Сладкая месть - Мартин Кэт - Страница 22

— Стоунли.

Оценивающий взгляд голубых глаз скользнул по Джо. Более худощавый, чем Рейн, скорее жилистый, чем мускулистый, этот мужчина тоже был красив. Мягко вьющиеся золотистые волосы, прямой патрицианский нос, четко очерченный подбородок подкрепляли впечатление от жесткого мужественного рта. — Так вот почему тебя не видно за игрой. Не могу тебя осудить.

— Это миссис Уиндэм, друг нашей семьи. Она недавно приехала из провинции.

Хэркурт поклонился.

— Счастлив познакомиться, мадам.

— Мы со Стивеном вместе учились в Кембридже, — пояснил Рейн. — Мы, можно сказать, давние друзья.

— Можно, — согласился лорд Хэркурт. — Но точнее — соперники, — он невесело улыбнулся. — Мы боксировали, играли во множество карточных игр, спаривали наших лучших лошадей… По сути дела, мы с Рейном часто не сходимся во мнениях — но не тогда, когда речь идет о хорошеньких женщинах, — он скользнул взглядом по ее груди. — В этом вкус его светлости всегда был безупречен.

— Рад, что ты одобряешь, — холодно заметил Рейн. — А теперь прошу нас извинить, мы устали. Нам пора ехать.

— Конечно. Вы будете сегодня на вечере у Глэдстонов, миссис Уиндэм?

— Нет, — ответил за нее Рейн. — Миссис Уиндэм еще не достаточно освоилась здесь. Она будет выезжать лишь через некоторое время.

— Жаль это слышать.

— Уверен, что так, — сказал Рейн без тени сожаления, но Хэркурт в ответ лишь рассмеялся.

— Всего доброго, ваша светлость, — сказала Джо, уловив пожатие руки Рейна.

— Всего доброго, миссис Уиндэм. Я с нетерпением жду, когда наши пути снова пересекутся.

— Держу пари, что это правда, — пробормотал Рейн, распахивая дверцу экипажа Джоселин прежде, чем подоспел лакей.

— По-моему, он тебе не нравится.

— Мы оба не симпатизируем друг другу. Джо устало откинулась на спинку сиденья.

— А почему?

— Трудно сказать, это слишком давняя история. В колледже мы постоянно подшучивали друг над другом. А повзрослев, стали еще большими соперниками. А что касается заявления Хэркурта о женщинах… нам часто нравились одни и те же женщины.

— Недавно?

Рейн кивнул.

— Актриса по имени Розали Шеллгрейв. Она была любовницей Стивена… некоторое время.

Джоселин подняла глаза.

— И ты похитил ее у лорда Хэркурта?

Он пожал плечами, его чрезвычайно тонкий сюртук зашуршал по обивке.

— Можно сказать и так. Я не знал, насколько Стивен увлечен ею, пока не стало слишком поздно.

— Не удивительно, что он тебя не любит.

Он развернулся, чтобы взглянуть ей в лицо, его глаза вдруг потемнели.

— Держись от него подальше, Джо. Он ни перед чем не остановится, чтобы затащить тебя в свою постель.

— Потому, что он думает, что я провожу время в твоей?

— Именно. А теперь, если позволишь, мы обсудим какую-нибудь более приятную тему, чем Стивен Барлетт.

Джоселин выглянула в окно. Из блестящего черного экипажа вышел джентльмен. Продавщица лаванды сунула ему под нос букетик. Слепой нищий выпрашивал подаяние у дверей книжного магазина по соседству.

— А что с ней случилось потом? — спросила Джо. — С актрисой, с мисс Шеллгрейв.

Рейн устало вздохнул.

— Боюсь, я очень скоро нашел ее слишком скучной, — Джо нахмурилась. — И не нужно так на меня смотреть. Я выплатил ей огромную сумму, и она вполне счастлива со своим новым покровителем.

Джоселин промолчала.

— Знай я, сколько она для него значит, я бы оставил ее Стивену. А теперь, может, мы все-таки сменим тему?

Джо отвела взгляд от окна. С виконтом трудно ладить, и она знала это с самого начала. В чем-то он слишком самоуверен, в чем-то — избалован. Но все-таки в нем была человечность. И немногие мужчины из тех, кого она знала, были готовы признавать свою неправоту.

Но то, как он отбрасывал наскучивших любовниц, беспокоило ее. Неужели и ее ждет такая, же участь?

Повозка с яблоками рассыпала свой груз на дорогу, и их кучер крыл возницу на чем свет стоит. Джоселин усмехнулась, подумав, что она бы выразилась покрепче.

— Когда мы поедем в театр? — спросила она.

— Думаю, что театр мы отложим на завтра. — Рейн обнял ее за талию и привлек к себе, его широкие плечи касались стенок кареты. — Если ты, конечно, не против.

Она облегченно вздохнула.

— Нет, ваше сиятельство. Я никогда не думала, что так утомительно собирать гардероб для леди.

— Моей сестре нравится такое времяпрепровождение.

— Но ты можешь быть спокоен, мне — нет, — она искоса взглянула на него. — Кстати, разве тебя не заденет, если леди Клэридж будет… разговорчива?

— Не беспокойся. Я пользовался услугами этой леди много раз. Она образец сдержанности.

Много раз. Много любовниц. Розали Шеллгрейв, а сколько еще других? У Джоселин засосало под ложечкой. Она скоро присоединится к этим легионам. Остаток дороги девушка молчала.

Глава 8

Домой они вернулись в сумерках.

— С этой ночи спать будем в моей комнате, — сказал Рейн, провожая Джоселин вверх по лестнице. — Там кровать шире, окна больше и вид в сад гораздо лучше.

Джоселин опустила глаза и посмотрела на свои сплетенные на животе руки. Она была все еще одета в розовое муслиновое платье. Ей хотелось развернуться и убежать, сказать, что она передумала, что она не хочет заниматься любовью, что она не хочет быть еще одной его победой. Несправедливо, что ее жизнь и жизни тех, кто ей дороже всего, снова зависят от виконта и его капризов.

Но приходилось думать и о Броуни с Такером: им же нужно где-то жить и чем-то питаться.

— А мы… это будет сегодня? — спросила она, глядя ему в глаза.

— Нет, не сегодня, как мне ни жаль. Сегодня я вернусь к тому, на чем мы остановились утром. Ведь тебе это понравилось, правда?

Она покраснела. Какой смысл отрицать?

— Я… это было очень приятно.

— Прекрасно. Сегодня я буду использовать не только руки, но и губы, посмотрим, как тебе понравится это.

Джоселин издала странный гортанный звук.

— Губы?

Он кивнул.

— Я уже давно мечтаю поцеловать твои прелестные груди.

Джоселин глотнула.

— Простите, ваше сиятельство, но, по-моему, здесь очень жарко. Я думаю, мне пора переодеться во что-нибудь более подходящее.

Не очень уверенно держась на ногах, Джоселин направилась к двери. Низкий голос Рейна заставил ее замереть на месте.

— Прелестная мысль. Рубашки, по-моему, будет достаточно. Отдохни немного, искупайся, если хочешь. Я разбужу тебя к ужину.

Отдохнуть, повторила она. Как она может отдыхать, если она думает только о красивых губах виконта, смыкающихся на ее груди? И о его языке. Господи, каким будет ощущение от прикосновения его языка? Она боялась, но уже не так сильно. Она выбрала свой путь, она уже не в силах изменить что-либо, и с каждым днем ей все меньше хотелось перемен.

Джоселин пересекла комнату, ее ноги готовы были бежать, словно эти мысли заставляли ее взлетать.

Рейн посмотрел ей вслед, его губы изогнулись. Вечер был прохладным, а вовсе не жарким. И он широко улыбнулся. Джоселин не бесчувственна — вовсе нет.

Весь день он то и дело дотрагивался до нее — легко, конечно, так, легкое прикосновение время от времени. И несколько раз он слышал, что ее дыхание ускоряется, а сердце стучит быстрее. Джоселин откликалась — ожидание оправдывает себя.

Рейн послал за ванной — он никак не мог пресытиться купанием с тех пор, как вернулся из армии. Джоселин тоже часто моется, интересно, не из-за тех ли лет, что она провела на грязных лондонских улицах? Лакей, человек по имени Барбедж, Доставшийся ему вместе с домом, принес льняное полотенце и, пока виконт вытирался, раскладывал его одежду.

— Все готово, милорд, — сказал лысоватый чопорный слуга.

— Спасибо, Барбедж, — Рейн окинул взглядом брюки, белую полотняную рубашку, парчовый жилет и галстук, аккуратно разложенные на кровати. — Оставьте только панталоны. Остальное не понадобится.

Лакей странно посмотрел на него, но покорно отложил в сторону лишние вещи и вышел из комнаты. За окном стемнело, сад внизу освещал только мягкий свет ламп. Жаровня с пылающими углями согревала комнату.