Полночный всадник - Мартин Кэт - Страница 3

— Но вы же не боитесь моего отца… и даже дона Карлоса.

Исабель провела пальцами по отвороту его куртки. В ее глазах горело желание.

— Я слышала, что дамы — ваша…

Рамон сжал ее запястье:

— Вы забываете, сеньорита, что дон Карлос Рамирес — не только ваш жених, но и мой друг. Я не желаю обманывать его. — Он слегка оттолкнул девушку. — Если когда-нибудь, сеньорита, я услышу, что вы ведете себя подобным образом, мне придется сообщить об этом вашему отцу. Возможно, порка послужит вам хорошим уроком.

Глаза Исабель сверкнули от гнева, но Рамон не дал ей и рта раскрыть:

— Еще одно слово, nina[7], и я сделаю, это немедленно.

— Вы… вы не джентльмен.

— А вы, chica[8], ведете себя далеко не так, как подобает леди. Ступайте и в следующий раз подумайте, прежде чем говорить.

В прекрасных темных глазах появились слезы. Девушка повернулась и убежала.

Рамон проводил ее взглядом, сознавая, что ему следовало быть сдержаннее.

— Женщины, — пробормотал он.

Размышляя о поведении Исабель, он спросил себя, откуда такая нескромность. Уж не оттого ли, что ее отец водит дружбу с англичанами?

Увидев, что к нему направляется брат девушки Альфредо, Рамон подумал, как бы не произошли новые неприятности. Но тишину нарушил не голос Альфредо, а стук лошадиных копыт. Через высокие задние ворота асиенды промчался всадник, крича и размахивая коричневой фетровой шляпой.

— Что случилось? — спросил Альфредо, приблизившись к Рамону.

— Не знаю.

Мужчины поспешили к конюшне, где всадник резко осадил коня. Флетчер Остин, Уильям Баннистер и Ройстон Уорделл последовали за ними.

— В чем дело? — обратился Остин к всаднику, который повернул к ним своего взмыленного черного коня.

— Испанский Дракон, — задыхаясь, ответил тот. — Этот негодяй Испанский Дракон появился на Оверленде — там, где дорога пересекает землю Холлингворта. Он ограбил дилижанс с золотом, направлявшийся с монетного двора Сан-Франциско.

Многолетний тяжелый труд не прошел бесследно для Холлингворта, разменявшего шестой десяток. Высокий и худощавый, он вышел из темноты и узнал во всаднике одного из своих людей.

— Господи, Рэд, большая часть этого золота принадлежала нам и предназначалась для выплаты жалованья.

— Он напал раньше, чем обычно, босс, сразу после того, как дилижанс с наступлением темноты отъехал от станции Бивер-Крик. По словам людей, он обрушился на них как гром средь ясного неба, схватил золото и умчался в горы, прежде чем они поняли, что случилось.

— Проклятие! Этот мерзавец умеет застичь людей врасплох. Меня недаром мучили дурные предчувствия, когда я ехал сюда.

Рэд потер отросшую за день щетину.

— Верно, он ловкий малый.

— Он кого-нибудь застрелил? — поинтересовался Флетчер Остин.

— Нет, он и его шайка схватили золото и ускакали.

— Сколько их было? — спросил Остин.

— Охранник говорит, около дюжины, и снаряжает людей в погоню. Я решил, что почти все мужчины сейчас здесь.

— Садитесь на лошадь, Чарли, — сказал Остин Холлингворту. — Я возьму людей.

— Я еду с вами, — проговорил Рамон.

Альфред Монтойя тоже вызвался сопровождать их.

— Какой от этого прок? — возразил Холлингворт. — Сейчас негодяй уже далеко, на полпути к своему логову.

— На сей раз мы найдем его. — Остин распахнул тяжелую дверь конюшни. — Мы не успокоимся, пока не прикончим мерзавца.

Довольно значительная группа мужчин согласилась с ним. Когда все они вышли из конюшни с оседланными лошадьми, женщины уже стояли возле сарая, не вполне понимая, что происходит. Рамон направил своего жеребца к основной группе, потом подождал Альфредо. Услышав женский голос, дон повернулся.

— Что случилось, дядя Флетчер? — Кэрли схватила дядю за руку. На ее хорошеньком личике застыла тревога, другой рукой девушка сжимала наброшенную на голые плечи кашемировую шаль.

— Возвращайся в дом, милая. Это мужское дело. Развлекай дам, а мы позаботимся о другом.

Рамон заметил, что Кэрли сгорает от любопытства, но не решается приставать к Флетчеру с вопросами.

— Уверена, дядя знает, что делает, — сказала она женщинам. — Пойдемте в дом и выпьем шерри. Думаю, мы все устали от напряжения этого вечера.

Бросив неуверенный взгляд на Рамона, она повернулась и пошла к дому.

Напряжение этого вечера, подумал он. Интересно, долго ли избалованной юной Кэрли Мак-Коннелл удалось бы выносить тяготы, на которые обрекают его людей подлые и алчные господа вроде Флетчера Остина.

— По коням, друзья, — скомандовал Остин. — Пора в путь.

Рамон повернул жеребца, вставил ноги в серебряные стремена и устремился вслед за Остином и его людьми в сторону ранчо Холлингворта.

Они так и не нашли разбойника, и от этого Флетчер бесился почти две недели. Вечерами он расхаживал в дальнем конце гостиной перед огромным камином, выложенным камнем. Кэрли пыталась заговорить с ним, но раздраженный дядя обычно отсылал ее прочь.

К началу третьей недели к нему вернулось прежнее расположение духа, но, беседуя за ужином, они никогда не упоминали Эль Дракона. Дядя Флетчер с гордостью рассказывал о своих достижениях в хозяйстве, об увеличении поголовья скота и лошадей, о планах на будущее.

— Политика — мое призвание. Штату нужны люди, способные отстаивать его интересы и бороться за справедливость. Я собираюсь заняться этим, Кэрли.

— Уверена, вы оправдаете надежды, дядя Флетчер.

Они сидели за длинным дубовым столом, с удовольствием вкушая жареное мясо, свежезапеченных черепах и пирог с луком, цыпленком, кукурузой, помидорами и перцем. Кэрли уже поняла, что непривычная пища восхитительна, хотя ее желудок не сразу привык к острым блюдам.

Флетчер доедал вторую порцию, над тарелкой поднимался пар.

— Возможно, назначение в Земельную комиссию станет хорошим началом, — сказал он. — Баннистер имеет там влияние. Возможно… — Флетчер умолк и улыбнулся.

Красный отсвет свечей в медном подсвечнике падал на его густые седеющие волосы.

— Молодой Винсент — достойный молодой человек и явно восхищен тобой.

Кэрли вспомнила, что танцевала с ним, но темноглазый дон вытеснил образ Винсента.

— Винсент… Да, он производит хорошее впечатление.

— Рад, что он понравился тебе, дорогая. Скоро увидишь его снова.

Она удивилась. Дорога от Сан-Франциско до ранчо дель Роблес занимала два дня. Кэрли не ожидала столь скорого возвращения Винсента.

— Неужели? Почему?

— Мы с Уильямом решили устроить скачки, и он пригласил полгорода. Представляешь, какой размах!

Кэрли разволновалась:

— Скачки? Здесь, на ранчо?

— Вот именно. Уильям купил восхитительного чистокровного жеребца по кличке Раджа. Его только что доставили из Австралии, и он будет состязаться с андалузцем де ла Герра.

— Вы говорите о светло-гнедом коне дона Рамона?

Она видела это великолепное животное в тот вечер возле конюшни.

— Именно о нем. Пока еще никому не удалось одержать над ним победу. Уильям пытался купить андалузца, но де ла Герра отвергает все предложения. Правда, Баннистер не сдается. Он вызвал дона на состязание, затем с невероятным трудом нашел скакуна, способного победить.

. — Но вы говорили, что дон беден, а ведь они делают какие-то ставки.

Флетчер кивнул:

— Баннистер ставит две тысячи долларов против андалузца Рамона.

Кэрли задумалась. Если у дона Рамона проблемы с деньгами, выигрыш ему весьма на руку. Однако мысль о том, что он может потерять своего прекрасного скакуна, огорчила девушку. Она поняла, что надеется на победу Рамона.

Она не видела дона после праздничного вечера, однако не раз вспоминала его. Сейчас, подумав о нем, Кэрли попыталась убедить себя, что охватившее ее волнение вызвано только предстоящими состязаниями.

Однако внутренний голос подсказывал ей, что это не так.