Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»? - Тененбаум Борис - Страница 7

И в итоге получился из Имолы плацдарм папских владений, да еще и неприкасаемый, потому что Риарио оказался через свою жену, Катерину Сфорца, родственником могучих герцогов Миланских.

Вскоре еще один папский племянник, Джованни делла Ровере, женился на дочери герцога Урбинского – и тем создал еще один папский плацдарм, и опять в неприятной близости к владениям Флоренции.

В общем, отношения понемногу накалялись. Так что когда папа Сикст IV решил выбросить некоего Никколо Вителли из его городка Читта ди Костелло, попытка эта была встречена во Флоренции очень неблагосклонно. Дело чуть не дошло до войны – Лоренцо двинул на помощь Вителли 6000 солдат-наемников. Bышла неудача – папские войска успели раньше, Вителли пришлось бежать, и Лоренцо предпочел отступить. Но он дал Никколо Вителли убежище во Флоренции – и политическая ситуация в отношениях с Римом ухудшилась еще больше.

Следующая неприятность случилась из-за церковных назначений. В 1474 году совсем молодым умер папский племянник Пьеро Риарио, тот самый, которого его дядюшка двигал по церковной стезе. В числе его постов в иерархии был и пост архиепископа Флоренции – и Лоренцо удалось добиться назначения туда брата своей жены, Ринальдо Орсини. Но на освободившейся пост архиепископа Пизы папа в нарушение договора о том, что все церковные назначения в Пизе могут делаться только с согласия Республики Флоренция, назначил некоего Франческо Сальвати, недруга дома Медичи. И Лоренцо не пустил его в Пизу.

В итоге Франческо Сальвати так и застрял в Риме, что любви к Лоренцо ему не прибавило.

В общем, когда в 1478 году Флоренцию посетил высокий гость – молодой кардинал Рафаэлe Риарио, – его постарались встретить как можно лучше. Он был сыном племянницы папы римского, Сикста IV, и кардиналом стал в возрасте 16 лет, сразу после окончания теологического факультета Пизанского университета.

B надежде уладить « возникшие недоразумения» кардинала принимали даже с еще большим блеском и радушием, чем ему полагалось по его сану.

Второго мая 1478 года кардинал Риарио должен был служить литургию в Санта-Мария-дель-Фьоре, главном соборе Флоренции. Hа торжественной службe присутствовали оба соправителя – и Лоренцо Медичи, и его брат, Джулиано.

Kогда кардинал поднял Святые Дары, на братьев напали убийцы.

VI

Заговор был замыслен членами семейства Пацци с ведома и одобрения папы Сикста IV, в курсе дела был и Федерико да Монтефельтро, герцог Урбинский. Заговорщики решили убить братьев Медичи в церкви не потому, что не видели греха в таком кощунстве. Ho Лоренцо и Джулиано надо было застать вместе и убить в одно и то же время, иначе рушился весь замысел – тот из них, кто уцелел бы, немедленно поднял бы на ноги всю Флоренцию. Поэтому покушение поначалу намечалось осуществить на приеме в честь кардинала. Но Джулиано на обед не явился, и планы пришлось менять на ходу. Поскольку 2 мая 1478 года кардинал собирался служить литургию в Санта-Мария-дель-Фьоре, на которой должны были присутствовать и Лоренцо с Джулиано. Другого случая могло и не представиться, и заговорщики, что называется, «с сокрушением сердца» решили убить их в церкви. Грех, конечно, но необходимость не знает законов...

Однако дело не удалось.

Джулиано Медичи, правда, был убит – он получил 19 ударов кинжалом, и некоторые из них наносил сам Франческо Пацци, глава заговорщиков, – но Лоренцо сумел вырваться. Первый удар, нанесенный ему, пришелся в шею, но вскользь. Он отделался легкими ранами и сумел выхватить шпагу. Скорее всего, его все же убили бы, но его друг, поэт Анжело Полициано, открыл дверцу в ризницу собора, втолкнул в нее Лоренцо, и в суматохе тот успел ускользнуть от нападавших.

Момент оказался упущен.

Толпы сторонников Медичи разорвали на части тех заговорщиков, до которых смогли добраться. Остальных вскоре поймали. Семейство Пацци было разгромлено, больше двух сотен их родственников, друзей и сторонников были либо перебиты, либо заключены в тюрьму и подверглись допросам и пыткам.

Bce имущество дома Пацци было конфисковано. Одного из заговорщиков, Бернардо ди Бандино Барончелло, которому удалось бежать и добраться до Стамбула, султан выдал во Флоренцию. Oн был привезeн в цепях и повешен, правда, только в 1479 году.

Главных же участников заговора повесили прямо сразу.

Hа самом видном месте, какое только удалось сыскать во Флоренции – в окнах вepxних этажей главной правительственной резиденции, Дворца Синьории [3].

В высоких окнах висели удавленники.

Один из них был архиепископ Пизанский, Франческо Сальвиати, на беду свою оказавшийся в свите кардинала Риарио. Даже духовный сан не спас его от петли.

Из толпы, стоявшей на главной площади Флоренции, на повешенных смотрел 9-летний мальчик, Никколо Макиавелли.

Это был самый первый урок политики, который он получил.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Мессер, также мессир (итал. messère, фр. messer – «господин») – обращение к именитому гражданину в средневековой Италии и Франции. Указанное обращение могло добавляться к фамилии или должности человека.

В итальянских средневековых городах «мессером» именовали рыцарей, судей, докторов медицины и юриспруденции, церковных иерархов. К представителям среднего класса (в том числе к нотариям) обращались «сер» (итал. ser), а к мастеру цеха, художнику или музыканту – «маэстро» (итал. maestro).

2. НИККОЛО МАКИАВЕЛЛИ, ИСТОРИЯ ФЛОРЕНЦИИ, ISTORIE FIORENTINE, КНИГА СЕДЬМАЯ. Вся история с заговором против Пьеро Медичи изложена по тексту Макиавелли, взятому из этой главы.

3. Виселицы были устроены в окнах Палаццо-Веккио, «Старого» Дворца Синьории, как он стал называться позднее, когда Синьория в 1549 обзавелась новым дворцом.

Лоренцо ди Пьеро ди Медичи, прозванный Великолепным

I

Правительство Флоренции, именуемое Синьорией, получило из городка Сан-Миниато Тедеско, расположенного на дороге из Флоренции в Пизу, письмо, в котором, в частности, было написано следующее:

« В опасных обстоятельствах, в которых оказался наш город, время для обсуждений прошло, нужны действия. Я решил, с вашего одобрения, отплыть в Неаполь немедленно, будучи уверен, что, поскольку главные усилия наших врагов направлены на то, чтобы погубить меня, то я, отдавшись в их руки, возможно, смогу вернуть мир моим согражданам-флорентийцам. Так как мне принадлежат и почести, и ответственность в размерах больших, чем у среднего гражданина города, то я и обязан служить Флоренции больше других, даже если тем самым я и ставлю свою жизнь в опасность. С этим намерением я и отбываю...

Может быть, господу угодно, чтобы эта война, которая началась с пролитой крови моего брата и меня, тем же и закончилась. Я желал бы, чтобы моей жизнью или моей смертью, моим разорением или моим процветанием я мог бы послужить нашему городу...

Я уезжаю, полный надежды и моля господа даровать мне милость сделать то, что любой гражданин в любое время должен быть готов для своего государства.

Остаюсь готовым к услугам вашим светлостям, членам Синьории,

Лоренцо Медичи...»

Понятное дело, письмо нуждается в комментариях. Почему, собственно, Лоренцо решил « отплыть в Неаполь», да еще и немедленно, и почему он пишет, что господу, возможно, будет угодно « чтобы эта война, которая началась с пролитой крови моего брата и меня, тем же и закончилась»?

Дело тут в том, что опасность, связанная с покушением Пацци, не исчезла с их казнью. Франческо Пацци и Франческо Сальвати получили благословение на свое дело от самого папы Сикста. Он, правда, оговорился, что «не хочет ничьей смерти», но выразил желание, чтобы правительство во Флоренции было смещено и этот негодяй, Лоренцо Медичи, был каким-то образом отстранен от власти вместе со своим братом Джулиано. Не будем принимать оговорку насчет нежелания смерти никому. А каким же еще образом можно устранить заговором действующего главу иностранного государства, если не прибегать при этом к покушению?