Странник - Круз Мария - Страница 47

К тому же, как мне кажется, обстрел Базы должен состояться именно сегодня ночью. Потому что их Сардж завтра обязательно выйдет с нами на связь, а пока он понес потери и ничем не ответил, так что говорить будет с позиции битого. Что для него никак не годится. А вот если у них все же есть люди в Белте, то сегодня они могут подъехать ночью и… дальше понятно.

А пока мы будем минировать место. Потому что подъедут они именно сюда, риска так меньше всего. В теории.

Начали мы снизу, почти от самых домов, к которым в темноте, если честно, было страшновато приближаться. Так и казалось, что сейчас какая-то тварь вместе со стеклом прыгнет на тебя из темного провала окна, хоть мой внутренний «радар» подсказывал, что близко, по крайней мере, тварей нет.

Джон и Дэннис прикрывают, уставив трубы автоматных глушителей в темноту вокруг нас и надвинув на лицо приборы ночного видения, а я вбиваю резиновым молотком в землю тонкий колышек с петлей, каких целую кучу изготовил сегодня в мастерской Жан-Пьер на Базе, тяну тонкую проволоку, приматываю гранату к другому колышку липкой лентой, и все это желательно в пучок травы, каких здесь много, сплошь перекрученных ветром.

Сдвигаемся — и еще растяжку. И еще. Нет, минного поля мы так не получим, но для самого начала сойдет. А на будущее нужны настоящие мины, да, и миномет. Хотя бы один. И вот это место из него пристрелять так, чтобы в любую точку класть с первого выстрела, без промаха.

Разговариваем шепотом. Ночь давит, ночь страшная и враждебная, боишься приманить нехорошее громким разговором, боишься даже спиной к темноте поворачиваться, даром что совсем рядом два броневика стоят, прикрывая нас своими пулеметами. Еще растяжка, еще — поднимаемся от домов выше по склону, чтобы, если случись какая тревога, к машинам по собственным растяжкам не бежать.

Звук моторов услышали уже тогда, когда заканчивали с ящиком гранат. Сначала об этом доложил Джастин, сидевший на одном из пулеметов, потом уже и мы услышали. Издалека доносится, ночи теперь здесь такие тихие, что кошка пукни — за версту услышишь. Если ты не возле этого самого мотора сидишь, разумеется.

— Откуда едут?

— Похоже, что со стороны десятой, — откликнулся Джастин.

Ну да, откуда же еще, если считать, что они все же из Белта… а они наверняка оттуда. Дернули через город, и ведь наверняка именно сюда. Где и ждем. Надо было третий «гантрак», но опять же людей мало, мать его. Кто-то ведь еще и спать должен. И еще машины с наблюдательными приборами нам точно не хватает — в светлое время отсюда половина города просматривается, а с приборами и ночью не хуже было бы, — глядишь, уже и приближающихся разглядели бы.

— Общая готовность! — скомандовал я. — «Отель-Квебек», здесь «Красный-один», доложить о готовности!

После паузы в несколько секунд База откликнулась, оттуда сообщили, что тревога уже объявлена, смена бежит на крышу к оружию, чтобы усилить посты.

— «Отель-Квебек», оставаться в готовности, но огня без моей команды не открывать! Как поняли, прием? Не открывать огня!

— «Красный-один», здесь «Отель-Квебек», поняли тебя хорошо. — Голос в рации сменился на Теренса.

Надо бы с этой практикой заканчивать, Теренса на связь сажать, но ладно, пусть сейчас поможет.

— «Красный-два», давай за мной, — сказал я в рацию, и уже Марио, сидевшему за рулем первой машины: — Давай за тот ангар и там прижмись к самой стене.

— Понял, — кивнул тот и дернул броневик с места.

Ночники у всех включены?

Черт, моторы у этих «гантраков» громковаты, как бы нас с приближающихся машин тоже не услышали.

Куда они попрут, на тот самый склон, что мы сейчас минировали? Или в другое место? Они же сюда едут, верно? Куда им еще могло понадобиться?

Нервишки. Как всегда, нервы — и сразу рой глупых вопросов в голове. Гнать их, вопросы эти, надо на деле сосредоточиться.

Заехали за ангар — тут их сразу несколько, а между ними еще и брошенные самолеты стоят, которым, наверное, уже никогда не летать. Отсюда до того спуска рукой подать, совсем рядом. За ангаром звук приближающегося противника как отрезало, забили треском наших же дизелей, отразившихся от стены. Пришлось глушить моторы — хотя бы для того, чтобы слушать.

Потом опять слышно стало — приблизились. Запросил наблюдателей на предмет, не видно ли фар, — нет, не видно. С ночниками едут, выходит. Выслать пешего наблюдателя? Нет, тоже так себе идея, вдруг придется с места срываться, а он тогда задержать может.

Ладно, у нас на крыше Базы еще два крупняка, а сейчас, скорее всего, еще и две винтовки пятидесятого калибра: тревога-то объявлена, так что есть кому наблюдать и кому отбиваться начать. И ГНР уже должна быть готова, все силы подняты.

Вновь запросил Базу, убедился в том, что они нас видят. Потребовал в наш сектор вообще огня не открывать ни при каких условиях, пусть только наблюдают. Мы тут сами разберемся, случись чего, а попасть под обстрел своих как-то совсем не хочется.

А далеко теперь машины слышно, очень далеко. Совсем мир стал молчаливым, любой звук, кроме шелеста травы да ночной птицы, — он как ножом по ушам, странным кажется. На Базе нашей как раз и наслаждаешься тем, что людей слышно. Вымерли люди вокруг, пусто везде, и если раньше посторонний шум раздражал, то теперь вроде как даже радует, подсказывает, что не один ты здесь, есть кто-то еще.

Правда, приближающийся звук моторов не радовал. Кстати, а ведь его, наверное, от Базы слышно не будет, склон отразит. По уму подъезжают — похоже, что это тоже учли. Если бы мы их специально не ждали, то они бы вполне могли незамеченными заехать на рубеж открытия огня… если этот рубеж у них именно там, где я думаю.

Ближе звук, ближе. Посмотрел на своих — все нервничают, хоть стараются виду не подать. Ну ничего, я тоже нервничаю, рука в перчатке тискает рукоятку пулемета, приклад в плечо вжат. Пришлось наклониться в сторону — лобовое стекло опускать не рискнули, все какая-то защита, так что у меня не только сектор обстрела ограничен, так еще и наклоняться надо постоянно, оружие на вертлюге сбоку машины висит. Может, надо было на «джи-вагенах» ехать? Нет, у них огневой мощи маловато, а она сейчас важнее, наверное.

С тихим шуршанием слегка провернулась у меня над головой гранатометная турель, Дэннис волнуется. Я даже его громкое дыхание слышу: он из-за сломанного носа сопит сильно.

— «Отель-Квебек», здесь «Красный-один», наблюдаете противника? Прием.

— «Красный-один», здесь «Отель-Квебек», ничего не наблюдаем, прием.

Ну да, из-за того склона им не видно и не слышно. Точно минировать его надо как можно гуще. И наблюдение в эту сторону усиливать, отсюда даже слепой и пьяный скрытно подойти может.

Может, я не так действую? Может, надо было просто встать за изломом у того склона и начать обстреливать противника с дистанции, как только покажется? Прогнать и, если получится, что-то у него из строя вывести? Нет, не получилось бы, там дорога все равно постоянно в складках местности теряется, обнаружили бы себя — да и все, в лучшем случае противника бы прогнали, в худшем он бы нас еще и зажал. У нас не танки все же, а обычные грузовики, разве что пулеметами и местами броней увешанные, но не более. И их здесь всего два, а вот у противника, кажется, куда больше, если по звуку судить.

Вызывать ГНР? А куда? Просто сюда, в кучу с нами? Глупо. Ладно, пусть пока там ждут, за терминалом Базы.

Ждем. Ждем.

— Разделились, похоже, — сказал Джон, вертя головой.

— Да, похоже, — согласился я.

Звук уже доносился с двух сторон, причем ехали машины быстро. Скорее всего, зная, насколько далеко шум разносится, на скрытность уже плюнули и прибавили скорости, для того чтобы быстрее выйти на намеченные позиции. То, что ночью территория вокруг Базы не патрулируется, они точно знают — не зря же разведка здесь сидела. Другое дело, что после уничтожения разведки правила могли и поменяться, но они этого не знают только в том случае, если за нами новая разведка не следила.