Последние дни - И Сьюзен - Страница 31

В любом случае ясно, что его враги-ангелы куда опаснее, чем тот риск, которому он подвергается на земле. Если бы он смог найти ангелов-друзей, те оказали бы ему медицинскую помощь. Так что опасность слишком велика, раз он упускает такой шанс.

Ангелы разворачиваются и снова проносятся над кладбищем машин, словно вынюхивая поживу.

Я с трудом отыскиваю «хаммер», хотя видела, где он остановился. Люди Оби прекрасно владеют маскировкой.

Интересно, что у них за миссия, связанная с риском быть схваченными на дороге? Вряд ли это из-за нас. Значит, они считают, что в городе или возле него есть нечто важное. Может, это разведка?

Что бы ни искали ангелы, они возвращаются с пустыми руками. Взмыв в небо, они исчезают за горизонтом. Наверняка им мешает свистящий в ушах воздух. Должно быть, именно потому у них такой хороший слух.

Я глубоко вздыхаю. «Хаммер» внизу наконец вновь запускает двигатель и продолжает лавировать на север в сторону города.

– Как они узнали о приближении ангелов? – словно про себя спрашивает Раффи.

Я пожимаю плечами. У меня есть несколько предположений, но не вижу никакого смысла делиться с ним. Мы умные мартышки, особенно когда речь идет о выживании. А в Кремниевой долине – самые умные и изобретательные мартышки во всем мире. Даже сбежав из лагеря Оби, я испытываю гордость за себе подобных.

Раффи внимательно наблюдает за мной, и я думаю о том, как ясно отражаются у меня на лице мысли.

– Почему ты их не позвал? – спрашиваю я.

На этот раз его очередь пожать плечами.

– К вечеру тебе могли бы оказать медицинскую помощь, – говорю я.

Он поднимается с земли и отряхивается:

– Да. Или я сам отдал бы себя в руки врагов.

Он снова шагает примерно в ту же сторону, куда ведет дорога. Я следую по пятам.

– Ты не узнал их? – как можно беспечнее спрашиваю я.

Хочется прямо спросить, сколько их всего, но как он сможет ответить на этот вопрос, не выдав военную тайну?

Он молча качает головой.

– Ты не узнал их? Или не смог как следует разглядеть?

Он останавливается, вынимая из рюкзака остатки кошачьего корма:

– Держи. И пожалуйста, набей живот поплотнее. Можешь взять мою долю.

Вот тебе и все мои попытки раздобыть информацию. Похоже, из меня никогда не получится крутого шпиона вроде Траляля и Труляля.

26

– Умеешь управлять этими штуками? – спрашивает Раффи, показывая на дорогу.

– Угу, – медленно отвечаю я.

– Пошли. – Он направляется вниз, к дороге.

– Э-э-э… а это не опасно?

– Вряд ли в течение часа-двух вторая группа полетит в ту же сторону. Как только мы окажемся на дороге, нам меньше будут угрожать дорожные мартышки. Они решат, что мы люди Оби – слишком хорошо вооруженные и сытые, чтобы на нас нападать.

– Мы не мартышки.

Разве я сама только что не подумала, что мы – умные мартышки? Почему же так неприятно, что меня назвали одной из них?

Не обращая на меня внимания, ангел идет дальше.

Чего я ожидала? Извинений? Молча следую за ним.

Едва мы ступаем на асфальт, Раффи хватает меня за руку и увлекает за фургон. Я приседаю рядом, силясь услышать то, что слышит он. Минуту спустя доносится шум приближающейся машины. Какова вероятность, что еще одна машина случайно окажется на той же дороге всего через десять минут после первой?

На сей раз это черный грузовик с брезентовым кузовом, в котором находится нечто громоздкое и внушающее страх. Очень похоже на тот грузовик, что вчера заполняли ящиками со взрывчаткой. Он медленно проезжает мимо нас, направляясь в сторону города.

Караван. Это очень растянутый караван, но я могу поспорить на содержимое своего рюкзака, что впереди и позади едут другие машины, распределившись по дороге, чтобы их сложнее было заметить. В «хаммере», вероятно, знали о летящих ангелах, поскольку об этом сообщили из идущих впереди машин. Даже если с первой машиной что-то случится, остальные уцелеют. Мое уважение к группе Оби еще чуть-чуть возрастает.

Когда шум двигателя стихает, мы выбираемся из-за фургона и начинаем искать машину для себя. Я бы предпочла скромный, экономичный автомобиль, не слишком шумный, с достаточным количеством бензина. Но на таких машинах люди Оби вряд ли стали бы ездить, и мы выбираем среди многочисленных массивных внедорожников.

В большинстве машин нет ключей. Даже в конце света, когда пачка крекеров стоила дороже «мерседеса», люди все равно забрали ключи с собой. Видимо, по привычке.

Заглянув в полдюжины автомобилей, мы находим черный внедорожник с тонированными стеклами, на сиденье которого лежат ключи. Вероятно, водитель по привычке вынул их, а потом раздумал брать с собой бесполезный металл. Бензобак заполнен на четверть. Этого хватит, чтобы добраться до Сан-Франциско, если дорога свободна. Но чтобы вернуться, этого уже недостаточно. Вернуться? Куда?

Я заглушаю внутренний голос и забираюсь в машину. Раффи садится на пассажирское сиденье. Двигатель заводится с первой попытки, и мы лавируем по шоссе 280 на север.

Никогда не думала, что езда со скоростью двадцать миль в час может оказаться столь волнующей. С отчаянно бьющимся сердцем я сжимаю руль, словно в любую секунду он может вырваться из рук. Я не могу одновременно высматривать препятствия на дороге и ждать нападения с неба. Я бросаю взгляд на Раффи. Он внимательно следит за окружающей обстановкой, в том числе и через боковые зеркала, и я слегка расслабляюсь.

– Так куда мы, собственно, едем?

Я не знаток города, но бывала там несколько раз и мало-мальски представляю расположение его районов.

– В деловой центр.

Он достаточно хорошо разбирается в названиях городских районов. Возникает вопрос – откуда такие познания, но я оставляю его без ответа. Подозреваю, Раффи пробыл здесь намного дольше, чем требуется мне, чтобы исследовать мир.

– Думаю, шоссе идет через него или, по крайней мере, рядом с ним. Если, конечно, дорога свободна, в чем я сомневаюсь.

– Возле обители наведен порядок. Дороги должны быть свободны.

Я резко поворачиваюсь к нему:

– В каком смысле – порядок?

– На дороге возле обители будет охрана. Прежде чем мы там окажемся, нам нужно подготовиться.

– Подготовиться? Как?

– В последнем доме я нашел для тебя кое-какую одежду. И мне нужно изменить внешность. Подробности оставь мне. Пройти мимо охраны будет легко.

– Здорово. И что потом?

– Потом – можно развлекаться в обители.

– Ты прямо-таки переполнен информацией. Я никуда не поеду, пока не буду знать, во что ввязываюсь.

– Тогда не езжай. – Его голос звучит бесстрастно, но смысл ясен.

Я стискиваю руль с такой силой, что удивляюсь, как он еще выдерживает.

В том, что мы лишь временные союзники, нет никакой тайны. Оба не пытаемся делать вид, будто наше общение продлится долго. Я помогаю ему добраться домой вместе с его крыльями, он помогает мне найти сестру. После я буду предоставлена самой себе. Я это знаю и ни на секунду об этом не забываю.

Но отчего-то после пары дней, в течение которых мне прикрывали спину, при мысли о том, что я вновь останусь одна, делается не по себе.

Я ударяюсь об открытую дверцу какого-то грузовика.

– Вроде ты говорила, что умеешь управлять этой штукой.

Я спохватываюсь, что давлю на педаль газа. Мы пьяно лавируем по дороге со скоростью сорок миль в час. Я отпускаю педаль, сбрасывая скорость до двадцати, и разжимаю пальцы на баранке.

– Давай я буду вести машину, а ты строить дальнейшие планы, – говорю я, пытаясь успокоиться.

Прежде я злилась на отца, который бросил меня, вынудив саму принимать тяжелые решения. Но теперь, когда Раффи взял руководство на себя и настаивает, чтобы я слепо следовала за ним, внутри все переворачивается.

На обочине иногда встречаются оборванные люди, но их немного, и они разбегаются, едва завидев нашу машину. Я смотрю на испуганные грязные лица, которые с жгучим любопытством таращатся на нас, и на ум приходит ненавистное слово – мартышки. Вот во что превратили нас ангелы.