Русак - Протоиерей (Торик) Александр Борисович - Страница 1

АлександрБорисович Торик

РУСАК

повесть

Содержание

ГЛАВА 1. КОМАНДИР СЕРЁГА

ГЛАВА 2. «ВОВАН» МИХА

ГЛАВА 3. КУКАРАЧА

ГЛАВА 4. ГОСТЬЯ

ГЛАВА 5. ГОСТЬЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 6. МРАЗИ

ГЛАВА 7. МРАЗИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 8. МРАЗИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ. КУКАРАЧА

ГЛАВА 9. БОГ

ГЛАВА 10. ДЖАБРАИЛ

ГЛАВА 11. ЯБЛОКИ

ГЛАВА 12. ШНУРОК

ГЛАВА 13. ШОПИНГ

ГЛАВА 14. ПРИГОВОР

ГЛАВА 15. БЕГСТВО

ГЛАВА 16. ХРАМ

ГЛАВА 17. БАБУШКА ПОЛЯ

ГЛАВА 18. ПЕРЕВОД

ГЛАВА 19. ОТЕЦ ВИТАЛИЙ

ГЛАВА 20. ПОГОСТИЩЕ

ГЛАВА 21. ПОГОСТИЩЕ, ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 22. ЛЮБОВЬ

ГЛАВА 23. ИГУМЕН ИЗ ПОКРОВСКОГО

ГЛАВА 24. КОЛОНТАЕВО

ГЛАВА 25. КОЛОНТАЕВО. ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 26. КОЛОНТАЕВО. ПРОДОЛЖЕНИЕ

ГЛАВА 27. КОЛОНТАЕВО. ОКОНЧАНИЕ

ГЛАВА 28. ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Тем,для кого слова «есть такая профессия — Родину защищать» — не пустой звук,посвящается.

Авторвыражает искреннюю и глубокую благодарность спецназовцам: Владиславу, Борису,Александру, Роману и всем форумчанам сайта «СПЕЦНАЗ.ОРГ» за помощь в написаниии редактировании этой книги.

«Заяцв культуре.

Образзайца является весьма неоднозначным. С одной стороны, он связан со смертью: всказках хранит смерть Кощея, приметы советуют уклоняться от встречи с ним (см.,например, роман в стихах «Евгений Онегин» и легенду о встрече с зайцем А. С.Пушкина). С другой стороны, заяц встречается в свадебных песнях как метафораплодовитости и супружеской любви. В некоторых сказках заяц выступает какобразец слабости или трусости. Противником зайца выступает волк. Однако заяц неявляется безобидным животным. Сильные задние лапы и длинные когти позволяютнаносить длинные и глубокие рваные раны».

Википедия.

ГЛАВА 1. КОМАНДИР СЕРЁГА

—Алла-уа акбар!

–Тах!Тах! Тах! Та-тах! Та-тах! Та-та-тах! — сухие щелчки «калашей» сыпались со всехсторон. — Дух! Дух!, — это уже отметилась Витюхина «эсвэдэшка», — Дух!

Иснова со всех сторон: «Тах! Та-та-тах! Та-та-та-та-тах! Алла-уа акбар!Та-та-тах! Та-та-тах! Алла-уа акбар! Та-та-та-та-тах!»

—Командир! Командир! Слушай! — глядя на Сергея мутнеющими глазами, прошепталраненый в низ живота Кирюша Синельников. — А чо они кричат «Алла-уа»? Ихний жебог «Аллах» называется? А, командир?

—Хрен поймёт, молчи, Кира, силы береги, — вкалывая раненому последний «прилив»промедола, отвечал Сергей. — Жека! Равиль! Сюда быстро! Берите Киру иотползайте по ручью, мы с Кукарачей прикроем!

—Есть, командир! — подползшие разведчики подхватили раненого с двух сторон наплащ-палатку и, шурша палой листвой, поволокли его вниз по склону бугра.

—Не, Равиль! Вот ты скажи мне, ты же татарин, мусульманин, ты должен знать, —продолжал еле внятно бормотать влекомый товарищами Кирюша, — ну чо они горланятвместо «Аллах» какое-то «Алла-уа»?

—Тише, Кира, не говори, тебе нельзя, — переводя дыхание, отвечал Равиль. — Ихбог не Аллах, их бог — деньги, баксы их бог! Они не мусульмане — они шакалы!

—Ша-ка-лы… — затихая, повторил за ним Кирилл. Голова его опрокинулась ибессильно свернулась набок.

—Умер? — спросил у Равиля Женька-Тамбов.

—Нет! Пульс есть! Тащим! — пощупав шейную артерию раненого, ответил Равиль. —Давай осторожней с головой его!

—Дух! Дух! — Я кукарач-ча, я кукарач-ча… На, сука! — Дух! — Вот так, привет отспецуры! Я кукарач-ча, я кука… — Дух! — Мимо, бл… — Дух! — Вот так лучше,отдохни, зверёк! Я кукарач-ча… — Витюха быстро сменил магазин на своей СВД.

—Так, Витя! — плюхаясь рядом со снайпером за пенёк, скомандовал Сергей. —Отползай за ребятами, я прикрою!

—Не, командир! Я понимаю — подчинение приказу и всё такое, но лучше ты отходи, яих на этом козырьке дольше продержу своей «эсвэдэхой», чем ты — «калашом», вонсмотри — наковырял с тропы нескольких зверьков, остальные в камнях лежат инаугад шарашат! Сам видишь — позиция классная, патронов ещё до хрена, да ибегаю я лучше вас всех! Реально, командир, так по уму будет — отходи ты! О!Бл…! Вылез, зверина, на! — Дух! — Во, видишь, Серёга, прости — командир, ты быего так достал?

—Хорошо! Как увидишь ракету — сразу ходу вниз по ручью и через овраг к белымкамням около поляны, туда «бэха» за нами придёт!

—Есть, командир! Только «эфку» мне свою оставь, на всякий случай, я свои уже всепокидал…

—На! — Сергей сунул Кукараче свою последнюю, приберегаемую для самоподрывагранату «Ф-1». — Держись, Витюха!

—О'кей, командир! Давай, Серёжа, ползи… О! Зоопарк зашевелился, бл…! — Дух! —Нате, гниды! — Дух! — Я кукарач-ча, я кукарач-ча…

Сергей,очнувшись, встряхнул головой — опять тот же сон! И почему из всех боёв, пройдячерез которые ему довелось всё-таки выжить, всё время снится именно этот?

Наверное,всё-таки лучше не спать днём, даже после почти бессонной, из-за боли в спине,ночи!

Сергейприслушался. По-прежнему моросило. Лёгкие капли мелкого дождика убаюкивающепостукивали по верхнему непромокаемому тенту палатки. Нелли тихо посапывала восне, изредка прядая ушами.

—Однако! — подумал Сергей. — Похоже, этот дождь, как минимум, до завтра! Рыба,скорее всего, клевать уже не будет…

Аи ладно! — он потянулся, высунув наружу из спальника мускулистые руки втельняшечных рукавах. — Не будет так не будет! Поедим тушёнки с хлебушком! Всёравно — жизнь удалась! Если бы ещё не эта хрень в позвоночнике...

Впозвоночнике у Серёги, отставного капитана, разведчика спецназа ГРУ,получившего уже в госпитале на койке вместе с орденом Мужества внеочередноезвание майора «за отвагу и мужество, проявленные в боях с незаконнымивооружёнными формированиями в Чеченской Республике», сидел маленький зазубристыйосколочек от гранаты. Сидел он нехорошо — подвижно, периодически вызываяонемение, вплоть до паралича, левой нижней конечности — то есть его, Серёгиной,ноги.

Удалитьего из «места проживания» было, по словам медиков, почти невозможно, так как былапочти стопроцентная вероятность во время операции повредить какой-то нерв иличто-то там ещё, название чего Сергей не запомнил. А тогда гарантирован параличобеих ног, жизнь в инвалидной коляске с «уткой» и прочими атрибутамиинвалидского «счастья», о чём разведчику-спецназовцу даже подумать былострашнее, чем о перспективе остаться с одним ножом против группы вооруженной«басмоты».

—Со временем осколок сам может изменить своё положение в тканях и сделатьситуацию операбельной, — сообщил Серёге хирург, вытащивший из его телавосемнадцать других осколков. — Нужно только регулярно делать рентгеновскоеобследование и мониторить динамику его нахождения в тканях. Тогда вы забудетеоб этой проблеме навсегда!

—Так, док, скажите, — переспросил хирурга Сергей, — а может он навсегда остатьсяв таком положении, как сейчас, или изменить своё положение так, что меняокончательно парализует?

—Может! — ответил хирург. — Но это уже зависит не от медицины, а только отГоспода Бога, если Он есть!

—Ну да! — Сергей скривился от внезапного приступа боли в пояснице. — Если бы Онбыл, всего этого дерьма уж точно бы не было…

—Возможно, возможно, — отозвался врач, выходя из палаты.

Пришедшиеего проведать ребята из роты: Равиль, Витя-Кукарача, Жека-радист иИгорь-Малышок — долго галдели по поводу лежавших на Серёгиной тумбочке погон смайорской звёздочкой и новенького, блестящего свежим серебром креста орденаМужества.

—Ну, пра-здра-вляю, командир, «Мужика» получил! — Витюха взял в руки раскрытуюкоробочку с лежащим в ней орденом Мужества. — Сейчас всякой «бижутерии» комутолько не вешают за бабло, но ты реально заработал свой орден, командир, безбалды — заработал! Давай граблю, майор, братишка!

ПятерняКукарачи словно железом сжала мускулистую ладонь Сергея.

Серёгалёжа слушал радостный гвалт разведчиков, как сквозь туман, улыбался, принимаяискреннее выражение их братской, грубоватой мужской любви, что-то пыталсяпошутить в ответ, но в то же время его чуть притомлённый обезболивающими мозгни на минуту не переставал сигналить в сердце: «Они прощаются с тобой! Тытеперь вне игры! Прощай, служба!»