Медь Химеры - Пирс Энтони - Страница 63

Перчатки среагировали еще быстрее, чем Келвин и привели пояс левитации в действие. Келвин взвился вверх, словно камень, выпущенный из пращи его сестры. Не успев даже дух перевести, он оказался около кожистой шеи размером с древесный ствол и вдохнул запах рептилии. Так страшно, насколько он помнил, ему еще никогда не было.

Но перчатки, его лучшие друзья, знали, что им делать. Они переместили рычаг управления поясом в нейтральное положение. Келвин посмотрел на неподвижно раскинутые крылья, которые несли странное существо, на огромный клюв и гигантскую голову диковинной формы. Была ли это вообще птица? Это название казалось неподходящим, даже если не учитывать ее огромные размеры. Келвин был здесь, чтобы помочь Джилиппу, но очень возможно, что помощь сейчас потребуется именно ему, Келвину.

— Ссскккррриииии! — Тварь издала громкий крик или вопль. Она повернула свой клюв, мигнула, вытянула шею и…

Неожиданно Келвин заскользил куда-то вбок. Он увидел лес и скалистые вершины, устремленные вверх. У него не осталось времени, чтобы подумать о Джилиппе или о чем-нибудь еще.

Он переворачивался и падал, снова, снова и снова. Он быстро ударил по контрольному рычагу ладонью. Скалы показались уже на значительно более близком расстоянии, и он быстро выправил курс. Теперь он летел прямо над верхушками деревьев.

Щелк! Щелк! Щелк!

Келвин поморщился от боли и ускорил свой полет резким ударом по рычагам. Он вырвался вперед и сразу же оказался вне пределов досягаемости твари. Оглянувшись назад, он увидел огромную голову заостренную сверху, темно-желтые глаза величиной с луну и остроконечный, усыпанный зубьями, как пила, клюв, из крючкообразного кончика которого что-то свисало, колыхаясь на ветру.

Спина у Келвина сильно болела. В том месте, где ее царапнул клюв. Кусок коричневой ткани в клюве происходил как раз из самого центра его лучшей рубашки из коричневики. Келвин решил, что теперь на нем осталось только два рукава этой рубашки и что застежка впереди отлетела, когда клюв сорвал ткань с его спины.

— Кккррриииии!

— Ппоооммоооггиииттеееее!

Да, замолчи же, хотелось ему сказать, но он не сделал этого. Ничем нельзя было помочь Джилиппу. Если только, если только…

Келвин взлетел на большую высоту, обогнув чудовище. Он кружил над ним, держалась на приличном расстоянии. Даже когда я сражался с драконами и змеями, у меня было хотя бы копье! Шанса добыть оружие сейчас не было. Кроме того, если ему каким-то образом удастся убить эту птицу-пугало, Джилипп определенно убьется при падении. Это, возможно, неизбежно, но Келвину совсем не хотелось приближать кончину мальчугана.

Он скинул остатки рубашки и позволил ветру унести прочь изорванные обрывки. Бедная Хелн, она шила ее целую неделю. При нормальном обращении такая одежда могла служить годами. Недалеко от жилища Хэклберри была ферма по разведению коричневики; он помнил, что там жила маленькая девочка. Как же ее звали? Истер. Не то чтобы это имело к нему какое-либо отношение, большее, чем мысль об источнике материала для этой рубашки. Ему не хотелось думать о том, как будет сердиться на него мягкая и нежная Хелн, когда узнает о рубашке. Ее жизнь должна быть прекрасной и тихой сейчас, когда она ожидает появления на свет ребенка.

Теперь, без рубашки, он, должно быть, напоминает супергероев кинематографа, о которых однажды ему рассказывал отец. Вот только его грудь была незагорелой и худой, а не бронзовой и мускулистой, как полагается у вымышленному киногерою. Если бы нужно было выбирать героя по этому признаку, то Келвин оказался бы в самом конце списка!

Он сбавил скорость своего полета и отстал, держа птицу-пугало в поле зрения. О, если бы только она опустилась на землю. Тогда, может быть, он смог бы наброситься на нее и спасти Джилиппа. Но птица не подавала виду, что собирается спускаться.

Местность под ними все меньше и меньше напоминала обжитую. Она была холмистой, неправильной и лесистой и сильно напоминала то, что рассказывали о легендарных королевствах Офал и Роттерник, оставляя мало надежды на спасение!

Его ноздрей коснулся какой-то устойчивый запах, полностью стирая из памяти воспоминания о запахе рептилии. Запах соли. Где-то неподалеку был океан, как он должен был бы быть и дома в этом районе. Может быть, это хорошо, а может быть, и нет.

Он продолжал лететь дальше, удивляясь тому, как быстро они движутся. Ветер, вот что заставляло птицу-пугало парить и нестись по воздуху так легко и так быстро. Потоки воздуха, поднимающиеся вверх с поверхности океана, воздушные течения, такие же, как морские, несли этот огромный-преогромный крылатый корабль. Небесный корабль — однажды его отец воспользовался этим названием, рассказывая какую-то историю. Вот что это такое — птица-пугало, только она была живая. Живой небесный корабль.

Келвин увидел океан, но огромный черный воздушный змей продолжал нестись по воздуху все дальше. Широкое устье реки с огромными горами пены и вздымающимися из нее скалами. Вниз по течению реки, которая расширялась до тех пор, пока сама не стала почти такой же широкой, как море. Затем деревья, гигантские деревья! Деревья, каких Келвину никогда не рисовало его буйное воображение. Дерево, на которое они взбирались, было большим, но в сравнении с этими оно становилось всего лишь зеленым ростком. Эти деревья вырастали прямо из воды, тянулись к небу, и каждое было выше соседнего.

Делая круги, выныривая и вновь скрываясь в их огромных ветвях носились, дюжины птиц-пугал! Здесь их была целая колония!

Бедный Джилипп! С парнишкой все кончено! Отсюда невозможно спастись. Я не могу…

Но он почему-то не мог улететь. Он кружил в воздухе, как птицы-пугала, ожидая, когда приземлится чудовище, несущее Джилиппа. Он увидел, что здесь было много чудовищ, которые висели на деревьях вниз головой. Словно летучие мыши, только большие. Больше, чем любые летучие мыши или птицы, каких только можно себе представить.

Птица-пугало подлетела к верхушке огромного дерева. Там, глубоко в ветвях и листве, находилось чудовищное гнездо. Клювы длиной с клинок меча высунулись из гнезда, широко раскрывшись в ожидании. Мама летит. Мама летит с обедом.

— Кел-вин! Спаси меня!

Итак, Джилипп был все еще в сознании и мог кричать. Это позволяло предположить, что пока еще он не был серьезно ранен. Он посмотрел назад и увидел Келвина, и теперь кричал, призывая его сделать невозможное. Бедный парнишка!

Келвин увеличил скорость, пролетая мимо гнезда, описал дугу и пролетел над деревом на небольшой высоте, всего лишь чуть-чуть ниже облаков. Это дало ему какое-то прикрытие. Он увидел широко разинутые красные рты. Птенцы были голодны!

Химера была телепатом. А этот, другой монстр, не мог ли также мысленно общаться? Это казалось маловероятным, но, быть может, попытаться все же стоило. Правда, нельзя сказать, что у него был широкий диапазон многообещающих возможностей. Эй, птица! Оставь этого человека! Опусти его на землю, не причиняя ему вреда!

— Сккрриииии!

Никакого указания на то, что птица-пугало понимала его мысли или, если понимала, то придавала им какое-то значение, не было. Тело Джилиппа в ее когтях теперь висело безвольно и болталось, он, очевидно, был убит или потерял сознание. Эти когти могли бы в любой момент сжать его и убить, если только чудовище не хотело накормить своих птенцов живой копошащейся пищей. Келвин надеялся, что мальчик убит, потому что быть сожранным этими прожорливыми птенцами… Он не мог вынести этой мысли!

— Сккрриииии!

— Щелк! Щелк! Щелк!

Маленькие негодяи были нетерпеливы. Хватит ли им одного тощего мальчишки?

— Эй, птица! — крикнул он, чувствуя себя идиотом. — Надо поговорить! Как одному разумному существу с другим!

Не заколебалось ли чудовище? Вероятно, оно просто решало, как разделить лакомый кусочек на всех. Он сомневался, что птица умела разговаривать. Отец рассказывал ему о говорящей птице, называемой попугай, в его родном измерении, на Земле, так что, может быть, некоторые птицы все-таки могли разговаривать. Что еще он может попытаться сделать?