Дикие земли - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 55

— Ты хочешь от меня ребенка?

— А ты?

— Я да. Хочу от тебя ребенка. Но я первая спросила.

— Я пока боюсь. Во мне куча неизвестных вирусов, которые меня изменили, что будет при зачатии? Какой получится ребенок? А если это выйдет монстр какой-то? Как узнать? Что с моим организмом? Хм… есть у меня одна мысль — как узнать, попозже ее продумаю. А пока… когда вернемся из Запретных земель, тогда и подумаем, хорошо?

— Хорошо. — И Аранна нежно поцеловала меня, потом мы встали, оделись и побрели к своей палатке. Утром предстояло много дел…

С рассветом, отойдя в сторону от лагеря и раздевшись, я оглянулся — физиономии моих друзей выражали неподдельный интерес, а Каран поднял большой палец вверх — мол, зрелище класс! Я показал ему кулак… и стал меняться. Осмотрел тело, лапы, хлопнул крыльями, затем подхватил тяжеленный цилиндр контейнера и поднялся в воздух. Вызвал из головы заклинание сродства, сосредоточился… и начал прочесывать город.

Я несся по воздуху над гигантскими башнями небоскребов, лежащими, как выброшенные на берег киты, над дорогами, над грудами развалившихся зданий, и внимательно осматривал, проникая взглядом еще и вглубь земли. Скорость была не очень большой, практически я планировал над городом.

Протяженность разрушенного мегаполиса составляла примерно километров сорок до Мертвых земель и километров пятьдесят в сторону моря. Мне приходилось прочесывать развалины зигзагами, чтобы не пропустить ни одного уголка. Через два часа я уже был уверен, что задача совсем не так проста, как мне казалось. Площадь, которую мне предстояло обследовать, была очень велика. Подумалось, может, не надо так тупо носиться зигзагами, а стоит разбить город на квадраты и методично их обшаривать? Ну а чем это отличается от того, как я делаю? Да, в общем, ничем… просто мне лень часами сканировать развалины. Хочется как-то ускорить этот процесс.

На третий час мне показалось, что вроде как что-то мелькнуло на «экране» моего «локатора» где-то на окраине, вблизи Мертвых земель. Я развернулся в ту сторону, поднялся повыше, чтобы случайно не врезаться в развалины, и понесся, рассекая воздух и не забывая сканировать пространство.

Подлетев ближе, магическим зрением увидел: да, где-то тут, на глубине пятидесяти метров находится нужный объект. Сменил зрение на обычное и увидел: огромный периметр, где-то километр на километр, что-то вроде космодрома или же аэродрома, правда, без взлетных полос. Площадка выложена тем же материалом, что и дорога, по которой мы прибыли сюда, поэтому цела, несмотря на то что за стеной периметра, метрах в пятистах начинаются Мертвые земли.

Я дважды пролетел над этим «аэродромом» на высоте двухсот метров, убедился, что это — то самое место, и начал искать площадку для посадки.

Я опускался все ниже и ниже, заложил вираж — и вдруг рядом со мной с треском разорвал воздух плазмоид, еще один… и небо покрылось белыми трассами, между которыми я метался, как ласточка за насекомыми.

Срочно свернув, на бреющем полете я скользнул за забор периметра и приземлился, прижавшись к стене. Чуть не попался! И ведь предупреждал меня компьютер, что все эти объекты охраняются! Но кто мог подумать — прошло больше сотни тысяч лет, какого черта этот комплекс жив? А почему и нет? Егар же «жив», почему не существовать системе охраны аэродрома? Тем более реактор работает. Почему работает? Так кто ж его знает… Может, у них была возможность его перезаряжать. Или он находился все это время в спячке и не тратил энергетический элемент, а потом очнулся, когда я пролетел над территорией периметра.

А почему до этого птиц не сбивало? Ну во-первых, я не такая уж птица — размерчик не тот, а во-вторых, в лапах этой «птицы» некий цилиндр, похожий на бомбу. Может, какая-то система поддерживала наблюдение за обстановкой вокруг периметра и пробудила защитные механизмы.

Все может быть, вот только мне от этого не легче. Как попасть внутрь? Как попасть к реактору?

Я сменил тело и, морщась от боли в голых ногах, ступающих по «строительному мусору», побрел вдоль забора на поиски входа на территорию. Можно было, конечно, слетать в лагерь, взять одежду и вернуться, но не хотелось терять время, вдруг я и так как-нибудь управлюсь. Болван я — почему, глядя сверху, не определил, где находится вход вниз!

Давай рассуждать логически: вход должен быть чем-то накрыт, каким-то строением (так ли это?). Еще — а откуда палили по мне? Где эти чертовы установки? Реактор точно работает, иначе бы у них не было энергии, чтобы так интенсивно отстреливаться. Где-то есть или боевые модули, или стационарные установки. Только почему я их не увидел? Маскировка. Они замаскированы — по типу кралотов. То есть принимают цвет той поверхности, на которой находятся. Почему сохранились столько времени? Как сумели уцелеть? Опять же, если модули у Егара за столько лет не погибли, почему бы и этим не остаться? Где-то в подземелье сидят и выкатываются, как только охранная система замечает опасность. Хорошо еще, что ракетами не ударили… Интересно, а ракеты у них есть?

В очередной раз я чертыхнулся, едва не пробив ногу какой-то металлической штукой, торчавшей из куска отвалившегося из здания через дорогу, и решил, что хватит. Надо опять «задракониться».

Сказано — сделано. Через несколько минут я несся вдоль забора, чуть ли не чиркая крыльями по земле, и уворачивался от куч мусора. Еще удивила вспомнившаяся деталь — аэродром был чист, ни мусора, ни растений… Хотя и дорога, что привела нас в эти края, тоже не позволяла прорасти сквозь себя ни корням, ни стеблям травы. А то, что тут чисто, так рушиться нечему было, все изготовлено из этого сверхпрочного материала — пластика, вероятно. Или какого-то композита. Не удивлюсь, если и этот материал по сути своей что-то живое и самовосстанавливающееся. Люди, так манипулировавшие с генами живых существ, вполне могли создать что-то такое, совсем феноменальное.

Ну да черт с ними — вот и ворота на территорию.

Сбоку от ворот две башенки, видимо, входившие в комплекс охранных структур. Они оказались полуразрушены. Все в городе, что было выше человеческого роста, не изготовлено из композитного материала и не защищено от внешнего воздействия — влаги, солнечных лучей, ветра, — все было разрушено.

Я приземлился и медленно поковылял к воротам, будучи в теле дракона — так-то оно надежнее, все-таки броня, а колдовать это не мешает.

Ворота — металлические пластины, входящие друг в друга, — были слегка перекошены и как будто разъедены. Каверны, шероховатая поверхность — все-таки тысячи лет, и вообще удивительно, что этот металл остался почти целым. Ударив лапой в одну половинку, я убедился, что поторопился с восхвалениями. Изъеденная временем пластина развалилась, рассыпавшись мелкими кусками и металлической пылью. Какая броня ни есть, под воздействием воды — самого лучше растворителя в природе — выжить она не может.

Тут же из дыры понеслись фаерболы, выбившие остатки ветхих ворот и чуть не снесшие мне голову. Я шарахнулся за стену с прытью, достойной кралотов. Стал думать, что делать. А что делать — бить гадов надо! Ага, легко сказать — вот только как это осуществить?

Итак, рассуждаем: за стеной находится энное количество боевых модулей типа аналогичных тем, что были в подземелье купели (ну, раз уровень цивилизации на тот момент был одинаковым, значит, модули унифицированы). Они замаскированы, обладают способностью к мимикрии, но — не невидимы. То есть если я не мог увидеть их сверху, вернее, мог, но с трудом — если в этот момент они не старались поджарить мне зад, — то с поверхности планеты я в состоянии распознать их на фоне, к примеру, стены — они же не невидимки, до уровня эльфийских плащей им далеко. Хм… а почему бы им не быть наподобие эльфийских плащей? Вполне реально и такое, мать их за ногу… Эльфы додумались сделать такое чудо, а создатели — нет? Не верю.

Если я выскочу и начну мочить те, что обозначились на фоне стены, тогда все равно останутся другие, которых я не вижу, и они сейчас же раздолбают меня как миленького. Как их увидеть? Вернее, я смогу их углядеть, но мне придется присматриваться к ним магическим зрением, а времени на это у меня нет. Мне надо с ходу увидеть все, сняв с них маскировку. Как? Упс! Я же сам сказал — мочить!