Звезды князя - Башун Виталий Михайлович - Страница 18

– Ваше сиятельство. Ребята снизу говорят, что какой-то орк прет, как носорог, настаивая на встрече с вами.

– Какой-то орк прет, а толпа сотрудников не может его обуздать?! И ради этого ты осмелился нарушить ход моих мыслей, – не скрывая раздражения, ответила эльфийка. – Его что, не могут проводить к первому попавшемуся дознавателю и выяснить какого… дуба он «прет, как носорог»? Ну-ка зайди.

– Дело в том, что-о-о-о… – замялся секретарь, входя в кабинет и аккуратно прикрывая за собой дверь, – почему-то не могут. Они смеются и говорят, что ваше сиятельство его хорошо знает, поэтому необходимо решение вашего сиятельства.

– Вот как? Хорошо знаю? Как его зовут они не сказали?

– Некто Трыг, ваше сиятельство.

– А-а-а-а, старина Трыг. Он все еще портит воздух в больнице при академии целительства?

– Не могу знать, ваше сиятельство!

– Конечно, не можешь. Тебе ведь не приходилось получать ранения в ходе боевых операций. Тогда бы ты знал Трыга. Когда-то он был славным бойцом и немало крови нам попортил. У него четыре жены, одни из лучших воинов племени шкуродеров, а это о многом говорит, – неожиданно даже для себя пустилась в воспоминания эльфийка. – В преклонных годах Трыг вместе с женами переселился в Вильдорию и стал работать, представляешь кем? Санитаром при академии целительства. Что-то ему там подправили. Сам профессор Лосоргор, между прочим. И он после выздоровления так и остался при больнице. На удивление, этот яростный воин оказался заботливой и, я бы сказала, нежной сиделкой. А уж предписания любого врачевателя воспринимает как прямое откровение Творца. Он будет часами ходить по пятам и добьется, чтобы ты прошел все процедуры, принял все зелья и лег в постельку… Наши ребята, да и доковские тоже, забыв о разногласиях, часто спорят, как долго продержатся новички против его занудства. Вот так-то. Вывод какой? А вывод такой – пока его не приму, он нашей службе работать не даст. Поэтому приглашай.

Секретарь выметнулся за дверь исполнять распоряжение, а с лица эльфийки медленно сползла улыбка, сменившись беспокойством и тревогой. Санитар из больницы, настойчиво требующий принять, вряд ли ломится к ней по пустякам или ради какой-то личной проблемы.

Орк, войдя в кабинет, откашлялся, словно басистый дух из бочки, и беспокойно покосился на секретаря, который, несмотря на ее рассказ, не собирался оставлять свою начальницу одну против хоть и постаревшего, но явно до сих пор сильного воина.

– Профессор велел передать наедине, а там уж как ваша милость решит.

Герцогиня знаком отправила секретаря за дверь и вопросительно уставилась на орка.

– Кхы-гм. Так что, ваша милость, профессор просил сообщить, что ваша дочь тяжело ранена и в данный момент находится у нас в больнице. Профессор лично контролировал ход операции. Говорит, за ее жизнь он ручаться не может, но шансы очень неплохие…

Герцогиня на секунду замерла, затем с силой надавила на активатор связи с секретарем:

– Мой выезд! Срочно! Удвоенную охрану. Квилирелли ко мне. Встретимся у экипажа. Действуй!

Эльфийка, сохраняя мрачную сосредоточенность, достала из ящика несколько боевых амулетов, в основном работы древних мастеров, но прихватила также и амулет-молнию, который очень зауважала после полевых испытаний, затем вышла из-за стола и жестом пригласила орка следовать за собой.

– Поедешь со мной. Расскажешь по дороге.

Ко входу уже подогнали личную магарету герцогини и две, попроще, охраны. С герцогиней сели ее неизменный помощник Квилирелли и Трыг.

Кортеж быстро добрался до здания академии. Варраика, не дожидаясь, когда ей откроют дверь магареты и даже когда та полностью остановится, выскочила из экипажа и, совсем уж неподобающе для герцогини, бегом припустила внутрь здания больницы.

– Профессор Лосоргор! Что с дочерью?!

– Врать не буду, Варраика… или все-таки ваше сиятельство…

– Ну, прости меня, дуру, за те слова, которыми я тебя крыла в прошлый залет в твои ласковые руки. Я была не права!

– А нарушать режим и полностью игнорировать мои предписания…

– Лосоргор! Сделаю все, что угодно, и признаю все, что хочешь, только не томи! Скажи, что с дочерью?!

– Ах, Варраика-Варраика. Все такая же нетерпеливая. Если бы не было с ней все более-менее благополучно, разве стал бы я тут болтать с тобой о пустяках, – профессор отбросил тон старого маразматика и деловито, словно докладывая начальству, проговорил: – У Альмилиры множественные гематомы, резаные раны и травмы. Есть несколько ожогов, характерных для ран, нанесенных боевыми шарометами. Похоже, защита сработала, но не до конца. Сотрясение мозга… однако, это все мелочи. Есть кое-что посерьезнее: перелом трех ребер, причем осколок одного из них едва не задел левое легкое, и – самое опасное – ножевое ранение. Клинок прошел буквально в сантиметре от сердца. Причем удар наносил настоящий профессионал. Уж я-то насмотрелся на вашего брата. Предполагаю, кто-то помешал убийце и слегка отклонил лезвие, а потом озаботился тем, чтобы очень вовремя доставить девушку ко мне. Еще пара часов – и никто не смог бы ей помочь.

– Кто этот спаситель?

– А вот это я сказать не могу. Ее доставили неизвестные прямо в приемный покой на наемной коляске. По виду – люди и… может быть, один из них орк. К сожалению, разглядеть в подробностях не удалось – темновато было, да и лица они будто ненароком скрывали… а если честно, то я был занят твоей дочерью, а не выяснением, кто да что. Уж извини. Однако обстоятельства мне показались весьма странными, и я решил тайно известить в первую очередь тебя, для чего и послал Трыга. Мало ли кто за дочкой твоей охотится?

– Благодарю тебя, Лосоргор. Ты все правильно сделал. Я твоя должница.

– Ну так, как всегда. Который уже раз. Не расплатишься, – усмехнулся старый эмпат-целитель.

– Ах, Лосоргор! Ты уже стольких моих ребят, и меня, и девочку мою от смерти спас, что я и не знаю, как с тобой расплатиться. А можно мне хоть одним глазком взглянуть на дочь?

– Что ж с тобой сделаешь? Ты же упрямее нашего Трыга. Смотри. Только разговаривать не пытайся – она пробудет в состоянии целительского сна еще семьдесят один час.

– Жаль. Нам очень важно знать, кто на нее напал.

– Понимаю. Напали раз, могут напасть и второй. У нас хорошая охрана, но-о-о-о…

– Не трудись, Лосоргор. Я привезла с собой отряд поддержки. Они лучшие и не пропустят никого.

– Ну вот и хорошо. Я потом представлю им санитарку, которая будет присматривать за девушкой, чтобы никто посторонний… впрочем, схема известная.

– Да. Известная. Мои ребята все сделают, как надо. Еще раз благодарю тебя за такую заботу.

– Пошли. Я сам тебя провожу.

– Скажи, а будет помнить Альмилира, что с ней произошло?

– Вопрос корректный, и ответ ты явно знаешь не хуже меня. Уже не раз такое случалось с твоими сотрудниками. Амнезия в подобных ситуациях – обычное явление. Так что, скорее всего, неделю, а то и две, она не будет помнить ничего. Потом память восстановится. Если не возникнут осложнения. Ну вот мы и пришли.

Герцогиня несколько минут простояла у кровати, глядя на дочь не как глава тайной службы, не как Великая мать Великого леса, а как самая обычная женщина, ребенок которой в данный момент борется за свою жизнь. Она со скорбью вглядывалась в исхудавшие, заострившиеся черты бледного до синевы лица с черными кругами под глазами. С болью разглядывала пропитанные мазями повязки на руках, лежащих поверх одеяла, и молчала. Не пыталась заговорить с девушкой, не закатывала истерики, не бросалась на грудь, заливая ее слезами.

Позволив себе пару минут слабости, герцогиня вышла из палаты и стала отдавать распоряжения Квилирелли. Большая часть сопровождавших ее охранников размещалась и обживалась поблизости, принимая под охрану важный объект. Подобное делалось уже не один раз, поэтому бойцы действовали четко и уверенно. Не так уж редко в палаты попадали персоны, как друзья, так и враги, которых некоторые граждане весьма высокого общественного положения мечтали видеть исключительно мертвыми… вопреки желанию короля.