Крушение «Великого Океана» - Марриет Фредерик - Страница 4

— Хорош, м-р Мекинтош, только что станется с пассажирами? И неужели вы оставите капитана Осборна, который лежит без сознания и без движения? Как вы думаете поступать?

— Мы не оставим капитана, — сказал один из матросов.

— Нет, нет, — подтвердили другие.

— А пассажиры?

— Жаль их, конечно, — заметил первый из высказавшихся за спасение капитана, — только нам достаточно думать о спасении собственной жизни. Шлюпка нечрезмерно велика.

— Хорошо, я согласен с вами, — проговорил Мекинтош, — добрые дела начнутся дома. Что скажете, братцы?

— Да, — в один голос ответили матросы, и Риди понял, что спорить бесполезно.

Начали приготовлять шлюпку и запасы. На переходном трапе виднелись куски соленой свинины, сухари, несколько бочонков с пресной водой. Мекинтош принес свои часы, компас, несколько ружей, запас пороха и пуль. Плотник, с помощью другого матроса, срубил бульварк, чтобы легче спустить шлюпку. Через час все было готово. Риди не принимал никакого участия во всех этих приготовлениях. Он раза два опускался в трюм, чтобы видеть, сильно ли там поднялась вода. Между тем матросы привели корабль к ветру; в эту минуту на палубу вышел Сигрев и огляделся кругом.

Он увидел приготовленную к спуску шлюпку, съестные запасы и бочонки с водой; заметил, что судно медленно качается на волнах; наконец, он взглянул на Риди, сидевшего, как ему показалось, подле мертвого капитана.

— Что все это значит, Риди? — спросил Сигрев. — Они хотят бросить корабль? Это они убили Осборна?

— Нет, сэр, — ответил Риди, — бедного капитана ушибла свалившаяся рея; остальное же вы угадали; видите, они опускают шлюпку.

— Но моя бедная жена так больна, что не дойдет до шлюпки.

— Боюсь, сэр, что они совсем не собираются взять с собой вас, вашу жену или ваших детей.

— Милосердное небо! — крикнул Сигрев. — Какая жестокость, какое коварство!

— Да, недобро; но таков закон природы. Когда идет дело о спасении собственной жизни, люди способны думать только о себе… Я часто видывал это, — серьезно произнес Риди.

— Бедная жена, дети!.. — вскрикнул Сигрев, закрывая лицо руками. — Но я поговорю с ними, — помолчав, прибавил он. — Они не могут не послушаться чувства человечности… Во всяком случае м-р Мекинтош имеет на них влияние… Как вы думаете, Риди?

— Сказать правду, сэр, не стоит просить ни Мекинтоша, ни их… Ведь у капитанского помощника сердце еще грубее, чем у всех остальных… Все будет напрасно; в противном случае, я постарался бы убедить их, смягчить…

— Так что же делать, Риди?

— Мы должны положиться на милосердие Божие, м-р Сигрев.

— Мы должны? Как? Разве вы не отплывете вместе с ними?

— Нет, м-р Сигрев, я решил остаться с вами. Они хотят взять с собой капитана Осборна, предлагали и мне попробовать спастись вместе с ними, но я хочу остаться здесь.

— И погибнуть? — с изумлением спросил Сигрев.

— Как будет угодно Богу, м-р Сигрев. Я стар, и моя смерть дело не важное, и я думаю, я готов умереть. Я больше забочусь о ваших детях, чем о себе, и не могу бросить вас всех на погибель, когда вы могли бы спастись, если бы только знали, что нужно делать… Но вот и матросы… Шлюпка готова; сейчас они унесут бедного капитана.

Действительно, подошедшие моряки подняли Осборна.

— Иди, Риди, нельзя терять времени.

— Нет, я останусь на судне, — ответил старик. — От всего сердца желаю вам спастись и прошу вас, м-р Мекинтош, дать мне одно обещание; надеюсь, вы не откажете мне… Я прошу вас, если вы спасетесь, не забыть об оставшихся здесь на палубе и принять меры, чтобы их поискали на одном из островов.

— Что за вздор, Риди! Идите в шлюпку.

— Я останусь здесь, м-р Мекинтош, и только прошу вас дать мне это обещание. Обещаете?

— Да, если уж вы непременно хотите остаться; только… — он подошел к Риди и шепнул ему на ухо: — только это безумие, идемте, Риди.

— Прощайте, м-р Мекинтош, — сказал старый матрос, пожимая руку помощника Осборна. — Вы сдержите обещание?

Мекинтош и матросы снова постарались уговорить Риди уйти с ними, наконец, шлюпку спустили, и она двинулась к северо-востоку.

Глава VII

Отчаяние Сигрева. — Риди утешает его. — Признаки суши. — Мрачные предположения. — Воскресшая надежда. — Земля. — К берегу. — Судно на коралловых рифах.

Шлюпка отошла; Риди несколько времени следил за нею, сложив руки. Рядом с ним стоял Сигрев; его сердце было переполнено до того, что он не мог говорить; ему казалось, что по мере того, как шлюпка отходила все дальше и дальше, потухали последние лучи надежды… Наконец, старый Риди сказал:

— Они думают, что спасутся, а мы погибнем, м-р Сигрев; но они забывают, что на небесах есть Власть, в сравнении с которой все усилия слабых людей — ничто!

— Правда, — тихо ответил Сигрев, — но какая надежда на спасение может быть у нас, оставшихся на утопающем корабле?

— Мы должны сделать все, чтобы спастись, — ответил Риди.

Потом старик прошел к рулю и поставил корабль по ветру.

Как и предсказывал Риди, шквалы прекратились, и море значительно успокоилось. Корабль медленно полз вперед. Риди вскоре привязал руль и пошел к носу. Когда он вернулся на квартердек, то увидел, что Сигрев лежит на парусе, который разостлали для капитана.

— Если вы молитесь, м-р Сигрев, — сказал Риди, — мне очень жаль, что я помешал вам, если же вас просто мучит наше положение, я хочу дать вам маленькую надежду.

— Я не молился, — ответил Сигрев и поднялся с паруса. — Я просто хотел собраться с мыслями… Мне ужасно тяжело сказать жене о нашем безнадежном положении.

— Если бы я считал, что надежды нет, — ответил Риди, — то откровенно сознался бы вам в этом. Но вот что я скажу вам, сэр. Судно залито водой до половины, так как во время бури в нем открылись щели. Но с тех пор, как волнение утихло, дело поправляется; я спускался в трюм и видел, что за два часа воды прибавилось на очень немного дюймов, щели начали забухать; значит, течь еще уменьшится. Итак, если продержится хорошая погода, нечего бояться, что «Великий Океан». скоро пойдет ко дну. Теперь мы между островами, а потому нет ничего невозможного… даже очень вероятно, что мы доведем его до берега и спасемся. Я думал об этом, когда отказался отплыть в шлюпке; подумал также и о том, что, если бы я бросил вас, как и все остальные, вы не сумели бы воспользоваться возможностью спасения. Вот почему я остался; я надеялся, что с Божией помощью могу спасти вас и ваших детей. Лучше всего пройдите в каюту и со спокойным лицом ободрите бедную миссис Сигрев, сказав ей о перемене погоды. Если она еще не знает, что матросы бросили «Великий Океан», не говорите ей об этом. Вот мастеру Уильяму можно все сказать, и если вы его пришлете ко мне, я поговорю с ним. Что скажете, м-р Сигрев?

— Право, не знаю, что думать, Риди; не знаю, как и благодарить вас за ваше самопожертвование. Конечно, ваш совет хорош, и, конечно, я исполню его. Если нам суждено спастись от смерти, моя благодарность…

— Не говорите этого, сэр. Я старик, и мне немногое нужно. Мне хочется только сознавать, что я исполняю мой долг. Что могут для меня значить блага мира сего, когда я прожил всю жизнь и не имею ни родных, ни близких? А все же благодарю вас, м-р Сигрев. Теперь идите вниз, а я немножко осмотрюсь.

В каюте Сигрев увидел спящую жену, а Уиль сказал ему:

— Я не хотел идти на палубу, пока тебя здесь не было; только два часа тому назад буфетчик пошел за козьим молоком для Альберта, да и не вернулся. И мы не завтракали.

— Поди на палубу, Уиль, — сказал ему отец, — я останусь здесь; с тобой же хочет поговорить Риди.

Уиль вышел на палубу; тут Риди объяснил ему положение вещей, прибавив, что он, Уильям, должен по мере сил помогать им с м-ром Сигревом, не тревожа своей больной матери. Лицо Уильяма стало очень серьезно, однако он тотчас же понял Риди.

— Знаете, — сказал мальчик, — ведь буфетчик отплыл с остальными, и когда мама проснется, она спросит, почему дети не завтракали. Что мне делать?