Спящая красавица - Марголин Филипп - Страница 9

– Что с вами?

– Простите. Я все еще...

– Пожалуйста, не считайте меня бестактным. Я правда не знал.

Максфилд выдвинул ящик стола и вытащил бумажный носовой платок.

– Все нормально, – заверила его Терри.

– Я рад, что тренерская работа помогла Эшли справиться с ее горем, – произнес он. – Надеюсь, она запишется в группу литературного мастерства и мы с ней подружимся.

Совместный ленч Эшли и Терри прошел великолепно. Теперь они виделись не часто и каждый раз очень радовались этим встречам. Терри была воодушевлена предстоящими занятиями в группе Максфилда, и дочь разделяла ее чувства. После гибели отца мать была такой печальной. Эшли понимала, что ее собственное угнетенное состояние тоже не способствовало делу. Она испытывала вину за то, что еще недавно добавляла матери проблем. Вот и сейчас Терри постоянно спрашивала о настроении Эшли, стараясь уяснить, не погружается ли дочь снова в пучину депрессии. Временами это немного раздражало, но Эшли понимала: мама волнуется, потому что любит ее и беспокоится.

После ленча Эшли проводила практические занятия с группой девочек от восьми до десяти лет – она отрабатывала с ними базовые навыки. Ей нравилось работать с малышами. Они горели желанием чему-нибудь научиться и были забавными. Когда занятие закончилось, они с Салли Касл, соседкой по комнате, тоже новичком в академии, натянули купальники и отправились в огромный, размером с олимпийский, бассейн рядом со спортзалом.

Салли была коренастой брюнеткой, очень жизнерадостной. В средних классах школы они с Эшли играли за один клуб, а сейчас их старались залучить к себе одни и те же колледжи. Не исключено, что в перспективе они станут играть в одной команде.

Вскоре после того, как девушек поселили вместе, родители Салли пригласили Эшли на обед в свой большой дом, в Уэст-Хиллз. Вернувшись в общежитие, Эшли извинилась за то, что была такой молчаливой во время трапезы. Она призналась Салли, как это оказалось мучительно – очутиться в кругу чужой счастливой семьи. Смех и добродушие за столом напомнили ей, какое оживление царило в доме Спенсеров, когда папа был жив. Салли проявила полное понимание, и с тех пор девушки очень сдружились.

Половина бассейна имела круговые дорожки для спортивных заплывов, другая предназначалась для того, чтобы просто поплавать в свое удовольствие. Подружки ныряли и резвились на нерасчерченной половине, иногда останавливаясь и лениво перебирая в воде руками, чтобы остыть. Весь день стояла ужасная жара, и поплескаться в прохладной воде было здорово. Появились несколько ребят, тоже из футбольного лагеря, и завязали шумную возню. Эшли и Салли не понравилась эта свалка, поэтому они подгребли ближе к спортивным дорожкам. Именно тогда Эшли заметила мужчину, сидящего на корточках на краю бассейна, а в следующий момент и Кейси Ван Метер, которая спокойно и уверенно плыла в его сторону по центральной дорожке. Человек был сильно загорелым, с длинными темными волосами, собранными в хвост. Черная шелковая рубашка выгодно обрисовывала мускулы, а плотно облегающие модные джинсы выглядели чем-то инородным посреди дешевых мешковатых футболок, линялых шорт и простых купальных костюмов, в которых ходили здесь остальные.

– Ух ты! – выдохнула Салли.

– Что такое?

– Видишь того парня на краю бассейна?

Эшли кивнула.

– Его зовут Рэнди Коулман. Он женат на деканше Ван Метер.

– Да ты что?

– Чистая правда. – Салли понизила голос. – Говорят, они познакомилась в прошлом году в Лас-Вегасе, где она была на учительской конференции. Якобы у них случился бурный роман, а затем они поженились в какой-то свадебной часовне[1].

– Деканша Ван Метер! Господи, она кажется такой... такой утонченной. А этот парень выглядит скользким, неприятным... темной личностью.

– Ну, она и бросила его примерно через месяц, но он последовал за ней в Портленд. Наша семья состоит в загородном клубе, куда входят и Ван Метеры, поэтому моя мама в курсе всех важных сплетен. Она говорит, что Коулман уговаривает деканшу вернуться к нему, ведь старый Генри Ван Метер перенес тяжелый инсульт и никак не поправится. Если он умрет, то деканша и ее брат получат богатое наследство, а Коулман тоже хочет урвать кусок. При этом, заметь, Коулман – профессиональный игрок, имеющий связи с мафией.

Кейси доплыла до бортика, и мужчина похлопал ее по плечу. Она замерла, потом медленно повернула голову. Глаза их встретились.

– Что ты здесь делаешь? – услышала Эшли ее обращенный к Коулману вопрос. Голос звучал раздраженно: Кейси явно не понравилось это вторжение.

– Нам надо поговорить, – произнес Коулман.

Интонации его голоса показались Эшли смутно знакомыми, хотя она была уверена, что прежде никогда не встречалась с этим человеком.

– Если ты получил бумаги, то должен понимать: нам беседовать не о чем, – холодно промолвила Кейси.

– Да, я их получил, но все это просто недоразумение. Мы принадлежим друг другу, дорогая.

Декан Ван Метер оглянулась по сторонам. За ними наблюдали несколько учащихся.

– Я не собираюсь обсуждать это здесь, Рэнди, и не намерена обсуждать это вообще. Если у тебя есть какие-либо вопросы, пусть твой адвокат позвонит моему.

Кейси отвернулась от Коулмана и приготовилась к новому заплыву. Но когда она подняла руку, Коулман схватил ее за запястье. Ван Метер яростно сверкнула глазами.

– Сейчас же отпусти, слышишь?

– Я же сказал: нам надо поговорить.

Какое-то движение справа привлекло внимание Эшли. К бассейну быстрым шагом приближался Джошуа Максфилд.

– Эй, Рэнди, отпусти ее! – Голос Максфилда звучал вполне дружелюбно.

– Пошел ты, Максфилд! Это касается только меня и моей жены.

– Убери от меня руки! – гневно бросила женщина. Коулман приблизил лицо к лицу Кейси.

– Слушай, ты, сука... – угрожающе начал он. Но так и не закончил фразу, потому что Кейси внезапно с силой ударила его в лицо свободной рукой. Взбешенный Коулман ринулся на жену, но, прежде чем успел нанести ответный удар, на него налетел Максфилд. Все произошло мгновенно – и вот уже Коулман, с заломленными назад руками, лежал на земле.

– Такие методы еще никому не помогали, – усмехнулся Максфилд, совершенно спокойный и полностью контролирующий ситуацию. Затем встал и вернул Рэнди в вертикальное положение.

– Я до тебя доберусь! – прошипел Коулман, явно испытывая сильную боль.

– Ну-ну, Рэнди. Мне-то уж вовсе не следует угрожать. Я прошел отличную спецподготовку. Только попробуй меня огорчить, и сам огорчишься еще больше – когда станешь заводить машину или открывать дверь квартиры. Тебе это нужно? Наверняка нет. Так не лучше ли успокоиться и убраться восвояси, пока потери ограничиваются ободранным запястьем и уязвленным самолюбием?

Вид у Рэнди был неуверенный. Максфилд стал медленно тянуть руку Коулмана вверх, пока тому не пришлось подняться на цыпочки.

– Ну так что, старина? – спросил Максфилд. – Я против тебя ничего не имею, но вокруг дети. Негоже им смотреть на такое.

На лице Коулмана появилась гримаса боли, и он нехотя кивнул.

– Так, я тебя отпускаю, о'кей? Никаких ударов исподтишка. Обещаешь?

– Пусти же... Проклятие! – с трудом выговорил Коулман, и Максфилд разжал хватку. Рэнди бросил ожесточенный взгляд на жену.

– Мы еще продолжим разговор, – процедил он и ретировался.

– Спасибо, Джошуа, – сказала Кейси, наблюдая, как нарушитель ее спокойствия идет к автомобильной стоянке.

– Ерунда! – отмахнулся тот. – Семейные неурядицы часто доводят людей до безумия.

Кейси изучающе смотрела на Джошуа. Вид у нее был уже не сердитый.

– Ты действительно знаешь, как взорвать машину?

Джошуа расхохотался:

– Конечно, нет, черт побери! Но я ведь романист, не забывай! Вымысел – моя профессия. Этим я зарабатываю на жизнь.

Внезапно оба заметили глазеющих девчонок. Максфилд вскинул руки.