Четырнадцать гениев, которые ломали правила. - Ландрам Джин - Страница 23

шестеро выросли в наглых эгоистов, хотя и довольно преуспевающих. Матери, постоянно говорящие своим детям, какие они расчудесные, скорее привьют им огромное чувство самоуверенности, но в то же время вырастят эгоистичных зануд.

Матери этих индивидуумов ответственны за воспитание оптимистичных и могущественных личностей, не слишком-то приятных в общении. Они превратились в людей, настолько поглощенных собой, что общественные нормы для них не существовали, а их многочисленные соперники вешали на них ярлык тронутых. Их эгомания сыграла положительную роль в их дальнейшем успехе, но являлась помехой в личных взаимоотношениях. Гитлер, Хьюз, Пикассо, Наполеон, де Сад и Райт выросли в разрушающих все садомазохистов. Матери так глубоко заложили в их подсознание успех и всемогущество, что сыновья были убеждены в собственной несокрушимости.

Когда личности типа Наполеона и Гитлера достигли вершины власти, их эгомания стала до того отчетливой, что они уверились в своей божественной природе. Интересно, что эти шестеро, обожаемые женщинами в детстве, выросли в тиранов шовинистического толка, которые почти совершенно не уважали женщин.

Маменькины сынки

Эти шестеро «маменькиных сынков» действовали по принципу «или по-моему, или никак». Они упорно следовали за своей мечтой, совершенно не обращая внимания на друзей, семью или супругов. То, что они не могли контролировать, они разрушали. Примером тому Пикассо, эмоционально уничтоживший жену (Ольгу) и любовницу (Дору Маар), а другую жену (Марию Терезу) и любовницу (Жаклин) доведший до самоубийства. Его сын Паоло превратился в алкоголика, а названный его именем внук Паблито покончил жизнь самоубийством, выпив кварту отбеливателя, когда его не пустили на похороны деда.

Гитлер помешался на контролировании и впадал в дикую ярость, если не мог поступить по-своему. Он довел свою племянницу и любовницу Гели Раубель до самоубийства. Трое других женщин покушались на самоубийство из-за оскорбительного поведения Гитлера и его вопиющего невнимания. Для Гитлера женщины были всего лишь пешками, способом отвлечься на мгновение от главной эгоистичной цели его жизни — построения тысячелетнего рейха. Отвратительная сексуальная репутация де Сада самоочевидна, хотя, в его защиту будь сказано, он обращался с женщинами куда мягче, чем Пикассо, Хьюз или Гитлер. Де Сад считал, что проститутки созданы для удовлетворения его садомазохистских, содомических и богохульных фантазий. К «нормальным», как он говорил, женщинам де Сад относился с величайшим уважением. Но Говард Хьюз был самым отчаянным волокитой из всех. Хьюз использовал женщин и третировал их с полнейшим презрением. Обычно он делал женщинам предложение, соблазнял их, а затем бросал. Он считал, что может купить все и вся, и на самом деле сотнями покупал самых уважаемых женщин, которых затем мгновенно бросал, едва овладев. Наполеон и Райт были способны на крайнюю жестокость по отношению к женщине, но все-таки отличались от тех четырех.

Свобода порождает успех

Оказывается, что власть, влияние и творческие способности — часто всего лишь побочные продукты свободной среды обитания. Хьюз, Наполеон, Мердок и Тесла познали свободу в закрытых школах-пансионах, куда их поместили в десятилетнем возрасте. Подобное окружение Вынуждает ребенка схватиться один на один со своей судьбой. С ним рядом нет надежно защищающей семьи, когдп ему не нужно принимать жизненно важных решений. Ь школах-интернатах правит закон стаи. Пиаф познала свободу с тяжелой стороны, как уличная бродяжка. Пикассо подростком долгое время скитался в Пиренеях. Рубинштейн свободно правила своим домом в Польше, как старшая из восьми детей. Подобная семейная обстановка воспитала ее свободной, так как у матери не было времени устанавливать строгие жесткие правила. Уолт Дисней в пятнадцать лет жил практически один, когда его семья переехала в Чикаго, а он зарабатывал деньги, продавая прохладительные напитки в поездах. Де Сад признавался, что в ранние годы над ним не было родительского контроля, и говорил: «Мне сказали, что я воплощение Иисуса на земле, прелесть, чудо и кумир». Подобное попустительство заставило его уверовать в то, что он может сделать все, что угодно и кому угодно — он так и поступал. Гитлер также испытал свободу, живя один в Вене в довольно юном возрасте. Все эти личности были предоставлены сами себе в их поисках, и это превратило их в независимых и полностью автономных людей. Это придало им силы, привило склонность к риску и в то же время самоуверенность. И это также превратило некоторых из них в чудовищ.

Влияние пола

Мужчины испытывали в основном влияние матерей, а женщины — отцов. Мать Хьюза вырастила человека, панически боящегося микробов, и в этом виноваты ее параноидальные наклонности. Ее ипохондрия смягчала параноидальные идеи Говарда. Склонность к бизнесу и этические ценности были внушены его бешеным авантюристом-отцом. Пикассо вырос в семье, полностью состоящей из женщин: обожающая мать, три незамужние тетки, две сестры и гувернантка. Что, как оказалось, во многом повлияло на его жизнь и искусство. Как признание влияния матери он взял ее фамилию Пикассо вместо фамилии отца Руис. Пикассо и де Сад оба выросли в женском окружении, лишенном мужчин, и обожающие женщины благоговели перед мальчиками. По иронии судьбы, будучи уже взрослыми, они смотрели на женщин одинаково. Оба видели в женщине либо мадонну, либо шлюху, как явствует из книг де Сада и картин Пикассо. Гитлер, Мердок, Тесла и Райт были окружены женщинами, подобно Пикассо и де Саду, именно в годы формирования личности. Многие ценности они усвоили от женщин. Предаваясь размышлениям на острове Святой Елены, Наполеон отдал должное влиянию матери на свой успех: «Моя матушка хорошо воспитала меня, я многим ей обязан. Она внушила мне чувства гордости и здравого смысла». Опыт де Сада был противоположного свойства. Маркиз писал: «Я любил отца до самозабвения, но чувствовал, что ненавижу свою мать». Де Сад считал, что причина его неспособности контролировать свои эмоции кроется в его детских годах. Он с ненавистью говорил: «Они баловали меня и восхищались мною» и «все покорялись моей воле».

Отцы/дочери и матери/сыновья

Женщины, представленные в этой книге, обожали своих отцов. Большинство отцов не преуспели в жизни, но для дочерей это, кажется, не имело никакого значения, пока отцы поддерживали их морально. Отец Эрхарт был алкоголиком и терпел неудачи в любом своем деловом начинании, но она все же боготворила его. Элена Рубинштейн приписывала свою деловую хватку отцу, а матери отдавала должное за унаследованный от нее интерес к красоте. Эдит Пиаф мало толку видела от своих отца и матери, так как оба покинули ее, когда та была совсем крошкой. Дункан никогда не знала своего отца, но интересно, что выйдя замуж довольно поздно, она выбрала себе в мужья поэта, а поэтом был и ее странствующий отец. Дункан признавалась, что во всем копировала свою мать, которая была ее кумиром, и даже пошла дальше, переняв ненависть матери к браку, богу и обывателям. Мать Монтессори была ее подружкой и поверенной все те годы, когда дочь бунтовала против своего положения в итальянском обществе. Ее консервативно настроенный отец никогда не понимал ее и отошел в сторону, шокированный поведением дерзкой дочери. Отец Хьюза привил юному Говарду самые поразительные этические ценности, которыми только обладали мои герои. Говард-старший подкупил школьную администрацию Тэчера (Санта-Барбара, штат Калифорния), чтобы те приняли его пятнадцатилетнего сына. После смерти матери отец захотел, чтобы сын жил рядом с ним в Лос-Анжелесе, и забрал его яз Тэчера, не дожидаясь выпускных экзаменов. Затем он подкупил администрацию такого уважаемого заведения как Калифорнийский Политехнический Университет, чтобы сына приняли в колледж несмотря на то, что он не закончил школу. В Калифорнийский Политехнический Говарда-младшего приняли, что дало ему искаженное представление о жизни. Его отец считал, что может купить все и вся, и это мировоззрение было привито впечатлительному подростку. Говард вырос с сознанием того, что может взятками проложить себе путь в промышленность и правительство. Позднее он подкупал президентов и премьер-министров или вообще любого, кто вставал у него на пути. Уотергейтский скандал стал его наследием. Юный Говард хорошо усвоил уроки своего отца, говорившего Ною Дитриху: «Я могу купить любого».