Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Компьютер любви - Кедров Константин Александрович "brenko" - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

Ясноглазая иксометрия

расчлененная на три глаза

образует иглу

на которой стража Господня

день и ночь охраняет вас

На острие летящего копья Ахиллеса

Мир бесконечно плоский близкий

приблизился к лицу

стал небом разросшимся

за горизонт стола короля Артура

а король Артур

переставляя стулья

ладонями полировал стол

Вслед за столом улетают в бесконечность

на острие копья Ахиллеса.

1983

-Казнь-

Казнь и казна это два необъятных царства

это особое свойство времени

именуемое необратимость

Казнь это казнь

Даже если не будет казни

все превращается в казнь

Если казни не будет

Есть дисциплина

Ибо бес дисциплины казнь невозможна

Хотя дисциплина казнь.

Пусть повышает поэт производство грусти

Заповедь стали – крепить дисциплину казни

Так разрастается всемирная казнь

дисциплинированная размеренная

окрашенная как гроб в маренго

и косящая в бок.

Время косит

это незапрограммированное свойство

дает возможность улизнуть

и уже никогда не возвращаться

Так Полежаев и Тарас Шевченко

два товарища два солдата

отслужили службу времени

и улизнули в вечность.

Вечность это

недисциплинированное время

1983

-Прятки-

Однажды Сталин к Ленину пришел

но Ленина он дома не наше

и приказа искать его повсюду

пока не встретил Берия-Иуду

И Берия везде вождя искал

десятиклассниц к Сталину таскал,

не находил

и очень тосковал.

Он плакал, полумертвых обнимая,

а за окном кипело утро мая,

но маялся великий вождь напрасно,

ведь и без Ленина все было так прекрасно,

пока клевреты Берия-злодея

не вынесли вождя из мавзолея.

Без Сталина мы вмиг осиротели,

но все еще живет он в нашем теле,

и если злость в тебе свербит и свищет,

знай –

это вождь вождя другого ищет.

1988

* * *

Я подарил Сталигу портрет Риббентропа

Сталин сказал «хорошее»

«зер гут» сказал Риббентроп

они полюбили друг друга

как рибосома и хромосома

в одной яйцеклетке

Джугашвили – Гитлер унд Шикльгрубер

един в рех яйцах

как Русь Советская коею пел Есенин в своем труде «основы социализма»

социализм состоит из серпов и млатом

он по ночам кует мечи на орала

он по утрам орет орлы на мечила

режет рубанком и рубит русского шведа

социализм – это конница рубит-режет

социализм – это дом из стекла-металла

социализм – это партия и партита

слава тебе Онега-Печора-Лена

слава тебе краснозвездный герой

Онегин-Печорин-Ленин

1988

* * *

Тариф и Британия заднего смысла

где нынешний немец гордится собой

где мертвые спят запрокинув мочонки

навеки отдав сталинизму свой вой

от Сталина рези глазные в запястье

сквозь Берию всходит оБЕРИут

не надо меня заставлять логически мыслить

от дум логических я глупею как стадион

Грамотен был царь Иван имя ему Четыре

наш краснофлотец и краснобай

завоевал Царевокошайск и выколало глаза Богу

словно Скуратов малютка он

красноречив как Герцен

«кто не с нами тот против а кто не против тот не с нами»

направо пойдешь – придешь налево – сказки говорят

там чудеса там брутто-нетто

сдит за решеткой в темнице сырой

вскормленный в неволе нарком молодой

кровавую пищу клюет за окном

и вымолвить хочет

да не может

* * *

Пора злодейских рифм и песьих песен

уж миновала станцию рубля

и на устах уже возникла плесень

и на губах возникло слово «бля»

Когда в долину солнце упадая

срезает горизонт как пилорама

я повторяю судоржно рыдая

– прости меня за все родная мама –

за срезом срез нам режет сыр и дни

как бы фрезой закрученные в штопор

мы во вселенной вовсе не одни

но есть над нами бесконечный кто-то

он из меня как Минин и Пожарский

за горизонт протягивает руки

– Отдай, – он говорит и мне не жалко