Четырнадцать гениев, которые ломали правила. - Ландрам Джин - Страница 10

Власти и успеху можно научиться

Из военной школы в Париже Наполеон был выпущен сорок вторым из пятидесяти восьми курсантов. Историки неоднократно комментировали его раннюю заурядность. Как мог человек с такими средними данными, выходец из самой обыкновенной семьи, где кроме него росли еще семь братьев и сестер, также весьма заурядных, стать величайшим полководческим гением в истории? Или еще более примечательно: как сын вечно безработного пастора стал самым прославленным в истории архитектором? Отец Фрэнка Ллойда Райта был до того неприспособлен к жизни, что в течение двадцати лет не сумел продержаться на какой-либо одной работе и года. Если следовать генетической теории творческой гениальности, то можно было подумать, будто предков Уолта Диснея просто распирало от творческих талантов. Отец Уолта Диснея был еще более неприспособленным, чем отец Райта. Его мотель и апельсиновая роща во Флориде прогорели, он потерпел неудачи и в качестве плотника, фермера, фабриканта.

Стала ли Амелия Эрхарт «Богиней воздуха» благодаря унаследованным генам? Унаследовала ли она свою безрассудную отвагу и свои манеры от пьяницы-отца или слабовольной матери? Ни в коем случае! Амелия обожала отца, но признавала, что он неудачник во всем, за что ни брался, а свою мать Амелия опекала со средних лет.

Унаследовал ли Пикассо талант живописца от своего отца-художника? Едва ли! В лучшем случае отец Пикассо был художником среднего дарования, а на любом посту, какой он когда-либо занимал, его подстерегала неудача. Единственный весомый вклад, который сделал дон Хосе Руис в образование сына, это подкуп испанских официальных лиц, чтобы юный Пабло смог окончить начальную школу. Как Эдит Пиаф, никому ненужная, безграмотная, не могшая прочесть и одной ноты, стала величайшей певицей Европы? Несомненно, гены здесь были ни при чем. Даже Говард Хьюз был совершенной загадкой с точки зрения его наследственности. От отца-предпринимателя он унаследовал «Хьюз Тул», а от страдающей ипохондрией матери — паранойю. После смерти отец оставил Говарду 650000 долларов — все, что он заработал за свою жизнь, полную тяжкого труда. Говард затем продемонстрировал деловую сметку, поставив наследство на кон и выиграв в результате миллиардную империю, охватывающую многие отрасли. Говард, несомненно, выиграл, унаследовав и склонность к бизнесу, но его успех проистекал из его целеустремленной натуры. А это он развивал в себе по ходу дела.

Печать успеха и печать неудачи

Все эти люди постигли секрет власти и успеха в полном впечатлениями детстве или в результате определенной метаморфозы, кризиса или другого какого-либо переживания, которые и выкристаллизовали в них главные черты характера, необходимые для успеха. Дэниэл Гоулман в «Чувственном разуме» (1995) сказал: «Чувственное познание продолжается всю жизнь... и может оказать глубокое влияние на темперамент, расширяя или приглушая врожденную предрасположенность» (стр. 221). Джером Каган, выдающийся гарвардский психолог, изучал развитие детей на протяжении всего периода взросления и считает, что все дети по своим склонностям рождаются застенчивыми, нахальными, забияками или меланхоликами. Но он обнаружил, что даже еще в яслях врожденная предрасположенность может измениться. В ходе исследований он нашел, что «эмоционально компетентные... дети спонтанно перерастают свою застенчивость». Гоулман подмечал, «что мы необязательно ограничены специфическим набором эмоций, предопределенных нашими унаследованными чертами характера... Наши гены сами по себе не определяют нашего поведения; наше окружение, особенно то, что мы переживаем и познаем вырастая, формирует предрасположенность темперамента и его выражение в различных ситуациях, разворачивающихся в жизни» (стр. 224). Гарвардский педиатр Т. Берри Браэлтон обнаружил, что дети в яслях постигают понятие «успеха» и «неуспеха», взаимодействуя с окружающей средой. В ходе исследования, когда детей учили строить из кубиков в манеже, доктор Браэлтон обнаружил, что в зависимости от результата эксперимента с кубиками дети воспринимали самих себя либо как «очень хороших», либо как «неумех». Он сообщал, что те, у кого ничего не вышло, выражали это своим поведением, а их лица как бы говорили: «Я нехороший. Посмотрите. У меня ничего не получилось». У детей Браэлтона наблюдалось то, что я называю «печать неудач», которая приводит к потере личности, продолжающейся и во взрослом состоянии, если эту печать не сотрет «печать успеха». По наблюдениям Браэлтона дети, отмеченные «печатью успеха» (т.е. успешно построившие кубики), всегда сияют от сознания собственного всемогущества, это чувствуется по их горящим глазам: «Скажите же мне, какой я хороший». Успех предопределяет успех, а неудачи предопределяют неудачи. Раз испытав успех или неуспех, мы обречены переживать его снова и снова, вот почему так важно накопить как можно больше переживаний, связанных с успехом, а не с поражениями.

Приобретенная мания

В генетическом анализе четырнадцати ничто не указывает на то, что в будущем они были обречены на успех. Они несомненно обладали некоторыми способностями, агрессивностью и умеренным здоровьем. Не считая врожденного интеллекта чуть выше нормы (коэффициент 115 — 140), хорошей дозы тестостерона (обеспечивающей напористость, дух соперничества и любовь к острым ощущениям) и физически нормальных тел, они были нормальными людьми с анормальными устремленностью и энергией.

Точно такие же врожденные качества обнаруживаются и у миллионов других людей, чьи достижения в жизни не превышают нормы. Так что же делает их великими? Одним из ошеломляющих факторов была мания воплотить свои мечты. Другим — функциональные расстройства личности. Многих толкала глубоко запрятанная необходимость стать лучшими из лучших и воплотить свои мечты, толкала со страстью, редко наблюдаемой у нормальных людей. Унаследовали ли они эту манию или приобрели позже? Существенные свидетельства указывают на второе. Были ли эти четырнадцать теми, кого обычно называют собранными людьми? Не в обычном понимании этого слова. Они обладали анормальным желанием преуспеть, и в их методах проглядывала мания величия. Тринадцать из четырнадцати принадлежали к типу личности А, и все они проявляли расстройства поведения в различных формах. У многих энтузиазм перерастал в манию, что часто было результатом какой-либо тяжелой травмы в раннем периоде жизни.

В чем был их секрет? Откуда появились в них такая огромная работоспособность, упорство, дар интуиции, безрассудство? Что сделало их столь отличными от других, что сделало их такими одержимыми? Ум — несомненно, не самый универсальный ключ к тайне. И ни один из них не имел в начале карьеры больше денег, чем заработал в конце. Никто с рождения не выказывал по-моцартовски раннего развития. Большинство вышло из обыкновенных семей среднего класса. Так что же позволило им завоевать подобную невообразимую власть и влияние? Один из решающих факторов я определил как «маниакальный синдром успеха». Все четырнадцать проявляли своего рода маниакальное желание добиться успеха любой ценой. Это были одержимые люди, не позволяющие ничему и никому вставать на пути реализации их мечты. Биограф Руперта Мердока Томас Кирнан выискивал факторы, которые смогли выработать в Мердоке целеустремленность. Он взял интервью у одного из друзей Мердока по приготовительной школе Джилонга в Мельбурне (Австралия), которое и пролило свет на обратную сторону энтузиазма этого великого магната информации. Школьный друг сказал: «Не думаю, что Руперт с рождения обладал теми качествами,

которые запятнали его репутацию во взрослой жизни. Они развились из его отчаянного стремления заслужить отцовскую похвалу в те времена, когда он рос... Если вы спросите меня, то сегодняшний Руперт Мердок — в большей степени творение собственного отца» (Кирнан, 1986, стр. 19). Этот факт общий в биографиях остальных тринадцати, только мальчики подпадали больше под влияние матерей, а девочки — отцов.

Влияние жизненного опыта