Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Любовь и картошка - Киселев Владимир Леонтьевич - Страница 14
Ивот уже сидит дед Яков у гончарного круга, подгоняет его ногой. Смочит руки водой, схватит кус глины, швырнет его в центр круга. Охватит ком ладонями, и он словно растет над кругом, поднимается вверх, и на глазах появляется глек, раздуваются бока, вытягивается шея. Одним точным прицельным движением отсечет дед глек от круга, осторожно возьмет его мокрыми руками и поставит на доску. Горн для обжига был обложен со всех сторон битыми черепками. Гудит в горне пламя. А прогорит горн, и достанет дед Яков красные макитры и глеки для молока, а для воды — кувшины с узким горлом. И будут звонкими они и веселыми. Совсем не похожими на своего создателя, молчаливого и одинокого.
Бобылем жил дед Яков с тех пор, как семья его погибла в войну. Но когда заболел и попал в больницу, оказалось, что все село у него — родственники. И из окрестных сел приезжали. Приносили и жареное и пареное. А он и раньше немного ел, а теперь и вовсе есть не мог.
Прошлой осенью, почувствовав близкий конец, позвал он к себе Сережу и Олега.
— Нет у меня сына,— сказал он,— чтоб передать ему рукомесло мое. И гончаров в селе не осталось. Железные кастрюли люди покупают, в казенных кувшинах воду держат. А души в них мало. Вам, ребятишки, скажу, почему в кувшинах моих вода холодеет. Может, оно вам в жизни еще и сгодится. Только попусту секрета моего не разбалтывайте. Кульбабу знаете?
— Знаем,— ответил Сережа. Кульбабой называли одуванчик.
— Летучки с нее нужно в глину замесить. Из расчета по две полных жмени на кувшин. В горне они сгорят, и тонюсенькие дырочки останутся, тоньше волоса. Через них вода понемножку просачивается и, значит, выпаривается. От этого она и холодеет в кувшине.
И Сережа, и Олег пока никому не открыли секрета старого гончара деда Якова.
— Ну как, ничья? — предложил генерал Кузнецов Матвею Петровичу.
Сережа, слегка вытянув вперед измазанные глиной руки, подошел к шахматистам и оценивающе оглядел доску. Нет, дед Матвей не сумел выиграть. Но он и не проиграл. И хоть не вышло так, как загадал Сережа, а все равно он почувствовал какое-то странное облегчение.
— Соглашайтесь, дед Матвей,— посоветовала Наташа.
— Это при моей лишней пешке, Наташка? — Дед Матвей потянулся рукой к белому королю, чтоб сделать еще ход, но тут же раздумал. — Ну чтоб вам, товарищ генерал, не обидно было, считайте — ничья.— Он сложил шахматы в коробку, взял коробку под мышку и подошел поближе к Алле Кондратьевне.— Кондратьевна! Я вот чего спросить хотел... Ты давно Ефременко знаешь?
— Давно. Учились вместе. И Гриша с нами кончал. Финансово-экономический.— Алла Кондратьевна поправила на кофточке голубой эмалевый ромбик вузовского значка. — А что?
— Переучет он там какой-то затеял. У Щербатихи.
— Ну вот,— сказала Алла Кондратьевна так, словно ожидала этого.— Это ведь вы посадили малограмотную бабу на колхозный магазин. А я вас предупреждала. Теперь будут неприятности.
— Посадил, посадил,— начал ворчливо оправдываться Матвей Петрович.— Дети у нее мал мала меньше. Мужик на Север по оргнабору подался, денег не шлет. Женщина она тихая...
— Щербатиха тихая? — перебила его Алла Кондратьевна.— Одного мужа в могилу свела. Другой сбежал. И правильно сделал — она старше его на десять лет. Теперь он денег не шлет, так Щербатиха за казенные принялась? Я вам говорила: в магазине человек должен сидеть, как стеклышко.
Матвей Петрович виновато потянулся рукой к затылку.
— Да все они поначалу, как стеклышки...
— Что с ней будет, дед Матвей? — напряженно спросил Сережа.— Так не годится.
— И я говорю: не годится,— подхватил Матвей Петрович.— Вот когда б Кондратьевна перемолвилась с этим, с Ефременко...
— Ничего из этого не выйдет,— решительно отказалась Алла Кондратьевна.— Ефременко такой, что с ним не очень перемолвишься. Он, когда начнет копать... Он еще в институте, пока кроссворд до последней клеточки не решит, с места не стронется. Хорошо, если в бумагах Щербатиха запуталась. А если что серьезное?..
Алла Кондратьевна наклонилась над миской, зачерпнула горстью глину и начала обмазывать цесарку.
— Наташа,— позвала она,— смотри, как это делается. Сначала против пера мажешь, чтоб глина лучше взялась, а потом уже вокруг... Ладно,— вдруг решила она.— Попробую поговорить. Но смотрите, чтоб это в последний раз.
Матвей Петрович повеселел:
— И правильно, Кондратьевна, и хорошо. К чему нам это?..
— Может, нам к Ефременко поехать? — нерешительно предложил Сережа.
— Только тебя там не хватало,— оборвала его Алла Кондратьевна. — Мало тебе Слесаренко.— Она повернулась к генералу: — У нас кладовщика пришлось уволить из-за Сережиных шуточек.
— При чем тут Слесаренко? — возразил Сережа.— Тут другое дело...
— Погоди, Серега.— Матвей Петрович пожевал губами.— Ты не встревай во взрослые дела. Ты скажи лучше, в больнице ты был?
— Был,— хмуро ответил Сережа.
— Передал? — оживилась Наташа. — Куклу?
— У нее там в палате игрушечный магазин,— неодобрительно посмотрел на Наташу Сережа.— Тетя Алла, вы Александра Михайловича сегодня не видели?
— Нет, — заволновалась Алла Кондратьевна.— А что?
— Да вы не волнуйтесь,— успокоил ее Сережа.— Оксанку в третью палату перевели. Должны сегодня гипс снять.
— Почему гипс? — спросил генерал Кузнецов.— С дочкой что-то?
— Оксанка моя из класса прыгнула,— горделиво ответила Алла Кондратьевна.— Через окно. Со второго этажа.
— Подвела техника японская,— пояснил Сережа.— Зонтик поломался.
— Сколько ей? — спросил генерал Кузнецов.
— Во втором классе.— Алле Кондратьевне явно нравилось, что Оксанка не побоялась прыгнуть с зонтиком со второго этажа.— Вся в меня!
— И я в третьей лежала,— негромко сказала Наташа Сереже.— Там перед окном яблоня. Помнишь? Ты на нее забирался.
— Помню, — ответил Сережа. — Ты мне в окно стакан киселя передала. Черничного.
— Я тебя с утра выглядывала,— призналась Наташа.— И ты не знаешь... Там была медсестра такая, Шура. Как она смеялась надо мной!
— А я ничего этого не знал,— удивился Сережа. «Как это странно,— подумал он.— Я еще ничего не знал. А эта медсестра, выходит, уже знала. О том, что я полюблю Наташу. И Наташа знала? Когда же это в самом деле началось? И с чего?..»
«А как в самом деле зарождается любовь? — подумала Наташа.— Почему высокий и нескладный мальчишка с широким носом, со светлым чубом, который всегда лезет ему в глаза, вдруг начинает казаться тебе самым красивым из всех, кого ты знаешь? Ну, может быть, не самым красивым... Но самым приятным, самым симпатичным. И почему потом, когда ты утром просыпаешься, ты, еще не почистив зубы, не умывшись и не позавтракав, сразу же думаешь о нем? И когда ложишься спать и мама тебе, как маленькой, подтыкает одеяло, ты тоже думаешь о нем. И больше всего на свете боишься, что он об этом узнает. И больше всего на свете хочешь, чтоб он об этом узнал. С чего все это начинается?..» Наташа не знала, как это бывает у других. Но как это было у нее, она знала совершенно точно. У нее все это началось с дождевых черве!!.
В прошлом году, когда они учились в восьмом классе, учительница Елена Петровна придумала устроить при кабинете языка и литературы маленькую библиотеку «Любимая книга». Елена Петровна провела опрос. Каждый ученик должен был сказать, какую книгу он взял бы с собой, если б улетал на ракете в космос.
У Наташи не было такой любимой книги. А может, и была, но она прежде никогда об этом не задумывалась.
— «Дон Кихот»,— ответила она нерешительно.— Или «Анна Каренина».
Олег хотел взять «Кобзаря» Шевченко. Вася в космосе не мог обойтись без «Золотого теленка» Ильфа и Петрова.
Но самым удивительным был ответ Сережи Кулиша.
— Чарлз Дарвин, — сказал он.— «Образование растительного слоя деятельностью дождевых червей».
— Мы говорим о художественной литературе,— возразила Елена Петровна.
— А эта книжка вполне художественная,— стоял на своем Сережа. — Главное, Чарлз Дарвин пишет, что вряд ли найдутся другие животные, которые играли бы такую большую роль в истории мира, как дождевые черви. И если он так написал, то это правда. Уж кто-кто, а Дарвин разбирался в том, кто играет роль в истории, а кто ее не играет.
- Предыдущая
- 14/57
- Следующая