Опасные страсти - Мартин Кэт - Страница 9

Дети побежали к дому, оставив Адриана наедине с графиней; он смотрел им вслед.

— Это правда, полковник? — спросила графиня, когда они направились к террасе, чтобы скрыться от солнца. — Солдат действительно всегда держит слово?

— Тот, которого вы видите перед собой, — всегда.

Она отвела взгляд, сосредоточившись на своих розовых атласных туфельках. Адриан, улыбаясь, рассматривал травинки, прилипшие к ее ногам.

— Вы любите детей, — заметила Элисса. — Умеете ладить с ними.

— Это вас удивляет?

— Немного.

— Потому что у меня нет своих детей?

— Посол Петтигрю говорил, что вы не женаты, и я решила, что у вас их быть не может.

— Как и у вас, если мне сказали правду.

— Да. Придет время, и мне очень захочется завести ребенка.

Адриан всмотрелся в ее лицо, подумав, что эти слова оказались для него неожиданностью. Впрочем, он не ожидал от Элиссы и того, что она станет забавляться с мячиком, словно малое дитя.

Наконец он пожал плечами и сказал:

— Ладить с детьми нетрудно. Для этого нужно лишь обращаться с ними так, как ты сам того хотел, когда был в их возрасте.

Элисса бросила на него удивленный взгляд, пытаясь по его лицу понять недосказанное.

— Вы — барон, и ваша обязанность — позаботиться о наследнике, — сказала Элисса. — Странно, что у вас до сих пор нет семьи.

Адриан усмехнулся:

— Титул мне безразличен, как и то, что с ним будет в дальнейшем. Моей семьей всегда была армия, и другая мне не нужна.

Элисса на несколько мгновений замерла, будто его слова задели в ней какую-то болезненную струну, потом двинулась дальше. Она поднялась по ступеням террасы и в сопровождении Адриана вошла в высокие резные двери заднего фасада особняка. Когда она остановилась, их тела едва не соприкоснулись, а подол розового платья коснулся высоких черных сапог полковника. Это едва не лишило ее присутствия духа.

— Я… мне пора… — Элисса вся подобралась, ее манера держаться изменилась, став более официальной, замкнутой. — Мне пора, полковник. Игра с детьми утомила меня. Я хочу принять ванну и отдохнуть перед ужином.

— Разумеется. — Адриан весело улыбнулся, но даже не подумал сдвинуться с места. — Мы славно провели время, леди. Надеюсь, вам понравилось так же, как и мне. — Он взял руку Элиссы и прижался губами к ее пальчикам.

— Да, я… — Она оглянулась. — Всего хорошего, полковник. — Элисса повернулась и торопливо направилась к дверям. Она почти бежала, словно внезапно оказалась в опасности. Постепенно ей удалось справиться со страхом, но волнение не проходило.

Адриан вышел на обширную лужайку, возвращаясь мыслями к невинной картине — Элисса, играющая в мяч с детьми. Пожалуй, чем меньше он будет докучать графине, тем больше у него шансов уложить ее в постель. После нынешнего дня это желание стало еще крепче.

Курортный городок Баден расположился на южной окраине лесов, раскинувшихся на холмах и простиравшихся от Вены до предгорий Альп. Джеймисону очень нравилось это небольшое уютное поселение. Выстроенный вокруг пятнадцати природных горячих источников, Баден представлял собой восхитительный маленький городок с красивыми мощеными улицами и четырехэтажными зданиями в стиле барокко, окрашенными в мягкие пастельные тона.

Джеймисон проезжал по городу, откинувшись на спинку стеганого кожаного сиденья, с удовольствием прислушиваясь к шумной возне детей и выкрикам уличных торговцев, расхваливающих свой товар. Адриан Кингсленд сидел напротив. Они ехали на очередное заседание на императорской вилле. Джеймисон не сомневался, что сегодня участникам предстоят жаркие словесные баталии.

Накануне вечером они с Адрианом провели немало часов, беседуя о войне и австро-британском союзе. Но сейчас их разговор принял иное направление.

Джеймисон внимательно посмотрел на друга:

— Итак, она по-прежнему отказывается встречаться с тобой.

Уолвермонт мрачно усмехнулся, не отрывая взгляда от стенки кареты:

— К сожалению, да. Пока ей удается противостоять моему неотразимому обаянию.

— Не отчаивайся, дружище, — негромко рассмеялся Джеймисон. — Совершенно ясно, что леди к тебе неравнодушна. Твое появление неизменно ввергает ее в смятение.

Полковник хмыкнул:

— Кажется, я действительно произвожу на нее впечатление, однако, судя по всему, недостаточное. — Он вздохнул. — Вынужден признаться, эта дама заинтриговала меня. Она полна энергии, очаровательна и, должен сказать, весьма умна, но мой интерес к ней объясняется не только этим.

— Может быть, все дело в ее красоте? Ты всегда питал слабость к хорошеньким женщинам.

Адриан покачал головой:

— В ней есть что-то… чего я никак не могу уловить. Чаще всего она выглядит такой, какова на самом деле, — безупречной изысканной молодой вдовой, в ней чувствуются порода и самообладание. Но иногда я готов поклясться, что она — невинная девушка.

— Невинная? Осмелюсь заметить, Адриан, эта женщина вскружила голову половине мужского населения Вены. Петтигрю явно без ума от нее, и Стейглер очарован не меньше. Вряд ли невинность способна привлечь таких мужчин.

— Это верно. — Полковник кивнул. — Хотел бы я знать, сознает ли она, сколь опасно флиртовать со Стейглером. Мыто с тобой отлично знаем, что он за человек и какие развлечения предпочитает. Его никак не назовешь робким воздыхателем.

Джеймисон нахмурился, признавая правоту друга. Генерал был не из тех людей, которые позволяют играть с собой, он не допускал даже легкого кокетства.

— К настоящему времени у меня сложилось определенное мнение относительно графини. Согласен, она прекрасна и, как ты говоришь, порой выглядит очаровательно. Но иногда ее манеры и поведение кажутся мне чуть театральными, искусственными. — Джеймисон улыбнулся. — С другой стороны, я еще не успел изучить ее… достоинства столь же основательно, как ты.

— В ближайшем будущем я намерен познакомиться с ней еще теснее, — отозвался Уолвермонт и выглянул в окно, привлеченный криками торговцев, продававших жареные колбаски на узких мощеных улицах. — Как бы там ни было, эта девица — самая соблазнительная штучка из всех, кого я встречал за долгие годы. Я хочу затащить ее в постель и не намерен отступать.

Джеймисон ничего не ответил. Он не впервые видел это, решительное выражение на загорелом лице друга. Рано или поздно Адриан своего добьется. Так или иначе, графине фон Ланген придется согреть своим телом постель барона Уолвермонта.

Элисса стояла у покрытого зеленым сукном стола в игорном зале виллы Блауен-Хаус, с беспокойством наблюдая за тем, как сэр Петтигрю проигрывает в карты. Посол вистовал, ставил и терял тысячи фунтов, и его фишки постепенно перекочевывали на другой угол стола.

Напротив сидел полковник Кингсленд, его выигрыш неуклонно возрастал. Адриан был отличным, можно сказать, незаурядным игроком; он забирал ставку за ставкой, но при этом его лицо оставалось совершенно непроницаемым. Несколько раз он встречался взглядом с Элиссой, и всякий раз она заставляла себя отвернуться. Она была твердо намерена не обращать на него внимания, сосредоточившись на Петтигрю и готовясь выполнить свой замысел.

Это оказалось не так-то просто. К ней постоянно возвращались воспоминания о том, как они с Адрианом забавлялись с детьми на лужайке, как он целовал ее в саду.

Посол негромко выругался, Элисса посмотрела на стол и увидела, что Петтигрю вновь проиграл. Он слишком много пил, и это пристрастие, которое Элисса совсем недавно обнаружила в нем, пагубно сказывалось на его игре. Элисса гадала, может ли он позволить себе такой крупный проигрыш и не пострадают ли от этого его супруга, да и все семейство.

Невзирая на все попытки быть объективной, Элиссе начинали нравиться неуклюжая любезность сэра Уильяма и отеческое внимание, которое он проявлял к ней. Она с немалым облегчением заметила, что привязанность посла носит скорее платонический, нежели плотский характер, и это обстоятельство привело к тому, что между ними установилось нечто вроде дружбы.