Дорога на Рейншедоу - Клейпас Лиза - Страница 25

Сэм покачал головой:

– Даже если кто-то из них и пытался, но невозможно воздерживаться от выпивки, когда живёшь с супругом-алкоголиком.

Разговор ступил на зыбкую почву и шёл осторожно, нащупывая пределы допустимого.

– Они всегда были такими? – спросила Люси.

– На моей памяти всегда. Едва мы достаточно вырастали, чтобы позаботиться о себе самостоятельно, тут же бежали из этого ада. Только Алекс остался. А теперь...

– Он пьяница?

– Не уверен, где проходит граница между любителем выпить и пропойцей. Но если он ещё не преступил эту черту, то пересечёт в ближайшее время.

Неудивительно, что Сэм боится обязательств, подумала Люси. Неудивительно, что он избегает отношений, выходящих за рамки чисто физических. Если один из родителей – алкоголик, этого уже достаточно, чтобы разрушить семью. Детям приходится постоянно быть начеку, изо дня в день сталкиваясь с обманом и скандалами. Но когда и отец, и мать пьющие... не остаётся безопасного прибежища. Никому нельзя доверять.

– А в связи с проблемой твоих родителей, – возник естественный вопрос у Люси, – неужели у тебя не возникло сомнений, когда ты решил заняться виноделием?

– Ни в коей мере. Да, мои родители были пьяницами, но это вовсе не означает, я не могу любить вино. Кроме того, я не столько винодел, сколько виноградарь. Фермер, выращивающий виноград.

Люси подавила смешок. Непринуждённый, сексуальный, в тёмных стильных очках-авиаторах, Сэм совсем не походил на фермера.

– А что тебе больше всего нравится в выращивании винограда?

– В этом деле сочетаются и наука, и тяжёлый труд... и отчасти волшебство.

– Волшебство, – повторила Люси, уставясь на собеседника.

– Именно. Ягоды, выращенные на одной и той же земле, собранные с одной и той же лозы, каждый год оказываются разными. Знаешь, ведь аромат виноградин расскажет и о составе почвы, и о том, довольно ли выпало ярких солнечных дней, и не холоден ли был ночной бриз, и часто ли шёл дождь. Из всего этого соединения и получается неповторимый, уникальный для каждого сезона вкусовой букет. Всё вместе французы называют это terroir – магия земли.

Разговор ненадолго прервался, пока официантка расставляла заказанные блюда и снова наполняла бокалы сотрапезников. Ужин неспешно продолжился, Люси расслабилась и наслаждалась даже в большей степени, чем могла предположить. Сэм сосредоточил на ней всё своё внимание, что очень льстило женскому эго, тем паче, уязвлённому. Он был умным, самоироничным и таким обаятельным, что легко внушил ей ложное чувство безопасности.

Но нельзя позволить себе забыть, что Сэм по натуре своей тот парень, который способен найти лазейку в твоей обороне, взять, что захочет, и убедить тебя, что тем самым исполнил твоё заветное желание. Он погоняет тебя по кругу, завезёт незнамо куда, а затем без оглядки устремится к следующему завоеванию. И даже жаловаться не на что – не упрекать же его за то, что он такой, какой есть.

Наконец официантка принесла счёт, и Сэм перехватил руку Люси, когда та потянулась к сумочке.

– Даже не думай, – проворчал он и отдал официантке свою кредитную карту.

– Друзья обычно расплачиваются каждый за себя, – запротестовала Люси.

– Это небольшая плата за удовольствие от твоей компании.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она. – Я чудесно провела время. На самом деле, у меня такое хорошее настроение, что вряд ли что-то может его испортить.

– Не сглазь, – постучал по столешнице Сэм.

Она рассмеялась:

– Так ты суеверный?

– Естественно. Я же островитянин. Я вырос на суевериях.

– Например? – спросила Люси, развлекаясь.

– Камни желаний на южном пляже. Слышала о них? Нет? Люди постоянно их ищут. Гладкая морская галька, опоясанная белыми полосками. Если найдешь такой камень, загадай желание и брось подальше в море.

– Ты так делал?

– Один или два раза.

– А загаданное сбылось?

– Пока нет. Но исполнение желаний не зависит от срока.

– А я не суеверна. Но на полном серьёзе верю в волшебство.

– В такое же, как и я. Оно называется наукой.

– Я верю во взаправдашнее волшебство, – упорствовала Люси.

– Это какое?

Но тут, не успев ответить, она краем глаза заметила парочку у входа на веранду, и все краски сбежали с её лица.

– Чёрт, – прошептала Люси, её оживление и довольство стремительно угасали, а тоска обрушилась с удвоенной силой. – Ты был прав. Я себя сглазила.

Проследив за её пристальным взглядом, Сэм узнал Кевина и Элис. Он нахмурился и коснулся вялой руки Люси:

– Посмотри на меня, Люси.

Она медленно, с усилием перевела на него взгляд и изобразила подобие улыбки:

– Мы можем как-то уклониться от встречи или нет?

– Нет, – его крепкая хватка ободряла. – Ничего не бойся.

– Я не боюсь. Просто пока не готова столкнуться с ними.

– Каков будет твой ход?

Люси впилась в Сэма отчаянным взглядом и её внезапно осенило.

– Поцелуй меня, – выпалила она.

От удивления Сэм даже моргнул.

– Прямо сейчас?

– Да.

– А какой поцелуй ты желаешь?

– В смысле, какой? Самый обыкновенный.

– Дружеский или романтический? Предполагается ли взаимная поглощённость или...

– О, ради Бога, – воскликнула Люси и притянула его голову к своей. 

Глава 11

Стоило ладошке Люси лечь ему на шею, как Сэм подчинился без колебаний. Весь обед желание не оставляло его, его зачаровала эта женщина, её ершистость и уязвимость, её невесёлые улыбки. Он всё вспоминал, как она сияла, когда рассказывала о своей работе, как бессознательно поглаживала при этом стекло – любовно, словно милого друга.

Завлечь бы её в постель и не выпускать оттуда, пока под его ласками опасливая напряжённость не исчезнет без следа, пока Люси не смягчится и не насытится. Не удержавшись от соблазна попробовать её на вкус, он нажал сильнее и пустил в ход язык. Гладкая мягкость рта моментально воспламенила Сэма. Сильное, несмотря на тонкую кость, тело Люси не прижималось к нему полностью, а ему хотелось схватить её и, преодолев последние намёки на сопротивление, прижать к себе так близко, чтобы не оставалось ни малейшего просвета.

Осознав, что ласки на виду у всех грозят выйти за границы допустимых – по крайней мере, с его стороны, – он прервал поцелуй и поднял голову ровно настолько, чтобы заглянуть в затуманенные зелёные глаза. Румянец окрасил молочно-белую кожу Люси горячее дыхание дразнило, обжигающими волнами касаясь его губ.

Люси скосила взгляд.

– Они видели, – прошептала она.

Сэм, всё ещё пребывавший в мечтах о Люси и о том, что бы он хотел сделать с ней, почувствовал всплеск раздражения. Ему не хотелось разбираться с этой парой идиотов, разговаривать с ними. Ему вообще ничего не хотелось, кроме как уложить свою женщину в постель.

По спине пробежал холодок беспокойства. Свою женщину?.. Ему в жизни такое в голову не приходило. Он же не собственник. У него никогда не возникало желания обладать женщиной единолично, заявлять на неё свои права. И никогда не возникнет.

Так откуда, чёрт возьми, взялась «своя женщина»?

Небрежно приобняв Люси за плечи, он повернулся к Кевину и Элис. Оба смотрели на них с почти комическим ужасом.

– Привет, Нолан, – поздоровался Кевин. Посмотреть в глаза Люси у него не получилось.

– Привет, Пирсон, – кивнул Сэм.

Кевин неловко представил:

– Сэм Нолан – а это моя... подруга, Элис.

Сэм потряс протянутую ему изящную руку, забренчали многочисленные браслеты. Та же тонкая кость, что и у сестры, те же роскошные тёмные волосы; однако Элис была худа, как щепка, с выпирающими скулами, торчащими костями. Она казалось неустойчивой в высоких танкетках на корковой подошве, а чрезмерный макияж с блёстками придавал ей сходство с енотом. И хотя Сэм ждал, что сестра Люси ему не понравится, тем не менее она вызывала некоторую симпатию. Казалось, она слишком старается, и чрезмерные усилия не показать своей неуверенности выдают её.