Приключения в Африке - Марриет Фредерик - Страница 19

— Слыхал, но нечасто. Лев иногда бывает поблизости и не дает о себе знать. Да я и не думал встретить его здесь, потому что страна очень населенная. Вот если нам придется возвращаться с той стороны гор, то мы не будем иметь недостатка в этом зрелище. Где водятся антилопы, дикие лошади, зебры и жирафы, там непременно водятся и львы, так как они питаются всеми этими животными.

— Ведь вы, вообще, много наблюдали жизнь животных, Суинтон. Может быть, вам удалось также заметить кое-какие особенности из жизни льва? Рассказали бы вы нам что-нибудь о нем.

— С удовольствием расскажу то, что мне удалось отметить при моих наблюдениях. Прежде всего скажу, что лев никогда не нападает зря на человека. Я знаю удивительный пример чуткости и благородства этого хищника. Однажды один из жителей миссионерской станции возвращался от своих друзей и пошел окружным путем, надеясь найти у озера антилопу и убить ее. Солнце было уже довольно высоко, шел он долго, дичи никакой не видал, потому решил отдохнуть на небольшом пологом пригорке под кустами. Отложивши ружье в сторону и напившись холодной воды, он прилег, закурил трубку и незаметно заснул. Вскоре он проснулся, потому что поднявшееся еще выше солнце сильно припекало его разутые ноги. Открыв глаза, он увидал в нескольких шагах от себя льва, который осторожно сползал вниз, не сводя глаз с его лица. Несколько минут путник оставался, как прикованный на месте, не смея шевельнуться, думая, что сейчас очутится в пасти чудовища. Наконец, собравшись с духом, он посмотрел в ту сторону, где лежало его ружье, и осторожно протянул руку. В ту же минуту лев поднял голову и угрожающе зарычал. Путник поспешно отдернул руку назад, и лев, по-видимому, удовлетворившись этим, снова положил морду на передние лапы и смотрел ему в лицо. Через некоторое время человек сделал вторую попытку взять ружье, и снова был остановлен рычаньем льва. Так повторилось еще раза два все с тем же результатом.

— Неужели же лев догадывался, зачем нужно было ружье человеку?

— Очевидно, так как упорно не позволял ему дотронуться до него. Вероятно, в него уже кто-нибудь стрелял. Но вы замечаете, что он не хотел причинить вреда человеку. Он как будто говорил: «Ты в моей власти, не можешь уйти от меня и не смеешь взять ружье, иначе я растерзаю тебя на куски».

— Это любопытно. Чем же кончилось?

— Солнце пекло так сильно, что несчастный человек изнемогал от жары и жажды. Его голые ноги жгло как огнем, и он осмеливался только перекладывать их с места на место. Прошел день, потом ночь, лев не двигался с места. Солнце поднялось и снова начало печь ноги несчастного путешественника. В полдень лев встал и пошел к озеру, которое было в нескольких шагах от места, где лежал человек. Он шел и оглядывался, не двигается ли его жертва. Несчастный сделал еще попытку встать и взять ружье, но лев вернулся с яростным ревом.

— Как странно!

— Наконец, хищник напился и, вернувшись, снова лег на прежнее место. На следующий день он встал, пошел опять к воде и, оглянувшись кругом, исчез в кустах. Тут только осмелился путешественник схватить ружье и сползти с ним к воде. Обмыв свои ноги, он заметил, что пятки были совершенно сожжены, и кожа висела на них клочьями. Еще несколько минут сидел он, думая, что лев вернется. Привязав ружье за спину, несчастный путник пополз на руках и коленях и вряд ли дополз бы живым до дому, если бы случайно не встретил охотника, который помог ему. Но пятки его так и не поправились, так что он остался хромым на всю жизнь.

— Всего замечательней в этой истории то, что лев, просидев на одном месте шестьдесят часов, все-таки не съел человека. Как бы он ни был благоразумен, но есть-то все-таки захотел бы в конце концов.

— Я знаю и еще несколько рассказов об этом звере, очень любопытных и вполне достоверных. Нужно только заглянуть в памятную книжку, где они у меня записаны. Один факт мне сообщил тоже миссионер, но я хорошо не помню его, знаю только, что он свидетельствует о почтении, с которым младшие львы относятся к старшим. Нечто подобное мне приходилось наблюдать и самому.

Когда старый лев идет со своими детьми или просто более молодыми львами, хотя бы они были одной величины с ним, они всегда относятся к нему как к главному вожаку. При встрече с добычей, вожак первый бросается на нее и убивает, другие в это время держатся в отдалении, как бы настороже. Если охота была успешна, а так бывает почти всегда, старый лев ложится около убитого животного и отдыхает некоторое время, а молодые продолжают ждать в отдалении. Отдохнув, лев начинает есть грудь и желудок своей жертвы, потом снова отдыхает и наконец наедается окончательно и уходит в сторону. Только тогда остальные львы набрасываются на остатки и уничтожают их.

Как-то я собирал растения и сел отдохнуть на скале. В это время внизу молодой лев убил антилопу и дожидался, держа на ней лапу, пока из-за кустов не вышел старый. После того, как насытился повелитель, молодой лев воспользовался остатками. Боже милосердный! Что это опять такое?

— Я думал, что лев вернулся, — сказал Александр, — но это гром, начинается гроза!

— Да, и вероятно, сильная будет, — подтвердил майор. — Придется прекратить нашу беседу и забираться под крышу. Дождь уже идет.

Яркая молния осветила их, и тотчас же снова раздался сильнейший удар грома.

— Ничего, гроза хорошо отрезвит наших готтентотов, — сказал майор, когда все направились к фургонам.

ГЛАВА XIV

Гроза. Отрезвление. Мясо слона. Проделки Омра. Людоеды. Ужасное приключение. Спящие разбужены.

Едва успели путешественники спрятаться в фургоны, как гром и молния стали непрерывны, причем гром гремел так сильно, что можно было оглохнуть. Казалось, караван попал в самый центр враждующих стихий. Ветер рвал и метал с необычайной силой, дождь лил потоками, и небеса разверзались ежеминутно. Молния так освещала все окрестности, что было видно все до мельчайших подробностей. Громадное дерево в пятидесяти шагах от лагеря со страшным треском раскололось и упало на землю, от ударившей в него молнии. Кафры все проснулись и забрались под фургоны.

Готтентоты тоже начали понемногу двигаться и оглядываться, но снова впали в бессознательное состояние, теперь уж от страха. Гроза продолжалась около часу, потом как бы внезапно небо стало совершенно ясное и покрылось блестящими звездами, а на горизонте заалела предутренняя заря. Путешественники вылезли из фургонов и собрались у потухающего костра.

— Прекрасно, — сказал Александр, — я стал опытнее в двух отношениях в эту ночь — узнал африканскую грозу и услыхал рев африканского льва. А что, у нас ничего не пострадало от грозы? — спросил он стоящего рядом Бремена.

— Нет, сэр, только скот опять разбежался в разные стороны, не скоро соберешь его. Боюсь, как бы не растерять наполовину. Как только рассветет, надо идти на поиски.

— Ну что наши ребята, отрезвели или нет?

— Да, сэр, — отвечал, смеясь, Бремен. — Дождь хорошо промочил их, весь хмель из головы вышел.

— Я думаю наказать и лишить табаку на неделю.

— Лучше не теперь, сэр, — серьезно возразил Бремен. — Они могут возмутиться, а нам негде взять людей.

— Я тоже так думаю, — подтвердил Суинтон. — Нужно принять во внимание, что вино текло из бочонка, и соблазн был слишком велик. Сделайте им строгий выговор и забудьте об этом обстоятельстве.

— Пожалуй, что так будет и лучше, — согласился Александр. — Только не потому, чтобы я боялся, что они откажутся идти дальше, — я тогда отпустил бы их и взял бы кафров. Но они никогда не решатся идти одни назад, я в этом уверен.

— Сэр, — сказал Бремен, — все это совершенно верно. Но вы не должны слишком доверять кафрам. Кафры всегда жадны на оружие и всякие боевые запасы. Хинца был бы рад иметь такие фургоны со всяким добром в них. Он был бы могущественным человеком, имея столько оружия. Кафрский царь никогда не ограбит вас в своей стране, потому что он боится англичан. Но если вы будете убиты и ваши фургоны будут ограблены в стране, которая не подвластна ему, он может сказать: «Я ничего не знаю, мой народ тут не при чем».