Чёрная река - Локнит Олаф Бьорн - Страница 45

Маг рассчитывал связать порталом столицу и ту область Нижнего Мира, что именуется «Огненной бездной», населенной тварями под названием «баатэзу» — единственными демонами, с которыми человек был способен договориться и которые могли подчиняться приказам знающего волшебника. Но произошла ошибка — или заклинание было записано неверно, или просто маг слишком торопился…

Произошла катастрофа.

Огненное кольцо портала, возникшее в самом центре Пифона, выплеснуло из себя жутчайших тварей, ранее в обитаемом людьми мире невиданных, причем преобладали среди них таннари, демоны хаоса. Это были абсолютно безжалостные и жуткие чудища, ненавидевшие все и вся, включая своих собратьев по Бездне, на которых таннари сразу же и набросились. Кроме того, таннари было решительно плевать на всякие там магические защиты, созданные жалкими людишками, будь они волшебниками хоть в тысячном колене.

Летопись умалчивает, что именно творилось в Пифоне в тот знаменательный день, но известно, что чудом выживший в этой безумной заварухе Алькой увел из-под стен полностью разрушенного Пифона всего лишь четыреста человек из двенадцати тысяч. Этот несомненный факт дает представление о происходившем в столице империи кошмаре.

Если бы портал не закрылся, неизвестно, что произошло бы с Универсумом людей в дальнейшем, но за избавление человечества от возможной гибели стоит благодарить того, кто убил неудачливого мага прямиком над Книгой Душ — пролившаяся на страницу с заклинанием кровь волшебника запечатала портал. Может быть, в башню колдуна прорвались варвары, может демоны, но так или иначе напасть сгинула. Не сумевшие вернуться в свой мир чудища разбрелись кто куда и по мере сил продолжали пакостить людям, дымящиеся руины Пифона стали проклятым и запретным местом, о котором вскоре забыли, а последний император Ахтонотеп погиб вместе со всеми остальными.

На этом история Кхарийской империи прервалась навсегда.

— Звучит устрашающе, — поморщился Конан. Варвару хотелось спать, давно миновала полночь. — Интересно, откуда Орибазий все это узнал? Насколько я понимаю, упоминаний книг и библиотек, где они хранятся, в трактате нет?

— Думаешь, он все это выдумал?

— Вовсе нет, не похоже на выдумку. Выходит, если кто-то из кхарийцев уцелел и спрятался в Пуще, а затем начал обучать дикарей своим знаниям, то… То у нас могут быть серьезные неприятности! Спрашивается, почему пикты ждали так долго? Тринадцать веков? Силы копили?

— Понятия не имею, — вздохнул Риго. А насчет неприятностей… тихо… что это за звук?

Через отдушины под потолком в дом проник заполошный перезвон колокола, висевшего над главной башней Тусцелана.

— Сигнал общей тревоги, вот что! — рявкнул киммериец, хватая валявшиеся возле лавки сапоги. — Вставай, пойдем посмотрим! Если Рагнар поднял переполох из-за двух десятков дикарей, переправившихся на наш берег, быть ему битым. Не посмотрю на чин полутысячника!

Расталкивая поднимавшихся на стены лучников Конан, Риго и с трудом проснувшийся Эмерт прорвались на Полуденную башню, нависавшую над рекой. Огляделись. Киммериец только зубы стиснул и выругался.

Над непроницаемой стеной леса на противоположном берегу разлилось холодное синевато-зеленое сияние с белыми искрами, будто светящийся туман, медленно приближавшийся к форту. Было невероятно холодно, будто в разгар зимы, а не перед началом лета. Слух различил едва слышные всплески сливавшиеся в непрерывное журчание — по волнам Черной реки хлопали весла сотен долбленок.

— Мы что же, оказались на острие удара? — пытаясь оставаться спокойным проговорил Конан. — Ну что ж, попробуйте взять. Кто как, а я умирать пока не собираюсь, еще свое королевство не отвоевал…

— Чего? — выдавил Риго.

— Есть одно интересное пророчество, потом расскажу. Чего стоишь?

— А что надо делать?

— Беги к нордлингам, позови Сигвальда. Жрец Доннара нам очень пригодится! Кажется, предстоит штурм.

Первые ручейки светящегося тумана затопившего Пущу сползли на волны реки и словно бы отпрянули — магия Первородного Зла отчего-то не терпит проточной воды.

— Лучникам — стрелы на тетиву! — заорал Конан, вспомнив, что он все-таки сотник. — Подпустить лодки ближе к берегу, стрелы беречь! Кто струсит — убью своими руками!

Киммериец обнажил клинок и стал ждать штурма.

Конец первой части