Битва королей. Книга II - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 59

Куорен уже стоял над ними.

– Что, плохо дело?

Призрак, как бы в ответ, с трудом поднялся на ноги.

– Молодец, крепкий зверюга. Эббен, воды. Змей, подай свой мех с вином. Подержи его, Джон.

Вместе они смыли с волка засохшую кровь. Призрак заартачился и оскалил зубы, когда Куорен стал лить вино на рваную рану, но Джон обхватил его, шепча ласковые слова, и волк успокоился. Его перевязали, оторвав полоску от плаща Джона. К тому времени совсем уже стемнело, и только россыпь звезд отделяла черноту неба от черноты камня.

– Дальше поедем или как? – осведомился Змей.

Куорен прошел к своему коню.

– Поедем, только не вперед, а назад.

– Назад? – опешил Джон.

– У орлов зрение острее, чем у людей. Нас заметили – значит пора убираться. – Полурукий обмотал лицо длинным черным шарфом и сел в седло.

Другие разведчики переглянулись, но спорить никому и в голову не пришло. Все один за другим повернули коней в сторону дома.

– Призрак, пошли, – позвал Джон, и волк последовал за ним бледной тенью.

Они ехали всю ночь, пробираясь ощупью по неровной извилистой тропе. Ветер крепчал. Порой становилось так темно, что они слезали и вели лошадей в поводу. Эббен предложил зажечь факелы, но Куорен отрезал:

– Никакого огня. – Вот и весь разговор.

Они пересекли каменный мост у вершины перевала и снова начали спускаться. Во мраке яростно взвыл сумеречный кот, вызвав такое эхо, будто их там собралось не меньше дюжины. Джону показалось, что он видит на верхнем карнизе пару горящих глаз, здоровенных, как луны.

Перед рассветом они остановились напоить лошадей, дав каждой пригоршню овса и пару пучков сена.

– Мы недалеко от места гибели одичалых, – сказал Куорен. – С той высоты один человек может сдержать сотню – если этот человек подходящий. – И он посмотрел на Оруженосца Далбриджа.

Тот склонил голову.

– Оставьте мне стрел, сколько сможете, братья. – Он погладил свой лук. – И дайте моей лошадке яблоко, как доберетесь до дому, – заслужила, бедная скотинка.

Он остается, чтобы умереть, понял Джон.

Куорен стиснул плечо Далбриджа рукой в перчатке.

– Если орел слетит вниз поглядеть на тебя…

– …у него отрастут новые перья.

На прощание Джон увидел только спину Оруженосца Далбриджа, когда тот карабкался вверх по узкой тропке.

Когда рассвело, Джон поднял глаза к небу и увидел на нем темное пятнышко. Эббен тоже заметил его и выругался, но Куорен велел ему замолчать.

– Слышите?

Джон затаил дыхание. Далеко позади в горах пропел рог, и прокатилось гулкое эхо.

– Они идут, – сказал Куорен.

Тирион

Для предстоящего испытания Под облачил его в бархатный камзол цвета знамени Ланнистеров и принес ему цепь десницы, но ее Тирион оставил на ночном столике. Серсея не любит, когда ей напоминают, что он десница короля, а он не желал сейчас обострять отношения с ней. Во дворе его догнал Варис.

– Милорд, – с легкой одышкой сказал он, – советую вам прочесть это незамедлительно. – В мягкой белой руке он держал пергамент. – Донесение с севера.

– Хорошие новости или плохие?

– Не мне судить.

Тирион развернул свиток и прищурился, чтобы разобрать написанное при свете факелов.

– Боги праведные. Оба?

– Боюсь, что да, милорд, как это ни печально. Столь юные, невинные существа.

Тирион вспомнил, как выли волки, когда маленький Старк упал. И теперь, наверно, воют…

– Ты уже кому-нибудь говорил об этом?

– Пока нет, но придется.

Тирион свернул письмо.

– Я сам скажу сестре. – Ему очень хотелось посмотреть, как она воспримет новость.

Королева в эту ночь была особенно прелестна в открытом платье из темно-зеленого бархата, подчеркивающего цвет ее глаз. Золотые локоны ниспадали на обнаженные плечи, талию охватывал пояс с изумрудами. Тирион сел, взял поданную ему чашу вина и только тогда вручил ей письмо, не сказав ни слова. Серсея с недоумением приняла от него пергамент.

– Тебе это, думаю, будет приятно, – сказал он, когда она принялась за чтение. – Ты ведь хотела, чтобы юный Старк умер.

Серсея скривилась:

– Это Джейме выбросил его из окошка, а не я. Ради любви, сказал он, – как будто это могло доставить мне удовольствие. Глупость, конечно, притом опасная, но когда наш любезный братец давал себе труд подумать?

– Мальчик вас видел, – заметил Тирион.

– Он совсем еще мал. Можно было запугать его и принудить к молчанию. – Она задумчиво уставилась на письмо. – Почему меня обвиняют всякий раз, когда кто-то из Старков наколет себе ногу? То, о чем говорится здесь, – работа Грейджоя, я к этому непричастна.

– Будем надеяться, что леди Кейтилин в это поверит.

– Неужели она способна… – округлила глаза Серсея.

– Убить Джейме? А почему бы и нет? Что бы сделала ты, если бы Джоффри с Томменом убили?

– Но Санса по-прежнему у меня!

– У нас, – поправил он, – и мы должны заботиться о ней как следует. Ну а где же обещанный ужин, сестрица?

Стол Серсея, надо признать, накрыла отменный. Они начали с густого супа из каштанов, горячего хлеба и салата с яблоками и лесными орехами. За этим последовали пирог с миногами, сдобренная медом ветчина, тушенная в масле морковь, белые бобы с салом и жареный лебедь, начиненный грибами и устрицами. Тирион держался с изысканной учтивостью, предлагая сестре самые лакомые кусочки, и ел только то, что ела она. Не то чтобы он опасался отравы – просто осторожность никогда не помешает.

Новость о постигшей Старков участи явно огорчила ее.

– Из Горького моста по-прежнему ничего? – спросила она озабоченно, насадив яблоко на острие кинжала и понемножку откусывая от него.

– Ничего.

– Никогда не доверяла Мизинцу. Если предложить ему хорошие деньги, он мигом перебежит к Станнису.

– Станнис Баратеон чересчур праведен, чтобы кого-то подкупать. Притом для Петира он весьма неудобный лорд. На нынешней войне заключаются самые неожиданные союзы, но эти двое? Нет.

Он отрезал себе еще окорока, а она сказала:

– За эту свинью мы должны благодарить леди Танду.

– Знак ее нежной любви?

– Взятка. Она просит разрешения вернуться в свой замок. Не только у меня, но и у тебя. Боится, наверно, как бы ты не перехватил ее по дороге, как это случилось с лордом Джайлсом.

– Но она как будто не везет с собой наследника трона? – Тирион подал сестре ломоть ветчины, взяв другой себе. – Пусть лучше остается, а если она стремится к безопасности, предложи ей вызвать сюда стоквортский гарнизон – сколько сможет.

– Если мы так нуждаемся в людях, зачем было отсылать твоих дикарей? – недовольно осведомилась Серсея.

– Это наилучший способ распорядиться ими, – откровенно ответил Тирион. – Они свирепые воины, но не солдаты, а в битве двух регулярных войск дисциплина важнее мужества. В Королевском Лесу они уже принесли нам больше пользы, чем могли бы принести на городских стенах.

Когда подали лебедя, королева спросила Тириона о заговоре Оленьих Людей, который явно больше раздражал ее, нежели пугал.

– Почему нам постоянно изменяют? Что плохого сделал дом Ланнистеров этим несчастным?

– Ничего – просто они надеялись оказаться на стороне победителя, и это доказывает, что они не только изменники, но и глупцы.

– Ты уверен, что всех их выловил?

– Варис говорит, что всех. – Лебедь был слишком приторным на его вкус.

Между прекрасных глаз Серсеи на белом челе прорезалась морщинка.

– Ты слишком доверяешься этому евнуху.

– Он хорошо мне служит.

– Вернее, делает вид. Ты думаешь, он тебе одному шепчет на ухо свои секреты? Он говорит каждому из нас ровно столько, чтобы мы уверились, будто без него нам не обойтись. Точно такую же игру он вел со мной, когда я только-только вышла за Роберта. Многие годы я верила, что надежнее друга при дворе у меня нет, но теперь… – Серсея пристально посмотрела на Тириона. – Он говорит, что ты хочешь забрать у Джоффри Пса.