Великий план - Марко Джон - Страница 43

Форто побледнел.

— Ваше Святейшество…

— Замолчи! — зарычал Эррит. — Данар, спасибо тебе за то, что приехал повидать меня. Ты можешь мне не верить, но я был рад тебя видеть. А теперь генерал проводит тебя обратно к кораблю. Счастливого тебе пути, мой старый друг.

Никабар ушел из комнаты, не прощаясь. За ним тащился потрясенный Форто. У порога он бросил быстрый взгляд назад и увидел, как Эррит нежно гладит шкатулку.

10

Обещание убийцы

Проведя в пути все утро, Ричиус и Симон добрались до Фалиндара. Появление крепостных башен обрадовало обоих: общество друг друга их измучило. Поняв, что его спутник едва ли сможет идти пешком, Ричиус позволил ему ехать верхом, и каждый то шел, то сменял другого в седле. У Ричиуса не было выбора. Симон едва держался на ногах. А Ричиус, успевший восстановить силы в течение проведенного в Фалиндаре года, был не прочь размяться. И пока Симон ехал верхом, Ричиус шел и обдумывал положение.

Даже наедине с природой ему не удалось найти ответов на свои вопросы. Несмотря на совет Карлаза, разговор с небом остался односторонним. И хотя он был рад снова увидеть Фалиндар, его немного страшила встреча с Дьяной. Она будет ожидать в нем каких-то перемен — и будет разочарована.

Симон оказался достаточно хорошим спутником. Любознательный и вдумчивый, он часто погружался в то же созерцательное молчание, что и Ричиус. И только изредка они начинали действовать друг другу на нервы. Поскольку Симон не мог ехать верхом со связанными руками, Ричиус его развязал. Симон отплатил ему тем, что не делал ничего угрожающего. Он объяснил Ричиусу, что ему все равно некуда податься, и хотя дурная репутация цитадели его пугала, обещание горячей пищи и крыши над головой гнало его вперед. Ричиусу почти нравился этот дезертир — если, конечно, Симон действительно тот, за кого себя выдает. Проведя с нарцем целый день, Ричиус по-прежнему не был в нем уверен, и сомнения не давали ему покоя. Он знал, на что способен Бьяджио. Каждый нарец слышал рассказы об этом. Рошанны были повсюду. Тайная организация Бьяджио, безжалостная и хитроумная, проникала во все слои империи. Они были как воздух. Невидимые. Вездесущие.

Вот почему, приехав в Фалиндар, Ричиус сразу же отвел потрясенного Симона к Люсилеру. Люсилер, господин Фалиндара, должен был принять решение относительно этого незнакомца, решить, шпион ли он или ему можно предложить гостеприимство цитадели. Однако Люсилер был занят. Из своей горной твердыни к нему приехал военачальник Ишья, которому нужен был совет Люсилера, и Люсилер заперся с ним, отдав строгий приказ, чтобы его не беспокоили. Получив возможность повидаться с женой и ребенком, Ричиус отправился к себе. Симона провели в охраняемую комнату и оставили там дожидаться. Он с тревожной улыбкой попрощался с Ричиусом, и тот невольно постарался его успокоить.

— Если ты говоришь правду, с тобой ничего не случится, — пообещал он, готовясь закрыть дверь.

В коридоре был поставлен трийский часовой. Ричиус распорядился, чтобы Симону дали поесть, переодеться и помыться, и отправился к Дьяне. Жена была рада его видеть, хотя между ними все еще оставалась некоторая напряженность. Маленькая Шани бросилась ему на шею, что немного улучшило ситуацию — но не до конца. Ричиус с Дьяной эту ночь провели вместе, но какая-то странная стена по-прежнему разделяла их.

Утром Ричиус пошел поговорить с Люсилером. Его трийский друг проснулся рано. Ишья, военачальник Кеса, выехал из крепости, и вокруг него вились воины Фалиндара — Ричиус прислушался: их разговор его встревожил. Давняя распря Ишьи с военачальником Пракстин-Та-ром не прекратилась и в эти дни мира. Если в Кесе разгорится война, Люсилер даже против своей воли втянется в нее.

Ричиус отправился в покои Люсилера, расположенные на первом этаже. Когда-то здесь был рабочий кабинет Тарна, предыдущего господина Фалиндара. Множество книг Тарна по-прежнему пылились на полках, в углах лежали груды нарских рукописей. Единственное, что позволил себе поменять Люсилер, — он повесил на стену церемониальный жиктар, и когда в окно проникал солнечный свет, два клинка сияли. Ричиус пришел в комнаты Люсилера, не ожидая кого-либо встретить, однако обнаружил у двери трийского воина, того самого, которого накануне оставил с Симоном. Дверь в комнату Люсилера была открыта. Ричиус заглянул туда и растерялся, увидев, что господин Фалиндара не один.

С ним был Симон.

Оба о чем-то дружелюбно беседовали. Пораженный Ричиус застыл в дверях. Сломанный нос Симона был перевязан чистым белым бинтом, и от этого вид у него был забавный и совершенно неопасный. В соответствии с приказом ему дали новую одежду: традиционный трийский наряд, нисколько ему не подходивший. Люсилер заметил Ричиуса и тепло ему улыбнулся:

— Ричиус, мои приветствия. Я тебя ждал.

— Неужели? — сказал Ричиус. — Как славно.

— Садись, — сказал Люсилер, указывая ему на стул. Ричиус бросил на Симона неприветливый взгляд. Нарец молча ухмыльнулся.

— Люсилер, как он сюда попал? — спросил Ричиус.

— Я за ним послал. Я бы послал и за тобой, но я был уверен, что ты сам сюда идешь. Не надо так на меня смотреть.

— Как?

— Как будто я тебя предал. Я хотел сам увидеть этого нарца, без твоих попыток решать за меня. Пожалуйста, сядь.

Ричиус неохотно подвинул себе стул и сел рядом с Симоном. Нарец криво ему улыбнулся.

— Доброе утро, — невинно проговорил он. — Хорошо спал?

— Прекрати! — предостерег его Ричиус. — Прекрати сейчас же! Не начинай свои игры. — Он бросил на Люсилера раздраженный взгляд. — Предполагалось, что это будет допрос, Люсилер. Почему ты не сказал мне, что встречаешься с ним?

Люсилер удивленно поднял брови:

— Допрос? Ричиус, я не дэгог! Чего ты от меня хотел? Чтобы я посадил его в подземелье?

— Возможно, — ответил Ричиус. — Несколько недель в подземелье развязали бы ему язык. Господи, Люсилер, почему ты сначала не поговорил со мной? Мне было что тебе сказать.

— Я в этом не сомневаюсь. Не обижайся, мой старый друг, но ты видишь слишком много призраков.

Ричиус попытался овладеть собой. В течение многих месяцев Люсилер обвинял его в паранойе, и ему не хотелось играть эту роль, особенно в присутствии Симона. Но Люсилер никогда не был в Наре. Он не понимал, что породило страхи Ричиуса.

— Люсилер, пожалуйста, выслушай меня! — сказал он, стараясь сохранить спокойствие. — Я не знаю, кто этот человек. Возможно, он тот, за кого себя выдает, но может быть, и нет. Я привез его сюда, потому что мне не хотелось, чтобы он бродил по Люсел-Лору свободно. Если он, из людей Бьяджио, он опасен.

Казалось, триец оскорбился.

— Я не намерен делать глупости. Я привел его сюда, чтобы поговорить с ним. Наедине. Но ты прав, наверное. Я не могу определить, кто он. Может быть, он говорит правду, а может…

— Я говорю правду! — с досадой перебил его Симон. — Что с вами, черт подери? Да вы посмотрите на меня!

— Я смотрел, Симон Даркис, — сказал Люсилер. — Я смотрел и слушал. Но я все равно тебе не доверяю. Если говорить правду, то в этой комнате есть только один нарец, которому я доверяю, и он — не ты. Я знаю, на что способна твоя империя, знаю, какая она лживая.

И Ричиус рассказал мне о том, что Бьяджио хочет ему отомстить. Возможно, ты один из псов графа.

Симон покачал головой и невесело засмеялся:

— Вы все сумасшедшие. Право, это так! Если бы я хотел убить Вэнтрана, он уже был бы мертв. Господи, этот дурень сломал мне нос, а потом позволил ехать на своем коне! Вы считаете, что для того, чтобы его убить, понадобился бы Рошанн? Это мог бы сделать младенец с острой игрушкой!

— Я позволил тебе ехать верхом, потому что ты казался чертовски слабым, — ответил Ричиус, — а мне хотелось добраться сюда до наступления весны. Не принимай наши разговоры за доверие, Симон. Я не доверяю тебе, и Люсилер тоже не доверяет. — Он посмотрел на своего друга, ища поддержки. — Правильно, Люсилер?