Украденные мгновения - Мартин Мишель - Страница 42

Не придумав себе достойной награды, Харли села в автобус и отправилась на Пятую авеню в музей искусств «Метрополитен». Но, переходя от картины к картине, она то и дело ловила себя на мысли, что все время оборачивается и шарит глазами по углам, каждую секунду ожидая обнаружить следящего за ней Бойда, Дезмона или Луи. Но на глаза ей попадались только туристы да дети всех цветов и национальностей, совсем ошалевшие от избытка впечатлений. Надо сказать, что и сама она буквально заставляла себя изучать и восхищаться творениями великих мастеров, пока спустя примерно час не решила наконец бросить это занятие.

Оттуда Харли направилась на Мэдисон-авеню, по которой очень давно мечтала побродить. Она прошла мимо серых стен музея Уитни, торжественно, с чувством собственного художественного предназначения держащего оборону посреди яркого соцветия десятков изящно-легкомысленных магазинчиков, каждое название которых как автограф звезды: Версаче, Шанель, Гуччи, Ив Сен-Лоран. Вот было бы здорово, если бы рядом шел Дункан. Уж он-то не преминул бы сострить по поводу того, как эти фирмы любят держать марку, а на поверку оказываются самыми обычными магазинами, чья единственная цель — сбыть товар и побольше заработать денег.

Если бы рядом был Дункан! Прошлой ночью на него напали два бандита, и уж с ним — не то что с ней — они не церемонились. Какой, должно быть, кошмар он пережил!

Она остановилась и глубоко вздохнула, злясь на себя из-за того, что вновь думает о нем. С ним все в порядке, Дункан в безопасности, он занят работой, как всегда, — тогда зачем о нем думать? И ей без него хорошо. Она ведь хотела насладиться свободой! Насладиться свободой, а не вспоминать с дрожью в груди о том, какие у него были глаза вчера, когда они неотрывно смотрели друг на друга. В конце концов, зачем ей этот летний роман?

Невидящим взглядом Харли уставилась на витрину магазина «Поло», разместившегося в одном из особняков в стиле замков Луары на углу 72-й Восточной улицы и Мэдисон-авеню. Уж столько она целовалась с мальчишками в школе. Но с мужчиной, оказывается, все выходит совсем по-другому. Когда она прижалась в коридоре гостиницы к его сильному телу… — это было восхитительно! Восхитительно было ощущать грудью биение его сердца, чувствовать, как плотно прижались к ней его бедра, и целиком отдаваться тому жару, который пульсировал по всему телу, когда он жадно припал к ее рту своими губами.

— Все, хватит! — прошипела она, сжав кулаки. — Не мечтай о том, чего никогда не получишь.

Может, надо было просто затащить Дункана в свою комнату, переспать с ним, а потом выкинуть его из головы и больше не сходить с ума? Но было у нее нехорошее предчувствие, что Дункан Ланг не тот любовник, с которым можно вот так: раз — и выкинула из головы.

Она взглянула на часы. Почти полдень. Она обещала связаться с Эммой. Позвонить можно и сейчас, почему бы нет. Ведь она не ищет повода поговорить с Дунканом. Зачем ей это?

Харли даже не попыталась изобразить внутреннюю борьбу. Она просто достала из сумочки телефонную карточку и поспешила к первому попавшемуся автомату.

— Ты очень вовремя, — радостно приветствовала ее Эмма. — Дункан хочет встретиться с тобой у себя сегодня в два часа. Нужна кое-какая помощь.

— У него на работе? Разве не там его в первую очередь будут караулить Дезмон и Луи?

— Точно, впрочем, они уже здесь побывали, и знаешь, ты была права: они в самом деле забавные ребята. Слегка расстроены, что с утра зря прокатились в Хэмптон, да и вертолет, похоже, им пришелся не по вкусу, но в целом они милы. Не забывай только, что здание хорошо охраняется, а офис и подавно. С Дунканом все будет в порядке до тех пор, пока он не схлестнется с отцом. Колби не обрадовало даже то, что подтвердилось алиби собственного сына.

— Так что, по части бриллиантов Дункана оставили в покое?

— Ну, у меня создалось впечатление, что полиция свои подозрения не сняла, но, по крайней мере, они стали работать и по другим направлениям.

— Хорошо бы, чтобы и Дезмон с Луи тоже на кого-нибудь переключились.

— Не уверена. Да и я буду по ним скучать. Пообщаешься с ними немного, и вот уже без них жизнь кажется скучной.

Харли не оставляло ощущение, что эти двое где-то рядом. Стоило повесить трубку, как ей показалось, что эта парочка торчит перед магазином «Келвин Кляйн», аскетичным, как лютеранская кирха, а чуть позже ей померещилось, что они рассматривают неумелые, а оттого отвратительные рисунки с клоунами, океаном и портретом Джона Уэйна, намалеванные каким-то художником на железном заборе у перекрестка 59-й Восточной улицы и Пятой авеню.

Естественно, Харли ошиблась: это были не они.

Она разглядывала поблескивающих на солнце золотых орлов на фасаде «Вальдорф-Астории», и ей было не по себе, поскольку слишком близко был «Ритц-Карлтон», а значит, и Бойд.

Наконец ей пришло в голову, что это все-таки ее каникулы, и она, черт возьми, вольна вести себя так, как ей заблагорассудится. А хотелось ей оказаться в Сентинел-Билдинг, рядом с Дунканом, и плевать на то, что до встречи оставалось еще два часа. Она устремилась вниз по Пятой авеню, уже не обращая внимания на витрины Бергдорфа Гудмэна и Тиффани. Мыслями она уж точно была не здесь.

— Привет, — сказала она Эмме, входя в приемную, слегка запыхавшись после быстрой ходьбы.

Эмма подняла голову от компьютера, экран которого заполонили какие-то цифры.

— Привет. Как ты быстро.

— Прошу прощения. — Харли пожала плечами. — Я могу и подождать. А что это за красавчик? — спросила она, облокотившись на стол и кивнув на стоявшую там фотографию чрезвычайно серьезного молодого человека.

— Мой жених, Лам Инг.

— Ты помолвлена?

— Да. Обручена, и все такое, — довольно заявила Эмма, выставив палец, на котором поблескивал небольшой изумруд.

— И когда же свадьба?

— Как только получу повышение и прибавку к жалованью, которые давно заслужила.

— А когда это будет?

—Да, наверное, когда рак на горе свистнет. Я работаю на Дункана, а он, прямо скажем, не самый влиятельный здесь человек.

— Значит, и ты в опале?

— И не говори, плохое отношение подобно цепной реакции.

— Сочувствую.

— Ну не так все мрачно. Вкалывать на Дункана — это все-таки чего-то стоит. Кстати о нем, тебе вовсе не обязательно два часа маячить у меня перед столом. Подозреваемый внутри, и, уж поверь мне, — усмехнулась Эмма, — весь в делах. Так что будь как дома.

— Спасибо.

Чувствуя себя слишком на взводе, Харли вошла в кабинет, прикрыв за собою дверь. Интересно, как надо разговаривать с мужчиной, которого хочешь? Знаний, которые она получила под личным руководством Бойда, явно не хватало.

Дункан сидел за столом, углубившись в какие-то бумаги, и не замечал ничего вокруг. Это было на руку Харли, так как давало ей возможность прийти в себя и осмотреться. Сегодня он был во всем черном: рукава черной рубашки высоко закатаны так, что видны рельефные мускулы, черные волосы слегка спутаны, как будто он то и дело ерошил их руками. Загар делал его похожим на героя-любовника из латиноамериканских фильмов, и причем такого, который даст сто очков вперед Антонио Бандерасу!

— Интересно, — нарушила молчание Харли. — Говорят, на досуге ты до сих пор занимаешься спортом. Наверняка выступал за сборную школы в соревнованиях по легкой атлетике?

Дункан поднял глаза и улыбнулся ей. Улыбка оказала на нее немедленное магическое действие.

— Издеваешься? Я вечно отказывался от всяких секций — лишь бы довести отца до белого каления. Кстати, сработало. Тем не менее, думаю, вчера ночью я преодолел барьер — миля за четыре минуты.

Харли шагнула к нему.

— Господи, Дункан, с тобой действительно все в порядке?

— Все нормально, правда. Ну а как ты?

— Со мной тоже все в порядке. Я им, кажется, даже понравилась.

Он окинул ее внимательным взглядом и одобрительно кивнул.

— Ну что ж, их можно понять. Но почему бы тебе на время не лечь на дно?