Дни крови и света - Тейлор Лэйни - Страница 59

Он хлестнул ее по лицу.

Звезды поплыли у нее перед глазами. Она помотала головой — и вспомнила.

Нож.

В ботинке.

Там, далеко…

Тьяго так сильно сдавил ей запястья, что она не чувствовала пальцев. Высвободив руку, он стал расстегивать мундир. Уже не такой белый… Кэроу закрыла глаза. Кроме их прерывистого дыхания не было ничего, пустыня поглощала звуки, как губка. Если бы Кэроу закричала, услышали бы в касбе? Пришли бы на помощь?

«Исса…

Где она?

Что с ней случилось?»

Кэроу не стала кричать.

Тьяго, тяжело дыша, снова навалился всем телом, забыв про ее свободную руку. Кэроу отвернулась и зажмурилась, что было сил дергаясь, отвергая его, пытаясь на ощупь выпутать голенище ботинка из штанины. Рукоять ножа холодной каплей легла в разгоряченную ладонь — спасение от боли, темноты, вони, жужжания мух, острых камней и напора чужого тела.

Волк пытался придавить ее бедра к земле и мурлыкающим голосом шептал:

— Давай же, малышка, впусти меня.

От его извращенной нежности мутило. Кэроу знала, что он улыбается, и не стала на него смотреть.

Она всадила нож ему в горло по самую рукоять. Лезвие было крохотным, но его хватило.

Горячая кровь залила лицо Кэроу. Внезапно Тьяго отпустил ее бедра.

Кэроу открыла глаза.

Он больше не улыбался.

72

Пустая трата боли

— Всех убить, — весело приказал Иаил.

Незаконнорожденные по-прежнему стояли в центре купальни, сжимая мечи, но хватка ослабевала с каждой минутой.

— Нет, не всех, — поправил капитана халдейский волхв, совершенно не удивившись происходящему. Сообщник.

— Ах да, конечно, — спохватился Иаил. — Я не договорил. Убить всех, кроме Незаконнорожденных.

Самодовольство исчезло с лица халдея.

— Как?

— Само собой, предателей казнят публично, — кивнул капитан Доминиона, намеренно обходя вопрос, беспокоящий Эллада. — Как совсем недавно заметил мой брат, на виселице всегда найдется место.

— Милорд! — оскорбленно взвизгнул волхв. — Я имел в виду себя.

— Ну, ты — совсем другое дело, — осклабился Иаил. — Ты устроил заговор против моего брата. Как тебе после этого верить? Вдруг ты и меня захочешь убить?

— Я? Я устроил заговор? Вы же сами…

— Вот видишь, ты уже возводишь на меня напраслину, — укоризненно покачал головой капитан Доминиона. — Иорама и бедного Иафета убил Истребитель Тварей. Подумать только, своих же кровных родственников порешил! Если оставить тебя в живых, ты начнешь разносить про меня гадкие сплетни.

Багровое лицо волхва побелело.

— Не буду, клянусь. Я ваш. Милорд, вам нужен свидетель. Вы говорили…

— Прислужница будет гораздо лучшим свидетелем, ведь она верит в то, что будет говорить. Она своими глазами видела, как бастард зарезал императора. А все остальное… Что ж, она так напугана, что поверит, что и это тоже видела.

— Милорд, вы… Вам нужен заклинатель…

— Ты же не умеешь заклинать, — презрительно хмыкнул Иаил. — А мошенники и отравители мне ни к чему. Яд — орудие трусов. Враг должен истекать кровью. Мужайся, друг мой. Ты умрешь в благородной компании.

Капитан дал знак, и солдаты направились к советникам.

Эллад лихорадочно озирался по сторонам, надеясь отыскать защитника.

— Помогите! — завопил он, хотя лучше других знал, что помощи не будет.

Придворные взмолились о пощаде. Акиве стало жаль их, хотя на сочувствие сил не осталось.

Убили всех: безоружных стражников и телохранителей, лежавших без сознания, — легионер полоснул их по глоткам, как будто косил сорняки. Убили прислужниц. Акива пытался защитить одну из них, но хамс и солдат Доминиона было слишком много. Легионеры отпихнули его к Азаилу и Лираз, а потом безжалостно прикончили девушку.

Бойцы были под стать своему капитану. За свою жизнь Акива повидал много крови, но даже его поразила жестокость и хитрость Иаила. Зная, кого обвинят во всех этих убийствах, Акива не мог стоять спокойно, ненависть жгла его изнутри, но тошнотворная слабость давила тяжким грузом. Ему оставалось только ждать, сознавая, чем все это закончится.

Акива пытался вернуть недавнее состояние полной ясности, однако сиритар исчез, в душе бушевали лишь волны бессильной ярости. В отчаянии он оглянулся: брат и сестра стояли спиной к спине. Похоже, продержатся они недолго.

Последними убивали императорских советников. Они погибли, не веря своим глазам, в ярости и отчаянии. Эллад с воплем подпрыгнул, как будто рассчитывая улететь, и вместо груди меч пронзил ему живот. Волхв пронзительно завизжал и осел на пол, схватившись за лезвие, словно не веря, что это происходит на самом деле. Солдат выдернул меч — и пальцы волхва осыпались на мозаичные плиты. Халдей недоуменно взглянул на обрубки, из которых хлестали фонтаны крови. Легионер невозмутимо проткнул его еще раз.

Эллад перестал скулить.

— Он даже не попытался что-нибудь наколдовать, — сокрушенно вздохнул Иаил. — Столько мучений — и все напрасно. Эх, пустая трата боли!

Пристально посмотрев на Акиву, капитан Доминиона наставил указательный палец на него. Бастард сделал усилие, чтобы дать отпор, но мышцы не слушались. Легионеры, знакомые с жестами своего командира, нападать не стали.

— Вот кто у нас настоящий маг, — сказал Иаил.

Акива с трудом держался на ногах. Гнет хамс вернул его в прошлое, на агору Лораменди. Вспомнился последний взгляд Мадригал… голова на плахе… Он кричал и ничего не мог сделать. Где был сиритар? Нет, Акива не маг. Маг спас бы Мадригал, он сейчас всех бы спас.

Иаил принял его отчаяние за скромность.

— Ну признайся, а? Думаешь, я не знаю? Эти твои чары невидимости… Ты отлично придумал скрыть мечи. А птицы?! Птицы были просто великолепны. — Он восхищенно присвистнул, брызжа слюной.

Акива решил ничего не отвечать: Иаил ничего не знает наверняка.

— И все ради того, чтобы спасти химеру. Признаюсь, меня это озадачило. Истребитель Тварей выручил тварь? — Капитан посмотрел на него изучающим взглядом и умолк.

Их встречи всегда напоминали игру с высокими ставками: чрезмерная любезность скрывала взаимное недоверие и глубокую неприязнь. Теперь реверансы были ни к чему, однако Иаил продолжал играть по-старому. Он наслаждался властью и никуда не спешил.

«Что же ему известно?»

Очевидно, у капитана был какой-то козырь, и Акива многое отдал бы за то, чтобы стереть его улыбку.

— Вкусная, как сказка… — мечтательно вздохнул Иаил. — Вкусная, как надежда. Интересно, что это за вкус? Падший говорил, похоже на пыльцу и звезды. Он много о ней рассказывал. Какой мерзкий у него язык, мне было почти жаль ту красотку, ведь он ее лизнул.

У Акивы загудело в ушах. Разгут. Каким-то образом Иаил нашел Разгута. Что рассказал этот уродец?

— Интересно, отыскал ты ее или нет?

— О ком ты?

Иаил растянул рот в безобразной улыбке, хищное возбуждение и смертельная угроза делали ее еще более устрашающей.

— Ты не знаешь? Рад это слышать, потому что в твоем рапорте она не упоминалась.

Акива не доложил ни о Кэроу, ни о горбуне Изиле, который сбросился с башни, лишь бы не выдать ее, ни о Разгуте… Поначалу Акива решил, что Падший погиб вместе с горбуном.

— Так вот, я говорю о малютке, что работала на Бримстоуна, — продолжил Иаил. — Он вырастил ее. Очень занимательная история. Подробности, конечно, преувеличены: зачем Бримстоуну человеческая девчонка? Кстати, а тебе-то она зачем? Развлечься?

Акива молчал. Иаил был слишком счастлив: по-видимому, Разгут рассказал ему все, что знал. А что он знал? Известно ли ему, где Кэроу и чем она теперь занимается?

«Что нужно Иаилу?»

Капитан — точнее, новоявленный император — пожал плечами.

— Падший утверждает, что у девчонки синие волосы. Совсем заврался. Вот я и подумал, как же проверить то, что он мне наплел про человеческий мир? Ты многое упустил в рапорте. Пришлось проявить смекалку. И выяснилось, что уродец говорил правду — странную, но правду. Я одного не пойму: как ты мог не доложить про их достижения? Про их механизмы? Как тебе удалось забыть про их невероятное, убийственное оружие?