Серебро змея - Пирс Энтони - Страница 3

Не так давно Кайан прочел написанную на пергаменте книгу, которую нашел в камере до того, как взял оттуда эти перчатки и странное незнакомое оружие и отправился на поиски приключений. Каждый пересекающийся мир, запомнил он, был почти таким же, как соприкасающиеся с ним миры, но все же имел свои небольшие, почти незаметные различия. «Ты можешь там встретить даже самого себя или кого-то вроде себя», — сказал ему Лестер Крамб.

Кайан покачал головой. Это не казалось понятным для других, но он знал, что здесь он не встретит двойника своего отца. Джон Найт, в конце концов, происходил из отдаленного параллельного мира, который они называли «Земля». Он никогда не задумывался над тем, каким образом его отцу удалось попасть в их мир; кажется, на это потребовалось особая военная магия, которая была неизвестна на Раде. А поскольку Джон Найт был уникален — такими же уникальными были его сыновья.

Кайан прошел только небольшое расстояние вдоль ручья, наслаждаясь его ярко-синей водой и прыгающей в нем рыбой, когда до его слуха донесся еще один звук! Звенящая музыкальная нота.

Он остановился, пытаясь определить источник звука. Казалось, он доносился со стороны большого, похожего на дуб дерева. Он пошел в том направлении, внимательно рассматривая ветви там, где свисали три серебряные спирали или полосы, колышущиеся на легком речном ветерке. Изгибаясь, они касались друг друга и производили этот звук.

Когда он добрался до дерева, то обнаружил, что эти полосы были действительно спиральными. Каждая обладала видимой хрупкостью змеиной кожи, но была металлической, за исключением кожаного подслоя. Спирали были серебряными, это было настоящее серебро, с накладывающимися друг на друга чешуйками. Он снял перчатку, поднес к чешуйке ноготь большого пальца и попытался отковырнуть чешуйку. Она сидела прочно на своем месте.

Кайан задумался. Может ли он все еще отыскать ореховое дерево и лестницу? Да, он отметил тот факт, что река делает здесь резкий изгиб, и конечно же такое же большое дерево — достаточно большое, чтобы избежать наводнений — можно было легко обнаружить. Колокольный звон, откуда бы он ни исходил, возможно служил для того, чтобы предупреждать выше по течению об изгибе реки.

Он проверил прочность чешуи на одной из змеиных шкур с помощью острия своего кинжала. Да, это действительно было серебро. Такое серебро должно было быть очень чистым!

Могли ли здесь змеи иметь серебряные шкуры, таким же образом, как у драконов, живущих в его родном мире, была золотая чешуя? Нет, едва ли это было возможно. Драконы были бессмертными тварями. Их пасти и глотки могли поглощать и пережевывать увесистые камни, которые драконы глотали в течение столетий, чтобы улучшить процесс перемалывания пищи. Их пища была грубой, потому что драконы едва ли пережевывали что-нибудь, что больше не боролось, и даже эти огромные камни постепенно изнашивались. Они содержали золото в своем составе и это золото через определенное время переносилось на ярко сверкающую чешую. Таким образом, их пасть и была ключом к золоту драконов. Но змеи — кто когда-нибудь мог бы представить, что у них могут быть такие огромные глотки? Они целиком заглатывали свою добычу и предоставляли расправляться с ней своим пищеварительным ферментам. В них не могло быть никаких камней!

Он пошел дальше. Когда он подумал о времени, то должно быть уже был полдень, и он остановился, чтобы отдохнуть и съесть завтрак, который Джон собрала для него. — Ничего не говори об этом Лесу, — прошептала она. — Он жалуется на то, что я плохо кормлю его. Но я не хочу, чтобы он нарастил себе такое брюхо, как его отец! Он может меня приревновать. — Кайан улыбнулся и подразнил ее так, как это всегда делал Келвин. Ее было легко дразнить и с ней было легко разговаривать — с этой симпатичной девчонкой с мальчишескими повадками, уши которой были заостренными, хотя она и была сестрой Келвина.

Мысль об ушах заставила его поглубже надвинуть на голову легкую шапку. Он носил ее для того, чтобы прикрывать уши. Только глупец мог надумать носить такую штуку в такой теплый день! Но он все же может кого-нибудь встретить, и если это измерение не сильно отличается от его родного, то его круглые уши выдадут его. Заостренные уши всегда считались нормальными, а круглые — нет. Лучше, если он будет носить шапку, несмотря на все неудобства.

Он взглянул на свое отражение в маленьком зеркале, которое Хелн засунула в его дорожный мешок, сначала поудобнее пристраивая шапочку у себя на голове, а потом разглаживая свои светлые пшеничного цвета усы. Необходимо следить за своей внешностью независимо от того, в каком измерении находишься! Он знал с раннего детства, что у него потрясающая фигура и относительно симпатичное и привлекательное лицо. Были времена, когда это было важно для него и может быть когда-нибудь такое время снова наступит.

Он возобновил свое путешествие по дороге. Дома по этой тропинке он прошел бы по горному району около Франклина. Недалеко от страны драконов. Он улыбнулся. Что ж, он не собирается совершить вылазку и проникнуть в страну драконов, если, конечно, такая здесь существует. Если только, конечно, его отец и мать не присутствуют сейчас в этом мире и не находятся именно в этом районе.

Скоро ему придется проглотить одну из драконовых ягод из своего вещевого мешка и узнать, действуют ли они. Даже Хелн об этом не знала. Если ему станет плохо от этой ягоды, как это случается с большинством людей, то он не будет больше их принимать. Но так или иначе, ведь круглоухие могут их есть и не отравляться ими, по крайней мере, не смертельно. Ягоды давали Хелн возможность совершать астральные путешествия, ее дух пребывал при этом в каком-нибудь отдаленном теле или месте, пока ее собственное тело спало. Это было так, потому что она была круглоухой — и Кайан тоже был круглоухим. Он, Келвин, его единокровный брат, их отец и Хелн были единственными людьми, которых он когда-либо встречал, с ушами этой ненормальной формы. Какое будет у него преимущество, если ягоды так же подействуют и на него!

Дорога разветвлялась надвое. Импульсивно он выбрал боковое ответвление, уводящее в горы. Ему было как-то спокойнее на этом пути, хотя он и не мог сказать, почему; в конце концов, дома эта дорога увела бы его в область опасных и диких тварей. Может быть он просто пытается быть искателем приключений, каким был и его отец, кем-нибудь, кто выбирает опасные пустынные тропы.

Вскоре после завтрака дорогу ему перешел деоос, а немного позже легконогий олень выскочил из кустов и пересек тропинку оживленными жизнерадостными скачками. Красный мох виднелся на каждом дереве; здесь было действительно очень тихо, так же, как и дома. Может быть, здесь были и опасности, аналогичные тем, которые были в его собственном измерении. На этой стадии он предпочитал знакомые опасности.

Словно бы в ответ на его мысли из ближних кустов яблочных ягод выбрался бирвер и приветствовал его громким рыком. Затем, увидев, что он остался на месте, зверь выбрался на дорогу и начал медленно надвигаться на Кайана.

Кайан стал вытаскивать меч с идеально отполированным лезвием, которое выбрала ему мать. Но бирверы, огромные и нерассуждающие звери, были слишком опасны. Он знал, что сможет убить его, но знал также и то, что шансы на это невелики. Один взмах этой огромной лапы может обезоружить его, с перчатками он или без, а потом — ну почему он не убежал в тот момент, когда только увидел этого хищника?

Когда он неловко вытаскивал меч, ему пришла в голову еще одна мысль. Как насчет странного оружия, которое у него было при себе? Оно может испугать зверя, так что тот может решить, что лучше не нападать на него. Ни одно известное средство сопротивления не могло напугать бирвера, но неизвестное — могло.

Кайан вытащил оружие из мягких, покрытых резьбой ножен. Он направил его на зверя, контролируя движение с помощью перчатки на своей руке. Затем попытался приказать перчатке не целиться прямо на зверя, не пытаться уничтожить его. Это надо было сделать потому, что если оружие окажется отчасти эффективным, эта попытка разъярит зверя и ухудшит положение дел, частично потому, что он предпочитал просто отпугнуть его прочь, если сможет, а частично еще и потому, чтобы посмотреть, есть у него контроль такого рода над его волшебными перчатками. Он конечно попал в беду, это точно, но если он выберется из нее, то это испытание может выучить его чему-нибудь, что в следующий раз окажется полезным.