Загадки остались - Мариковский Павел Иустинович - Страница 40

Председатель совещания растерялся, ничего мне не ответил и поспешил перейти к обсуждению другого доклада.

Думаю, случаи, подобные наблюдавшимся мною, не столь уж и редки в природе, и они, конечно, ни в коей мере не умаляют и тем более не опровергают учение великого эволюциониста; из двух организмов, хозяина и его врага, только один действует в свою пользу.

Все рассказанное мною о наездниках, поражающих гусениц и тлей, о чернотелке, зараженной паразитическим червем, и о коварном грибке, поражающем муравьев, очень многозначительно. Быть может, когда-нибудь наука, пути которой неисповедимы, расшифрует самые сложные процессы мышления человеческого разума.

Глава восьмая

Зеленая аптека

Муравейник рыжих лесных муравьев был громадный, высокий, видимо, такой же старый, как и ель, возле которой он находился. По склону муравейника тянется цепочка муравьев, груженная какой-то добычей. Очень похоже, будто лесные труженики переносят взрослых личинок. Обычно эта операция совершается внутри муравейника. Но когда путь по галереям слишком запутан и долог, кто-нибудь показывает пример, как его сократить поверху. Этого как раз и дожидаются маленькие тонкобрюхие наездники и, изловчившись, откладывают в куколки яички. Наверное, сейчас они уже пронюхали о переноске куколок и висят в воздухе над муравьиной кучей. Случай упускать нельзя, следует понаблюдать за работой наездников.

Но под лупой я разглядываю совершенно неожиданное! Муравьи старательно несут в челюстях не куколок, не личинок, а какие-то светло-коричневые, гладкие, удлиненные и чуть изогнутые семена растений. На ощупь они твердые, но с небольшим мягким морщинистым придатком на одном конце. Не будь его, пожалуй, не ухватить муравью свою гладкую ношу. Но зачем муравью-хищнику растительная пища? И что удивительно! Семена и по размерам, и по внешнему виду очень похожи на взрослую личинку муравья.

Еще удивительнее, когда я вижу муравьев — противников заготовки семян: они с таким же старанием вытаскивают те же самые семена наружу и относят их подальше от своего жилища. Кажется, будто происходит молчаливая, но упорная борьба: каждый трудится по-своему, одни заносят семена в жилище, другие — выбрасывают их.

Слегка раскапываю муравьиную кучу и нахожу много семян в ее средней части. В панике муравьи хватают личинок и куколок, уносят в уцелевшие ходы. Многие с таким же рвением тащат и семена. Не могу понять, что за странные семена и что за странное поведение маленьких заготовщиков провианта!

Интересно, как отнесутся к этим семенам другие виды муравьев! На лесных полянках в низинах с влажной землей видны холмики желтого и черного лазиусов. Сейчас отберу у рыжих муравьев десяток семян и подброшу лазиусам. Муравейник придется слегка взрыхлить. Под самой поверхностью земли, как и полагается, в камерах лежат куколки.

Тихая жизнь лазиусов нарушена. В величайшем возбуждении муравьи бегают по разрушенному жилищу, спасают куколок. Подбрасываю семена. Одно за другим вместе с настоящими куколками муравьи уносят и ложные и прячут их в подземные галереи. Зачем они им?

Разыскиваю холмик черного лазиуса. Сбоку его виден вход, из него поспешно выбегают наружу строители, выбрасывают землю. Кучка семян, подсунутая мною, вызывает немедленное оживление. Из холмика высыпает десяток муравьев. Наперебой они ощупывают усиками неожиданный предмет. Еще больше появляется муравьев, и вот, толкая друг друга, они потащили семена в темное подземелье.

Через час осторожно раскапываю муравейник и нахожу семена в прогревочных камерах бок о бок с личинками и куколками хозяев.

Я еще в большем недоумении. Что происходит, как объяснить столь странное поведение муравьев! Наверное, у семян запах личинок, да и по форме они похожи. Найдя их, муравьи тащат к себе в жилище — разве можно бросать деток на дороге. В муравейнике вскоре обнаруживается обман, и тот, кто имеет опыт, прожил много, начинает личным примером учить неразумных, выбрасывая обманные семена. Предположение кажется правдоподобным.

Продолжаю дальше наблюдать. Загадочные семена несут к себе многие муравьи. Кое-где замечаю, что у выброшенных семян прогрызен или даже почти целиком съеден морщинистый придаток. Уж не лакомятся ли им муравьи? Но какая горечь во рту, если раскусить или пожевать семечко! Наверное, в мясистом придатке есть какие-то вещества, привлекающие своим запахом и вкусом муравьев. Они и побуждают подбирать находку. За мясистый придаток удобно челюстями нести семя. Вещества в придатках нравятся не всем муравьям, если некоторые выбрасывают семена, даже их не попробовав. В этой двойственности заложена какая-то загадка. Может быть, эти вещества вначале вкусны, привлекательны, полезны, а затем вызывают отвращение? Уж не находится ли в них что-то подобное наркотикам? Как бы там ни было, растения обманывают муравьев и, конечно, неспроста.

Как только не расселяют растения свои семена! Одни разлетаются по ветру на крыльях, парашютиках, пушинках, другие плывут по воде в специальных лодочках, третьи разносятся зимой по гладкой поверхности сугробов с помощью особенного паруса. Многие же вооружились всякими закорючками и липучками и цепляются к животным, чтобы те их разносили повсюду. И, наконец, немало семян одевается вкусными мясистыми оболочками, приманивая животных роскошными красками, ароматом и вкусом. Наше растение избрало особенный путь расселения. Оно чем-то прельщает муравьев, и бедные труженики с утра до ночи волокут семена в муравейники, а потом растаскивают их по лесу, выбрасывают на свалку.

Ох, эти семена, похожие на личинок муравьев! Сколько было исхожено полян в лесу, переползано на коленях по земле, сколько пересмотрено трав и цветов. Разве мало в лесу растений! Какому же из них принадлежат таинственные семена?

Сперва я искал их один, потом мне стали помогать два студента. Затем к нам примкнула большая компания. Все мы искали растение, представляя его себе обязательно особенным, и не могли догадаться, что оно тут, рядом с нами, самое обыкновенное, сибирское, покачивается на тонкой ножке с невзрачной зеленоватой коробочкой — один из первых цветов радостной весны — кандык. Раскроются коробочки кандыка, семена падают на землю и лежат в ожидании расселителей-муравьев, прельщая их какими-то загадочными веществами и внешним видом.

И опять новые семена. Очень я удивился, когда увидел вереницы муравьев, нагруженных ими. Время переноски кандыка миновало. На этот раз семена какие-то другие: серые чашечки в белых рубчиках с небольшой аккуратной ручкой. Это — остаток тычинки, видимо, служит для удобства переноски. За ручку муравьи тащили свою добычу в муравейник, за ручку же и вытаскивали из него. Нашлось еще одно растение, обманывавшее муравьев! Но семена этого растения не походили ни на куколок, ни на добычу муравьев-хищников.

Ручка семян часто оказывалась погрызенной. Каким-то веществом семя принуждало муравьев носить себя. Искал я растение недолго. Оно оказалось злаком и называлось перловником.

Вскоре муравьи понесли коричневые, блестящие, с мясистым морщинистым придатком семена изящного ириса-касатика. С его семенами повторилось то же, что и с обманными дарами кандыка и перловника. Только муравьи чаще поедали их морщинистые придатки. Но каков вкус у муравья! Я попробовал пожевать одно зернышко и более не рискнул. Вначале мне показалось, будто я схватил изрядную порцию перца, так во рту начало печь и пощипывать. Ни холодная вода, ни прохладный воздух, втягиваемый в рот, не помогли. Жжение продолжалось долго. Потом кончик языка слегка онемел и странно: когда я им прикасался к зубам, они казались горячими. Через два-три часа все прошло, но неприятный привкус во рту оставался долго.