Римские войны. Под знаком Марса - Махлаюк Александр Валентинович - Страница 31

Правда, карфагенянам пришлось повозиться со слонами. Для их транспортировки было построено множество прочных плотов. Плоты соединили в два ряда и привязали канатами к расположенным на берегу деревьям. Настил плотов прикрыли землей и дерном, чтобы слонам образовавшийся мост казался продолжением суши. Пустив вперед самок, погонщики заманили на плоты и остальных слонов. Как только животные достигли передних плотов, канаты, удерживавшие их, отрубили и на буксире из множества лодок потащили тяжелые плоты к противоположному берегу. В испуге слоны заметались в разные стороны, несколько животных свалились в воду на самой середине реки, утопив погонщиков. Но основная часть животных была благополучно переправлена. Упавшие в воду слоны выбрались сами, пройдя по дну реки с поднятыми хоботами, через которые они набирали воздух.

Карфагенская монета с изображением слона

Пока шла переправа, разведка карфагенян столкнулась с конным отрядом Сципиона и, потерпев поражение в жестокой схватке, отступила к пунийскому лагерю. Но когда к месту переправы подошел с главными силами Сципион, неприятельский лагерь был пуст. Ганнибал быстрым маршем уходил вдоль Родана на север.

Римский военачальник, вернувшись к морю, с большей частью армии сел на корабли и спешно отплыл в Италию. Другую часть войска под начальством своего брата Гнея он все-таки послал в Испанию, следуя указаниям сената. Второй консул был немедленно отозван из Сицилии со всеми своими легионами. Стало ясно, что Ганнибала придется встретить на земле Италии.

Но прежде чем вступить в бой с римскими легионами, пунийской армии предстояло померяться силами с альпийскими кручами, снегами и холодом. Ганнибал, конечно, хорошо знал об этих препятствиях. Но ему было известно и о том, что галлы не раз переходили из долины Родана в Северную Италию через альпийские проходы. Так что его предприятие не было безумием. Однако вряд ли он мог предвидеть, что 15-дневный переход через Альпы будет стоить ему почти половины его армии.

Уже при переходе через первую горную цепь, которую можно было пройти лишь по одной узкой тропе, предприятие Ганнибала едва не потерпело крах. Растянувшуюся походную колонну карфагенян неожиданно атаковали жившие в этих местах горцы, которых соблазнил большой обоз пунийского войска. На запруженной до отказа тропе под ударами горцев вспыхнула паника. Напуганные и раненые кони приходили в совершенное неистовство. Они сбрасывали навьюченную на них поклажу, сталкивали с тропы погонщиков, сами срывались в пропасть, увлекая за собой людей. Лишь с великим трудом удалось преодолеть замешательство и отбить нападение. В дальнейшем засады и атаки горцев, использовавших все преимущества родных гор, продолжались. Движение карфагенского войска сильно замедляли слоны, с трудом продвигавшиеся по узкой тропе над обрывами. Правда, вид огромных животных внушал страх горцам, никогда прежде их не видевшим.

На вершине альпийского хребта солдат Ганнибала ожидало новое испытание – снегопад. Спуск оказался еще более трудным, чем подъем. Люди и животные скользили на заледенелом снегу, валились друг на друга, сшибая идущих рядом. Все, кто делал неверный шаг, срывались и летели в пропасть. Так карфагеняне добрели до места, где недавно прошедший обвал снес участок тропы. Образовалась почти отвесная расселина шириной в 300 метров. Попробовали пройти в обход, но это оказалось совершенно невозможным. Пришлось разбивать лагерь тут же, на перевале, и, немного передохнув, заняться восстановлением дороги. Ее буквально прорубили в скалах. Огромными кострами раскаляли скальные глыбы, лили на них уксус, а затем кирками долбили разрыхлившуюся массу. Четыре дня потребовалось на то, чтобы сделать тропу годной для лошадей и, главное, слонов, которые уже падали от голода. Эта дорога существовала и через 300 лет и называлась Ганнибалов проход. Дальше стало значительно легче. И спустя три дня изможденные, оборванные остатки армии спустились в долину Пада.

Из 50 тысяч пехотинцев и 9 тысяч всадников, выступивших пять месяцев назад из Испании, в распоряжении Ганнибала осталось 20 тысяч человек пехоты и не более 6 тысяч конницы. Без длительного отдыха это обессиленное воинство не могло двигаться дальше. Однако на берегах Пада Ганнибал не только дал своим измученным солдатам отдохнуть. Он смог существенно пополнить свою армию за счет местных галлов. Одни племена, как и обещали, добровольно встали под его знамена, мечтая избавиться от римской власти. Другие примкнули к союзу под воздействием угроз и силы.

Консул Сципион, прибывший морем из Массилии, был почти уверен, что Ганнибал неминуемо погибнет при переходе через Альпы. Теперь же нужно было во что бы то ни стало задержать врага. Приняв командование над двумя легионами, находившимися в долине Пада, Сципион не стал дожидаться подхода второго консула Семпрония Лонга, но решил дать сражение.

Ганнибал также стремился к битве, понимая, что только быстрая победа привлечет к нему новых союзников и укрепит дух его армии. Чтобы ободрить своих солдат, Ганнибал собрал войска на сходку и поставил перед ними молодых пленников, захваченных среди горцев. Этих пленников уже несколько дней морили голодом, жестоко избивали, держали в тяжелых оковах. Теперь Ганнибал велел положить перед ними великолепное вооружение, нарядные плащи и поставить рядом прекрасных коней. Затем он спросил у пленных юношей, кто из них желает вступить в единоборство с товарищем по несчастью, и посулил победителю в награду все выставленные предметы и свободу. Побежденному же, сказал карфагенянин, наградой будет избавление от непереносимых мучений. Все, как один, выступили вперед. По распоряжению Ганнибала бросили жребий. Вытянувшие его двое счастливцев ликовали, а их товарищи плакали от зависти к ним. А когда один из бойцов пал в поединке, все – и пленники, и зрители – прославляли побежденного едва ли не больше, чем победителя.

Ганнибал объяснил воинам, с какой целью устроено это зрелище. «Нам, – сказал он, – предстоит подобное же состязание, но наградой за победу будут не лошади и плащи, а все богатства римлян. Если же вы падете в битве, то уйдете из жизни, как подобает храбрым бойцам, без всяких страданий. У вас нет надежды возвратиться на родину бегством. Кто предпочтет сохранить себе жизнь, на долю того выпадут всякие беды и страдания. Здесь, воины, ждет вас победа или смерть!»

Противники сошлись для битвы у реки Тицин, притока Пада. Ганнибал выдвинул вперед тяжелую кавалерию из испанцев, а на флангах разместил нумидийских всадников. Они-то и решили, главным образом, исход сражения: обойдя сражающихся с флангов, нумидийцы появились в тылу римской армии и посеяли в ее рядах панику. Сам Сципион был тяжело ранен и едва не попал в плен. Спас консула его сын, тогда еще 17-летний юноша, тоже носивший имя Публий Корнелий Сципион.

Несмотря на поражение и рану, мужество не покинуло римского командующего. Ловким маневром он вывел из боя главные силы своей армии и занял выгодную позицию около укрепленной римской колонии Плаценции. Ганнибал не решился атаковать римский лагерь, а вызвать Сципиона на новое сражение ему не удавалось. Сципион таким образом выиграл время и дождался подхода войск второго консула. Легионы Семпрония прошли через всю Италию всего за 40 дней, ежедневно проходя более чем по 40 километров. Семпроний принял на себя главное командование объединенной армией. Воодушевленный успехом в одной довольно значительной стычке с карфагенянами, Семпроний рвался в бой. Он хотел сам, без участия коллеги и еще до выборов новых консулов, одержать решительную победу. Ганнибал, который умышленно уступил в этой стычке, убедился, что имеет дело с самоуверенным и легкомысленным военачальником. Как никто другой, умел пунийский вождь понимать людей и использовать их слабости, заманивая в свои сети.