Битва королей. Книга II - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 30

– Я приведу его, милорд.

Отряд из Сумеречной Башни ожидался много дней назад. Но он не появлялся, и у костров начались мрачные разговоры, которые заводил не один только Скорбный Эдд. Сир Оттин Уитерс стоял за то, чтобы вернуться в Черный Замок как можно скорее. Сир Малладор Локе предлагал идти к Сумеречной Башне, надеясь найти следы Куорена и выяснить, что с ним случилось. Торен Смолвуд хотел двигаться дальше в горы. «Манс-Разбойник знает, что сражения с Дозором ему не миновать, но не ожидает, что мы зайдем так далеко на север. Если мы пойдем вверх по Молочной, то захватим его врасплох и разобьем в пух и прах, не успеет он опомниться».

– Их намного больше, чем нас, – возражал сир Оттин. – Крастер сказал, что Манс собрал большое войско, много тысяч человек. А нас без Полурукого всего двести.

– Пошлите двести волков, сир, на десять тысяч овец – и увидите, что будет, – не сдавался Смолвуд.

– Среди этих овец немало козлищ, Торен, – заметил Джармен Баквел, – да и львы попадаются. Гремучая Рубашка, Харма Собачья Голова, Альфин Убийца Ворон…

– Я их знаю не хуже, чем ты, Баквел, – огрызнулся Смолвуд, – и намерен со всех снять головы. Это одичалые, а не солдаты. Несколько сотен героев, скорее всего беспробудно пьяных, на громадную орду женщин, детей и рабов. Мы разобьем их и загоним обратно в их логовища.

Они спорили часами, но к согласию так и не пришли. Старый Медведь был слишком упрям, чтобы отступать, но и вверх по Молочной идти не желал. В конце концов решили подождать братьев из Сумеречной Башни еще несколько дней, а если они не придут, собрать совет снова.

И вот они здесь – стало быть, решение откладывать больше нельзя. Джон и этому был рад. Если уж сражение с Мансом не избежать, пусть это случится поскорее.

Скорбный Эдд сидел у костра, жалуясь на рога, трубящие в лесу и не дающие ему спать. Джон дал ему новый повод для жалоб. Вместе они разбудили Хейка, который встретил приказ лорда-командующего градом проклятий, но все-таки встал и тут же поставил дюжину человек резать ему овощи для супа.

Когда Джон шел через лагерь, его догнал запыхавшийся Сэм, чье круглое лицо под черным капюшоном маячило во мраке, как бледная луна.

– Я слышал рог. Не твой ли это дядя возвращается?

– Это только люди из Сумеречной Башни. – Надежды на благополучное возвращение Бенджена Старка оставалось все меньше. Плащ, найденный Джоном у подножия Кулака, вполне мог принадлежать его дяде или кому-то из его людей – это даже Старый Медведь признавал, хотя зачем этот плащ зарыли здесь, завернув в него груду изделий из драконова стекла, оставалось загадкой. – Мне надо идти, Сэм.

У стены часовые вытаскивали колья из промерзшей земли, освобождая проход. Вскоре на склоне показались первые братья из Сумеречной Башни. Среди кожи и мехов там и сям поблескивала сталь или бронза, косматые бороды скрывали исхудалые лица, придавая новоприбывшим сходство с их лохматыми лошадьми. Джон с удивлением заметил, что на некоторых конях едет по двое всадников, а присмотревшись получше, он разглядел, что многие братья ранены. Видно, в пути у них не обошлось без стычки.

Куорена Полурукого Джон узнал сразу, хотя никогда его прежде не видел. Этот легендарный разведчик слыл в Дозоре скупым на слова, но быстрым в деле. Высокий и прямой, как копье, длинноногий, длиннорукий и сумрачный. В отличие от своих людей он был чисто выбрит. Из-под его шлема спускалась тяжелая коса, тронутая инеем, а черная одежда так выцвела, что казалась серой. На руке, держащей поводья, остались только большой палец и мизинец – остальные пальцы отсек топор одичалого, который иначе бы раздробил Куорену череп. Рассказывали, что он ткнул изувеченной рукой в лицо врагу, залив ему глаза кровью, и убил его. С того дня у одичалых за Стеной не было недруга более беспощадного.

– Лорд-командующий хочет вас видеть, – обратился к нему Джон. – Я провожу вас к его палатке.

Куорен слез с седла.

– Мои люди голодны, и лошади нуждаются в уходе.

– О них обо всех позаботятся.

Полурукий отдал коня одному из своих и пошел за Джоном.

– Ты Джон Сноу. У тебя отцовский взгляд.

– Вы знали его, милорд?

– Я не лорд, просто брат Ночного Дозора. Да, я знал лорда Эддарда – и отца его тоже.

Джону приходилось шагать пошире, чтобы Куорен его не обгонял.

– Лорд Рикард умер, когда я еще не родился.

– Он был другом Дозора. – Куорен оглянулся. – Говорят, ты приручил лютоволка?

– Призрак вернется сюда на рассвете. Ночью он охотится.

Скорбный Эдд поджаривал на костре Старого Медведя ломтики ветчины, и в котелке варилась дюжина яиц. Мормонт сидел на походном стуле из кожи и дерева.

– Я уж начал за вас бояться. Случилось что-нибудь?

– Мы встретились с Альфином Убийцей Ворон. Манс послал его произвести разведку вдоль Стены, и мы напоролись на него, когда он возвращался. – Куорен снял шлем. – Он уж больше не будет беспокоить страну, но часть его шайки от нас ушла. Мы преследовали их, сколько могли, но малое число все-таки вернется в горы.

– И чего вам это стоило?

– Четверо братьев убиты, дюжина ранены. У врага потерь втрое больше, и мы взяли пленных. Один сразу же умер от ран, но второй дотянул до допроса.

– Об этом лучше поговорим в палатке. Джон принесет вам эля – или ты предпочитаешь подогретое вино?

– С меня и горячей еды будет довольно – еще яйцо и ломтик ветчины.

– Как скажешь. – Мормонт приподнял входное полотнище, и Куорен, пригнувшись, вошел внутрь.

Эдд стоял над котелком, поворачивая яйца ложкой.

– Завидую этим яйцам. Будь котелок побольше, я бы сам залез в кипяток. Только лучше бы вместо воды было вино. Есть худшие способы умереть – а тут тебе и тепло, и пьяно. У нас один брат утонул в вине. Пойло было так себе, и утопленник его не улучшил.

– Ты что, пробовал?!

– Если б ты нашел одного из братьев мертвым, Джон Сноу, тебе тоже захотелось бы выпить с горя. – Эдд добавил в котелок щепотку мускатного ореха.

Джон присел у огня, вороша костер палкой. В палатке слышался голос Старого Медведя, перемежаемый карканьем ворона и тихим говором Куорена, но слов Джон не разбирал. Хорошо, что Альфин Убийца Ворон убит. Он был одним из самых кровожадных вожаков одичалых и заслужил свое прозвище, убив немало черных братьев. Почему же Куорен так мрачен, если он одержал победу?

Джон надеялся, что приход отряда из Сумеречной Башни взбодрит братьев в лагере. Прошлой ночью, выйдя справить нужду, он услышал, как пять или шесть человек тихо разговаривают у догоревшего костра. Четт заявил, что давно пора повернуть назад, и Джон остановился послушать.

«Старикан дурачится, а мы терпим. В этих горах мы найдем себе могилу, вот и весь сказ». «В Клыках Мороза живут великаны, оборотни и еще худшие твари», – сказал Ларк Сестринец. «Я туда не пойду, так и знайте». «Не больно-то Старый Медведь тебя спросит». «А может, мы сами его не спросим», – буркнул Четт.

Тут одна из собак зарычала, и пришлось Джону убираться, пока его не заметили. Этот разговор явно не предназначался для его ушей. Джон думал, не пересказать ли слышанное Мормонту, но ему претило доносить на своих братьев, даже таких, как Четт и Сестринец. «Все это пустые слова, – сказал он себе. – Им просто холодно и страшно, как всем нам. Тяжело это – ждать, сидя на каменном бугре над лесом, не зная, что принесет тебе завтрашний день. Невидимый враг – самый ужасный».

Джон вытащил из ножен свой новый кинжал, глядя, как отражается пламя в его блестящем черном лезвии. Он сам выстрогал к нему деревянную рукоять и обмотал ее веревкой, чтобы легче было держать. Не больно красиво, зато удобно. Эдд говорил, что от стеклянного ножа проку как от сосков на рыцарском панцире, но Джон не был в этом так уверен. Драконово стекло острее стали, хотя гораздо более хрупкое. И все эти вещи зарыли в лесу не зря.

Он и для Гренна сделал кинжал, и для лорда-командующего, а боевой рог подарил Сэму. Рог при ближайшем рассмотрении оказался надтреснутым, и Джон, даже вычистив из него всю грязь, не смог выдуть ни единой ноты, а обод был весь щербатый, но Сэм любит старинные вещи, даже бесполезные. «Будешь из него пить, – сказал ему Джон, – и вспоминать, как ходил в поход за Стену, до самого Кулака Первых Людей». Еще он дал Сэму наконечник копья и дюжину наконечников стрел, а остальное роздал другим своим друзьям на счастье.