Игра в убийство - Марш Найо - Страница 19

— Ну, по этому поводу вам следует обменяться мнениями с Найджелом Батгейтом. А впрочем, — устало добавила она, — он не пытается выпытывать что-то у нас. Полагаю, даже самый пронырливый журналист не станет делать материал на смерти своего кузена, особенно если унаследовал все его состояние.

— Мистер Батгейт просто один из гостей этого дома. И кстати, он абсолютно вне подозрений, — сказал Аллейн.

— Да, да, конечно, — резко бросила она. — Ну, а список подозреваемых, конечно, возглавляю я. Не так ли, инспектор Аллейн?

Инспектор с непроницаемым видом глядел перед собой. Ну как узнать, что там творится в голове у этой бледной грубоватой женщины? Как проникнуть в закоулки её сознания?

— Я считаю… — произнёс он наконец, — я считаю, что тот путь, который вы избрали сегодня утром, пытаясь ввести меня в заблуждение, ведёт в тупик. Вам кто-то дал дурной совет. Такие вещи производят неприятное впечатление. Гораздо лучше будет, если вы расскажете мне, куда вы ходили вчера вечером после ванной. В свою комнату вы сразу не пошли. Флоранс видела, как вы возвращались откуда-то по коридору. Мисс Грант, где вы были?

— А вам не приходит в голову, что… что моему поведению утром имеется весьма естественное и очевидное объяснение. Есть вещи, о которых нельзя рассказывать и неприлично спрашивать. Тем более при всех.

— Что-то не верится, мисс Грант, — жёстко произнёс Аллейн. — Вы не из тех викторианских девиц, которых шокируют подобного рода объяснения. Так что скажите, где вы были, мисс Грант? Заставить говорить я вас, конечно, не могу, но искренне советую — расскажите.

Тишина.

— Ну, тогда скажите, с кем вы прогуливались в парке? На вас была красная шляпка, и вы тогда ещё сильно плакали?

— Я не могу вам сказать, — взорвалась Розамунда, — понимаете, не мо-гу!

— Как вам угодно, — Аллейн вдруг потерял интерес к этой теме. — Прежде чем уйти, я хотел бы прояснить несколько фактов. Они касаются вас. Первое: как давно вы знакомы с мистером Ренкиным?

— Шесть лет.

— О, довольно давнее знакомство. Наверное, вы были ещё совсем девочкой, когда познакомились с ним.

— Я училась тогда в Ньюнхеме. Чарльз почти на двадцать лет старше меня.

— В Ньюнхеме? Вот как? С вами могла учиться моя кузина, Кристина Аллейн.

Прежде чем ответить, Розамунда помедлила несколько секунд.

— Да, — произнесла она наконец, — я её припоминаю.

— Она теперь химик-исследователь. Живёт в Найтсбридже. Ладно, я вас оставляю. Если я задержусь здесь ещё хоть на минуту, доктор Янг сдерёт с меня кожу, живьём.

Он поднялся с кресла, возвысившись над постелью.

— Мой вам совет, мисс Грант: подумайте хорошенько. Я зайду к вам завтра. Мне очень хотелось бы услышать от вас, где вы были непосредственно перед тем, как убили мистера Ренкина.

Аллейн подошёл к двери и открыл её.

— Подумайте хорошенько, — повторил он и вышел.

В холле второго этажа стояли Марджори Уайлд с супругом.

— Ну, как она? — быстро спросила миссис Уайлд. — Я хочу зайти проведать её.

— Боюсь вас разочаровать, но это невозможно. У доктора Янга очень строгие предписания, — весело ответил Аллейн.

— Ну чего же ты, Марджори, — сказал Уайлд. — Я же тебе говорил. Поди лучше поговори с доктором Янгом. Я уверен, Розамунда никого не хочет видеть.

— Но вы же у неё были, — обратилась миссис Уайлд к Аллейну. — А это, я думаю, гораздо хуже, чем обычный визит.

— Марджори, дорогая! — воскликнул Уайлд.

— Да что вы, ведь все кругом обожают полицейских, — беспечно заметил Аллейн. — Увидев меня, она пришла в неописуемый восторг.

— Марджори! — послышался с лестницы голос Анджелы.

— Иду! — крикнула миссис Уайлд. — Я иду! Она развернулась и быстро пошла к лестнице.

— Извините её, — удручённо произнёс Уайлд. — Она сейчас просто сама не своя. И ещё вбила себе в голову, что должна повидать мисс Грант.

И вообще для женщины подобная трагедия — жуткое испытание.

— Да, несомненно, — согласился Аллейн. — Вы идёте вниз, мистер Уайлд?

Уайлд посмотрел на закрытую дверь.

— Конечно, — ответил он, и они вместе направились вниз.

Основную работу во Франтоке Аллейн к этому времени уже закончил, но дела ещё оставались. Он направил свои стопы в полицейский участок в Малом Франтоке, откуда позвонил в Лондон.

— Кристина, — произнёс он в трубку, — это ты? Значит, мне повезло. Послушай, мне нужна твоя помощь. Да, да, дорогая, это я, твой кузен-полицейский, и, как ты догадываешься, я опять за работой. Так вот, оторвись на пять минут от проблем расщепления атомного ядра и синтеза философского камня… да… и вернись, пожалуйста, на шесть лет назад. Вернулась? Умница. А теперь расскажи мне все, абсолютно все, что ты можешь вспомнить о некоей Розамунде Грант. Она училась с тобой в Ньюнхеме.

Нежный голосок что-то проворковал в трубку.

— Да, — оживился Аллейн, хватаясь за блокнот, — да, да… слушаю.

Голос в трубке говорил и говорил. Аллейн быстро, сосредоточенно писал, и мало-помалу лицо его принимало характерное выражение — в нем одновременно отражались напряжённость, сомнение и невероятная концентрация мысли. Это выражение лица инспектора Аллейна было в Ярде всем хорошо знакомо.

ГЛАВА IX

УГОЛОК ПАРКА

— Я провожу вас до ворот, если вы не против, — сказал мистеру Беннингдену Найджел.

— Мой мальчик, мне это доставит только удовольствие, — поспешно отозвался адвокат.

Он щёлкнул замками саквояжа, снял пенсне, задумчиво на него посмотрел, потом бросил быстрый взгляд на Найджела и принял у слуги Робертса пальто и шляпу.

— Пошли, — решительно произнёс он и направился к двери.

— Вы всегда были очень впечатлительным юношей, с богатым воображением, — сказал Беннингден, когда они зашагали по дорожке. — Я помню, ваша матушка всегда была обеспокоена этим, но я заверял её, что у ваших подростковых печалей короткая жизнь. Надо, дружок, преодолеть в себе эту глупую принципиальность и спокойно принять наследство.

— Но это так чудовищно, — воскликнул Найджел. — Я знаю, что меня никто не подозревает, и все же… Ну подумайте, каково сейчас мне. Произошло зверское убийство, а я вроде бы оказался в выигрыше.

— Чарльз кое-что оставил и сэру Хюберту Хендсли, и мистеру Артуру Уайлду. Они, вероятно, тоже чувствуют себя неловко, но, уверен, подход к делу у них разумный. Мой дорогой Найджел, не упрямьтесь и последуйте их примеру.

— Ладно, оставим это. Вы, конечно, правы, тем более что изменить что-либо я не в силах. Да и деньги, признаться, мне очень кстати.

— Разумеется. Но не думайте, что я не понимаю деликатности вашего положения.

— Бенни, прошу вас, хотя бы сейчас не говорите тоном семейного адвоката.

— А это у меня получается автоматически, — изрёк Беннингден.

Они продолжили путь молча, пока Найджел не спросил вдруг, не знает ли мистер Беннингден о Чарльзе что-нибудь такое, что могло бы пролить свет на убийство.

— Я вовсе не хочу, чтобы вы выдавали какие-то секреты, — добавил он поспешно, — но все же: у Чарльза был враг или, может быть, враги?

— Я и сам постоянно задаю себе этот вопрос, с тех пор как это произошло, — ответил Беннингден. — Но так ничего придумать не смог. Мой дорогой Найджел, ваш кузен в отношении с женщинами постоянством не отличался. Но это характерно для всех холостяков его возраста. Я питал надежду, что скоро и эта часть его жизни стабилизируется. Он как-то зашёл ко мне — это было два месяца назад, — по-видимому, для серьёзного разговора. Долго ходил вокруг да около, а потом все же недвусмысленно дал понять, что намеревается жениться. Полагаю, у меня есть все основания так утверждать, ибо он задал мне несколько вопросов относительно брачного контракта и всего прочего.

— Вот это новость! — воскликнул Найджел. — И кто же эта девушка?

— Мой мальчик, я не думаю, что…

— Розамунда Грант?

— Хорошо, Найджел, но только строго конфиденциально. Да, имя мисс Грант было упомянуто… мм… в этом контексте.