Зов кукушки - Гэлбрейт Роберт - Страница 53

Ответом ему был свирепый взгляд.

— Вот, держи. — Страйк вытащил из верхнего кармана чистую визитку. — Захочешь мне что-нибудь рассказать — позвони, ладно? Вот по этому номеру.

Рошель не ответила.

— Если Лулу убили, — проговорил Страйк, не обращая внимания на летевшие из-под автомобильных колес брызги, — а тебе кое-что известно, убийца и тебя не пощадит.

Это вызвало у нее почти незаметную, самодовольную, язвительную усмешку. Рошель не верила, что ей грозит опасность. Она думала, у нее все в шоколаде.

На светофоре загорелся зеленый человечек. Тряхнув пересушенными, проволочными волосами, Рошель двинулась через дорогу: простая, коренастая, непривлекательная, в одной руке она сжимала розовую «нокию», а в другой — визитку Страйка. Страйк прирос к месту и смотрел ей вслед с бессилием и неловкостью. Возможно, девушка и впрямь умела держать язык за зубами, но кто же поверит, что эту дизайнерскую шубку (тихий ужас) можно купить на зарплату скромной уборщицы?

9

Там, где Тотнем-Корт-роуд смыкалась с Черинг-Кросс-роуд, по-прежнему было не пройти: на проезжей части зияли широкие канавы, белели выложенные строительным картоном желоба, суетились дорожные рабочие в касках. Страйк, с сигаретой в зубах, пробирался по узким проходам, отгороженным металлическими заборами, мимо горластых работяг, грейдеров и отбойных молотков.

Он устал и намучился от боли в правой ноге, от невозможности залезть под душ, от тяжелой, жирной пищи, которая камнем давила на желудок. Ноги сами понесли его в обход, по Саттон-роу, и там, вдали от лязга и грохота дорожных работ, Страйк надумал позвонить Рошели. Хотя он попал на автоответчик, в трубке раздался знакомый сипловатый голос: по крайней мере, с телефонным номером она не обманула. Сообщения Страйк не оставил — все, что хотел, он ей уже сказал; но все равно ему было неспокойно. Он уже корил себя, что не проследил за Рошелью, не выяснил, где она живет.

Выйдя на Черинг-Кросс-роуд, Страйк по пешеходному мостику похромал прямиком в контору и вспомнил, как этим утром разбудила его Робин: деликатно постучалась, заварила чай, ни словом не обмолвилась о раскладушке. Нельзя было этого допускать. К сближению с женщиной есть иные пути, помимо восхищения ее фигуркой в обтягивающем платье. Страйк не собирался объяснять, почему ночует в кабинете, и не терпел, когда ему лезли в душу. Сам виноват: пустил дело на самотек, секретарша уже запросто называет его Корморан и указывает, как ему застегивать рубашку. А потому что нечего столько дрыхнуть.

Взбираясь по металлической лестнице, мимо запертой двери дизайнерской фирмы «Крауди», Страйк решил до конца дня обращаться с Робин построже, чтобы ей неповадно было засматриваться на его волосатый живот.

Впрочем, это желание улетучилось так же внезапно, как появилось: из его конторы доносились волны звонкого смеха и два тараторивших наперебой женских голоса.

Страйк похолодел и в панике прислушался. Он же не перезвонил Шарлотте. Сейчас он пытался уловить ее тембр и интонацию. Как это на нее похоже: нагрянуть без предупреждения, обаять временную секретаршу, сделать из нее союзницу и подругу, чтобы навязать его помощнице свое понимание ситуации.

Голоса опять слились в хохоте; теперь Страйк и подавно не мог их различить.

— Привет, Стик! — встретил его радостный возглас.

На продавленном диване сидела Люси с кружкой кофе, а рядом громоздились пакеты из универмагов «Маркс и Спенсер» и «Джон Льюис».

Первоначальное облегчение оттого, что это не Шарлотта, сменилось тягостными подозрениями: мало ли о чем сплетничала секретарша с его сестрой, мало ли что вызнала каждая о его личной жизни? Обнявшись с Люси, Страйк отметил, что Робин плотно закрыла дверь в кабинет, где хранились рюкзак и раскладушка.

— Робин сказала, ты выехал на расследование. — Похоже, Люси была в приподнятом настроении, которое не покидало ее в отсутствие Грега и сыновей.

— Да, мы, сыщики, иногда балуемся такими вещами, — сказал Страйк. — А ты по магазинам прошлась?

— Как вы догадались, мистер Шерлок Холмс?

— Не хочешь посидеть где-нибудь за чашечкой кофе?

— Я уже, Стик. — Она подняла свою кружку. — Не слишком ты сегодня проницателен. Да ты никак прихрамываешь?

— Не заметил.

— Когда ты в последний раз показывался доктору Чакрабати?

— Буквально на днях, — солгал Страйк.

— Если позволите, мистер Страйк, — сказала Робин, уже надевая пальто-тренч, — я схожу пообедать. Раньше у меня не получилось.

Решение обращаться к ней построже, с профессиональным холодком, сейчас выглядело не только излишним, но и попросту склочным. Таких деликатных женщин он еще не встречал.

— Конечно, Робин, пожалуйста, — ответил он.

— Рада была познакомиться, Люси, — сказала Робин и, помахав, исчезла.

— До чего она мне понравилась! — с восторгом призналась Люси, когда шаги Робин стали удаляться. — Такая милая. Уговори ее остаться.

— В принципе, она неплохо справляется, — выдавил Страйк. — А что вас так развеселило?

— Ой, ее жених… он в чем-то похож на Грега. Робин говорит, ты сейчас работаешь над важным делом. Это хорошо. Она, правда, ничего конкретного не рассказывала. Говорит, какое-то подозрительное самоубийство. Тебе, наверное, радости мало.

Люси испытующе посмотрела на Страйка; тот предпочел этого не заметить.

— Мне не впервой. Я в армии с этим сталкивался.

Ему показалось, что Люси не слушает. Она собиралась с духом. Страйк знал, что сейчас последует.

— Стик, вы с Шарлоттой что, разошлись?

Темнить больше не стоило.

— Ну, разошлись.

— Стик!

— Все нормально, Люси, я в полном порядке.

Ее бодрое настроение как рукой сняло. Страйк, усталый и измученный, терпеливо ждал, когда уляжется вихрь гнева и ярости: она это предвидела; чему тут удивляться; не в первый раз; чего хотеть от такой женщины: сперва отбила его у Трейси, потом разрушила его головокружительную армейскую карьеру, выбила почву из-под ног, убедила съехаться лишь для того, чтобы потом выставить…

— Я сам с ней порвал, Люси, — вклинился Страйк, — а с Трейси мы разбежались задолго до того…

С таким же успехом он мог бы попытаться остановить поток лавы: где только были его глаза; как он сразу не понял, что Шарлотту не переделаешь; она возвращалась к нему только ради внешнего эффекта — как-никак у него боевое ранение, медаль… Эта стерва играла в ангела-хранителя, пока ей не надоело; она злая, опасная; только и умеет, что сеять смуту; тешит себя, муча других…

— Я сам от нее ушел, это мой выбор…

— А где ты теперь живешь? Когда это случилось? Вот паразитка… нет, ты меня, конечно, извини, Стик, но я не собираюсь больше притворяться… и так столько лет она тебя… господи, Стик, и почему только ты не женился на Трейси?

— Люс, прошу тебя, давай не будем.

Он сдвинул в сторону пакеты из «Джона Льюиса», успев заметить детскую одежку, и тяжело опустился на диван. Страйк понимал, что выглядит хуже некуда. Люси, похоже, была на грани слез; отрадный день, проведенный в городе, закончился так бесславно.

— Наверное, ты предвидел, что я тебе наговорю, потому со мной и не делился, так ведь? — всхлипнув, спросила она после паузы.

— Ну, где-то как-то.

— Ладно, извини, — с вызовом сказала она, сверкая мокрыми от слез глазами. — А все-таки она гадина, Стик. Пообещай мне, что больше к ней не вернешься никогда. Пообещай, сделай одолжение.

— Я к ней не вернусь.

— А где ты сейчас живешь — у Ника с Илсой?

— Нет, у меня квартира в Хаммерсмите, — наобум ответил Страйк (этот район теперь ассоциировался у него с ночлежкой для бездомных). — Однокомнатная.

— Ох, Стик!.. Перебирайся к нам!

У него промелькнуло видение: голубая спальня для гостей и натянутая улыбочка Грега.

— Люс, я неплохо устроился. Много ли человеку нужно, чтобы спокойно работать и ни от кого не зависеть?

Спровадить ее удалось только через полчаса. Устыдившись своей несдержанности, она долго извинялась, а потом в свое оправдание снова принялась хаять Шарлотту. Когда Люси все же собралась уходить, Страйк вызвался помочь ей снести вниз пакеты, ловко отвлек внимание от картонных коробок, до сих пор стоявших на лестничной площадке, и в конце Денмарк-стрит погрузил сестру в такси.