Заклятье древних Маори - Марш Найо - Страница 42

— Я думал — Саймон сказал вам.

— Саймон не удостоил меня такой чести, хотя я почти не сомневаюсь, что подозрения его, как всегда, беспочвенны. Совершенно пустоголовая личность.

— Боюсь, что на этот раз, сэр, все не так просто, — произнёс Дайкон и рассказал про историю с трубкой. Слушали его с плохо скрываемым нетерпением; более того, выслушав рассказ Дайкона, доктор Акрингтон моментально обрёл прежнюю воинственность.

— Черт бы побрал твоего дурацкого отпрыска, Эдвард! — взорвался он. — Мало того, что вечно лезет не в своё дело, так ещё и болтает об этом на каждом шагу. Причём исключительно там, где не надо. Он ведь отлично знает, как я подозревал Квестинга, но несмотря на это, отправился его выслеживать, ни слова не сказав мне! И что теперь? Корабль с бесценным грузом пущен ко дну, а вражеский агент утонул в кипящей грязи! Ну, попляшет у меня этот чёртов молокосос! Голову ему оторвать мало!

Вдруг доктор Акрингтон перестал бушевать и, метнув на Дайкона уничтожающий взгляд, проревел:

— Может, хотя бы вы, его сообщник, соблаговолите объяснить мне, почему он так себя ведёт?

Дайкон растерялся. Его загнали в тупик. Конечно, обет молчания он не давал, но тем не менее выдавать Саймона ему вовсе не улыбалось. Чуть поколебавшись, он промямлил, что Саймон, мол, и сам собирался пойти в полицию.

Его заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Взревев как раненый бык, доктор Акрингтон набросился на него с таким потоком обвинений, что даже полковник не выдержал. Кусая усы, он сначала извинился перед шурином за сына, а потом попытался успокоить вконец расстроенного Дайкона.

Вдруг доктор Акрингтон успокоился и, как ни в чём не бывало, спросил:

— Что вы там плели про эти сигналы? Вы можете их продемонстрировать?

По счастью, Дайкон помнил условный стук и воспроизвёл его.

— Чепуха, — уныло отмахнулся полконик. — Если это азбука Морзе, то смысла никакого нет. Четыре буквы «т», потом пять «с», снова «т», единица и «с». Чушь собачья.

— А вот я, дорогой мой Эдвард, ни на секунду не усомнился в важности сигнала, который перехватил твой сынок, — сказал доктор Акрингтон. — Не думаешь же ты, что Квестинг стал бы прямым текстом передавать шифровку на вражеский рейдер: «Корабль выходит завтра вечером, просьба затопить, целую — Квестинг»?

Он отрывисто хохотнул.

— А вот история с Фолсом и трубкой кажется мне откровенным бредом. У него просто привычка такая. Я за ним наблюдал. Он постоянно ковыряется со своей трубкой. Кстати говоря, мистер Белл, как вам удаётся различать короткий и длинный стук, а? Ха-ха!

Дайкон призадумался.

— Может быть, по промежутку между стуками? — робко предположил он.

— Ну да! Не думаю, что у Саймона такой тонкий слух.

— В таком случае буквы «т» звучали бы в точности, как «о» или «м», — сказал полковник.

— Боже, и такую галиматью я ещё должен слушать! — пожаловался доктор Акрингтон. — Просто уши вянут.

— А я и не говорил, что понимаю морзянку, — огрызнулся Дайкон.

— Мой вам совет, молодой человек, — назидательно произнёс доктор Акрингтон. — Отцепитесь от мистера Фолса и выкиньте из головы его трубку. Он — уважаемый человек и не последний профан в сравнительной анатомии, между прочим. Могу добавить, что у нас с ним обнаружились общие друзья. Весьма почтённые и уважаемые люди.

— В самом деле, сэр? — с притворной скромностью произнёс Дайкон. — Тогда он, безусловно, вне подозрений.

Доктор Акрингтон метнул на Дайкона строгий взгляд, но, должно быть, решил, что молодой человек не издевается.

— Я считаю, — заключил он, — что Фолс вёл себя безукоризненно. Что же касается Саймона, то я с ним сегодня же поговорю. Нельзя, чтобы он трепался о своих нелепых подозрениях направо и налево.

— Точно, — закивал полковник. — Мы оба с ним поговорим.

— А возле Таупо-тапу наверняка околачивался кто-то из твоих дружков-маори, Эдвард. Они никогда не слушаются. Кстати, ты сам не заметил там ничего подозрительного?

Полковник Клэр почесал в затылке и растерянно вытаращился.

— Видишь ли, Джеймс, я бы, э-ээ… не назвал это подозрительным. Может — странноватым. Просто маори воспринимают все иначе, чем мы. Я и сам не вполне их понимаю. Но слово они держат. И ещё — они очень суеверны. Словом, занятный народец.

— Коль скоро вы все так увлечены своими маори, — с подковыркой произнёс доктор Акрингтон, — может, ты нам расскажешь, Эдвард, чем они занимались после концерта?

— Это не так просто, — ответил полковник, почесав затылок. — Возвращаясь в селение, я уже думал было, например, что они разбрелись спать, а они разбились на кучки и продолжали околачиваться на мараи, неподалёку от клуба, что-то обсуждая. Престарелая миссис Те-Папа толкала какую-то речь. Некоторые женщины о чём-то причитали. Руа собрался со стариками. Странно…

Полковник неожиданно оборвал свой рассказ на полуслове.

— Что странно? — не выдержал наконец доктор Акрингтон.

— А? Что? — встрепенулся полковник. — О чем мы говорили? Ах да, мне показалось странным, что Руа ничуть не удивился, увидев меня. — Полковник глупо захихикал и ткнул пальцем в своего шурина. — А самое забавное, что их вовсе не удивило наше предположение по поводу участи, постигшей Квестинга.

Глава 10

Те же и сержант Уэбли

I

Дайкона отправили за Саймоном, с требованием доставить того через десять минут. Молодой человек сокрушённо качал головой — он прекрасно понимал, что перед Саймоном ему не оправдаться. Небо затянуло свинцовыми тучами, моросил мелкий дождь. Саймон ещё не спал; они что-то оживлённо обсуждали, уединившись со Смитом, который насквозь пропах спиртными парами.

— Все, теперь мне конец, — уныло заявил Смит, увидев Дайкона. — Только замаячила приличная работа, как босс скопытился. Ну что за невезуха, а?

— Ничего, Берт, ты не пропадёшь, — заверил его Саймон. — Отец не даст тебя в обиду — я же говорил тебе.

— Да, но это уже не то, — пожал плечами Смит. — Я ничего против твоего папаши не имею, но тех условий, что сулил мне Квестинг, он, конечно, не предложит.

Дайкон не выдержал.

— Мне, признаться, трудно понять ваше разочарование после того, как вы горячились по поводу неудавшейся попытки Квестинга загнать вас под поезд, — сказал он.

Смит осоловело посмотрел на него.

— Мы с ним уже все прояснили, — ответил он. — Квестинг признался, что видел семафор, но перепутал сигналы. Дело в том, что ветровое стекло его машины заклеено зеленой матовой плёнкой, поэтому он и не заметил, что горит красный. Квестинг сам очень огорчился, когда понял, в чём дело. Но я его простил.

— На определённых условиях, разумеется, — сухо заметил Дайкон.

— А почему бы и нет! — негодующе вскричал Смит. — В конце концов, разве он не остался у меня в долгу? Уж я натерпелся страха. Да и ободрался изрядно. Спросите вон у дока. До сих пор на задницу не присесть. Верно, Саймон? — обратился он с обиженным видом к своему закадычному приятелю.

— Это точно, — заверил тот.

— Чего же тогда твой мистер Белл тут развыступался, словно я — отъявленный проходимец?

— Нет, что вы, мистер Смит, — поспешил успокоить его Дайкон. — Просто меня восхищает ваше умение воспользоваться удобным случаем.

— Все вы только и знаете, что обзываться, — проворчал Смит. — Вместо того, чтобы хоть бутылку принести, как любой приличный гость.

Дайкон понял, что ему не даёт покоя бутылка, замеченная у Гаунта.

— Вообще-то он прав, Берт, — сказал вдруг Саймон. — Ты довольно легкомысленно доверился Квестингу. Ясно ведь, что он пытался тебе любой ценой рот заткнуть. Держу пари, что он бы тебе и пенса не заплатил.

— У меня все написано, — враждебно заговорил Смит. — Не такой уж я болван. Я с него расписку взял, пока тут все на ушах стояли из-за этого поезда. Я предвидел, что он может заартачиться. Меня на мякине не проведёшь. Вот так-то.