое творение, рожденное «из его иллюзий о Лу». Лу, по мнению специалистов, и стала прообразом Заратустры. Изданы эти частибылив 1883–1884 гг. Ницше намеревался написать еще три части, но закончил только одну – четвертую. Она была написана в 1885 г. и вышла в свет в количестве 40 экз. Прочитали ее всего 7 человек – близкие знакомые, которым писатель раздал свое сочинение. Многие исследователи принимают за авторизованный вариант книги первые три ее части, т. к. четвертая была включена в текст в 1892 г., без ведома Ницше. После смерти Ницше книга была опубликована в одном томе.

Заратустра (Заратуштра, Зороастр, Зардушт) – легендарный основатель персидской религии зороастризма, живший в VII–VI вв. до н. э. Образ пророка, могучего борца «светлых сил» идеально подходил для воплощения ницшеанской идеи «сверхчеловека», хотя Заратустра Ницше не имел к нему никакого отношения. Перекличка с составителем священной книги зороастризма «Авесты» понадобилась философу, скорее всего, для того, чтобы подчеркнуть отличие «жизненной мудрости», проповедуемой его героем, от традиционных европейско-христианских норм и ценностей. Вся книга пронизана парафразами из Гомера, Аристотеля, М.Лютера, И.В. Гёте, Р. Вагнера и др., а также пародийными параллелями к Ветхому и Новому Заветам.

Что касается подзаголовка «Книга для всех и ни для кого», – не исключено, что в нем писатель указал на метафоричность произведения, которое не надо понимать буквально. А может, и провидел судьбу книги – ею действительно воспользовались все, кто мыслил себя «сверхчеловеком», но никто не воспринял так, как задумал автор. Впрочем, что он задумал, вряд ли мы уже узнаем. Посему не станем утруждать себя и читателя суесловием.

Роману можно было дать и другой подзаголовок – «Записки сумасшедшего». Во всяком случае, Л.Н. Толстой именно так оценил это сочинение в 1902 г.: «Являются бессвязные, самым пошлым образом бьющие на эффект писания одержимого манией величия, бойкого, но ограниченного и ненормального немца… Все так называемое образованное человечество восхищается бредом г-на Ничше, оспаривает и разъясняет его, и сочинения его печатаются на всех языках в бесчисленном количестве экземпляров». Заслуживает внимание тот факт, что два года спустя после кончины философа его «бред» стал достоянием всего человечества. При этом настоящее сумасшествие автора придало его роману немалый, хотя и трагический вес.

Итак, фабула. В 30 лет Заратустра ушел в горы, где 10 лет провел в отшельничестве. Затем спустился в долину и, встретив святого старца, поразился, что тот «в своем лесу еще не слыхал о том, что Бог мертв». Придя в город, Заратустра стал учить народ о сверхчеловеке. Однако народ больше привлекало зрелище плясуна на канате, который упал с него и разбился. «Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком. Канат над бездной», – изрек Заратустра и понес труп плясуна с собой, но потом решил, что мертвого лучше оставить в дупле. Это внешняя канва начальных событий, насыщенных самыми разными мыслями и речами героя – «О трех превращениях», «О кафедрах добродетели», «О потусторонниках» и т. д. – всего 22 главки, заканчивающихся словами «Так говорил Заратустра» – рефрен, напоминающий турецкий барабан. В конце первой части герой произнес: «Умерли все боги; теперь мы хотим, чтобы жил сверхчеловек». В целом первая часть солнечная и даже радостная.