Люди, дружившие со смертью - Марченко Андрей Михайлович "Lawrence" - Страница 22

– Мотивируйте!

– Ваш счет в прекрасном состоянии, размер вашего кредита зависит только от вашей фантазии… Для нас большая честь обслуживать такого клиента, мы горды вашим доверием… Но все же нет…

– Я прошу не денег. Мне нужен ваш коммуникационный кристалл, чтоб я смог связаться с… Неважно с кем. Я имею право этого не объявлять. Ведь так записано в контракте? Банкир кивнул:

– Именно так. Но смею напомнить – там есть еще параграф о форс-мажоре. Об обстоятельствах непреодолимого характера…

– … Как то ураган, пожар, исчезновение Ауры… Урагана не было, ваше здание пока не горит. Мой друг может хоть сейчас сотворить…

– Тсс!!! Прошу вас, не надо. Именно здесь зарыт вампир! Беда в том, деспот запретил использовать магию. И мы не можем соблюсти контракт с вами, иначе как нарушив его запрет. Поверьте, мы сами несем убытки, но что поделать: суров закон, но он закон. Единственное, хорошо, что закон для всех един. Я не хотел бы, чтоб наши конкуренты нарушили его букву, и не хочу нарушать сам. Ади подытожил его слова:

– Пусть убытки несут все?… Банкир не ответил, даже не кивнул, но молчал так красноречиво, что стало ясно – Ади прав.

– А не считается ли убытком потеря доверия, – начал Ади.

– Да, вы правы… Но поверьте, в любом банке вам дадут такой же ответ. Но заметьте – у нас ваши деньги защищены и вы их можете получить хоть сейчас. Не все банки могут эти похвастаться.

– Например?… После пояснений банкира, оказалось, что похвастаться этим не мог только один банк, а именно Первый Тиирский. Как оказалось, за неделю до описываемых событий его ограбили. Пока охрана мирно дремала, кто-то сделал подкоп из катакомб, выгреб из подвалов все золото. И поскольку, главным вкладчиком была сама тиирская деспотия, местная власть была поставлена на грань банкротства. Вклад, конечно, был застрахован, но, во-первых, чтоб меньше платить страховой залог, в заявке активы были существенно занижены. А во-вторых, страховая кампания полис не выплатила, вместо того начав свое следствие, поскольку подкоп выглядел просто невозможным.

– Видите ли, – сказал банкир указывая на пол, будто мы могли рассмотреть что-то через пол и фундамент. – когда Тиир был еще поселком, под ним были каменоломни. И по сути, из них можно подвести подкоп к каждому подвалу в городе. Посему, страховые фирмы владеют картами катакомб, и постоянно их обходят. К подвалам Первого Тиирского банка по расчетам нельзя было подвести подкоп быстрей, чем за полторы недели. Но грабители управились меньше, чем за три дня… Посему, был сделан вывод, что рыли с двух сторон. То есть, появилась версия, что ограбление было инсценировано. Ади отмахнулся от этого как от несущественного. Он уже принял решение, поднялся из кресла, поклонился клерку и направился к двери. Он размышлял на ходу.

– Ладно, если этот город рехнулся, свет клином на нем не сошелся. Через четверть часа мы будем в пути, через пол дня уже пересечем границу провинции… Когда я был уже в дверях, нас остановила реплика клерка:

– Простите, но это невозможно. Мы обернулись – клерк печально улыбался.

– Повтори, что ты сказал? – переспросил Ади.

– Боюсь, вы останетесь в нашем городе надолго. Не дожидаясь дальнейших вопросов, клерк стал пояснять. – Приказ деспота можно свести к формулировке: «Всех впускать, никого не выпускать». Но поскольку перспективы покинуть этот город пока в тумане, думаю въезжать в Тиир без крайней надобности никто не станет. Вы верно, знаете, что вчера у муниципалитета под землю ушел эшафот. Произошло это в тот миг, когда собирались вешать государственного преступника, мага Зеппа Гамма. Есть основание считать его и его брата связанными с ограблением банка… А так же с оппозицией…

– И на чем основаны эти предположения?

– Последнее – ни на чем. Просто наш деспот за всем видит политический подтекст. А первое – элементарная логика: под эшафотом была произведена выемка грунта. Иначе бы эшафоту некуда было падать. Стало быть, объем работ был проведен нешуточный.

– Ну и ловили бы эту банду. Наш собеседник развел руками:

– Видите ли, ходят слухи, что никакой банды нет, а банк ограбил и срыл эшафот родной брат приговоренного. – Клерк пощелкал пальцами, что-то вспоминая. – Гамм… Гамм…, Да определенно Анно Гамм. А двоих поймать трудней чем банду. Тем паче, что никто не может сказать, как последний выглядит. Но не беспокойтесь. За месяц люди деспота прочешут под мелкую гребенку город, и выловят преступников…

– Месяц?… – возмутился Ади. Да у меня недели нету.

– Ничем не могу помочь, – ответил клерк. Было похоже, что это действительно так.

Конечно же Ади плевать хотел на приказы местного муниципалитета, и выйдя из банка, он попытался покинуть город. Если бы покинул – я бы так и сказал: «покинул». Но попытка не пытка, тем паче, что пытались многие, и получилось совсем у всех. Мы к таковым, увы, не принадлежали. Мы рванулись к ближайшему выезду из города, наткнулись на опущенный шлагбаум, часа два провели в спорах, сперва с фельдфебелями, затем с офицерами

– младшими, средними, старшими, по возрастающей, вплоть до какого-то заместителя деспота. Он беседовал с нами вежливо, улыбаясь и часто кивая в знак согласия. Затем испросил наши документы, ознакомился с ними, добросовестно занес наши данные в свои бумаги и сообщил, что нам разрешат покинуть город после рассмотрения нашей жалобы. Если перевести с бюрократического на человеческий, это означало: «Отказать!». Странно, но попытка дать взятку окончилась крахом. Безусловно, Ади был бы не Реннером, если бы эти его попытки и ограничились. Он попробовал прорваться в другом месте. Но вокруг города были стянуты войска, все было утыкано алармами. По скорости и качеству осуществления оцепления, я сделал вывод, что подобный маневр проводился не впервые. В городе появилась еще одна цепь – она пошла от северных окраин и двигалась на юг. Движенье было медленным, но верным, будто жерновов правосудия: от крыши до фундамента перетрушивали каждый дом. Конечно же приказ деспота о блокаде исполнялся не буквально – существовал небольшой поток как в одну так и в другую сторону. В город тянулись телеги с провиантом, обратно – с тщательно досмотренной продукцией местных цехов. Но телеги проходили посты без возниц: волов и лошадей ставили на курс, а затем спрыгивали – с той стороны границы их уже принимали другие люди. Порой кто-то входил в город, иногда кто-то выезжал – как правило, гонцы, люди связанные с муниципалитетом. По городу ввели чрезвычайное положение. Действовал запрет на магию. Скажем, на моих глазах в таверне один посетитель зажег свечу от магического огонька, как тут же на пороге появился патруль, который забрал виновника возмущения Ауры. Вернулся он только часа через три, с серьезно потрепанными нервами и с солидной брешью в финансах. Я удивлялся смене настроений Ади – вчера он собирался задерживаться в городе надолго, а на следующий день искал пути скорей покинуть город. Он не спал сам, и не давал спать мне, жег свечи до полуночи, предлагая то один способ, то другой способ выбраться из города.

– Слушай, а ты бывал в подобном положении?… Я кивнул.

– А как выбрался?

– Превратился в птицу и улетел.

– Это, конечно выход… Но не для всех. – ответил Ади имея ввиду в первую очередь себя. В его мыслях стоял полный сумбур: он воздвигал замки из песка и на песке, ветер сносил их, нагонял дождь, с небес лилась вода. Там где только возвышались шпили, начинали бушевать волны. Всходило солнце и все начиналось снова.

– Нет, а ты меня можешь превратить в птицу?

– Нет.

– Напрасно, напрасно… А почему?

– Потому что не могу – и весь разговор. Не умею. Всегда превращался сам.

– Обидно, досадно… Ну да ладно. Он вдруг просветлел лицом, будто его посетило озаренье:

– А чего мы парим головы. Давай попробуем тупо прорваться. Меч в руки и вперед. Как тебе такая идея?

– Никак. – Честно признался я. Ты отлично знаешь, что мы не прорвемся. Это было действительно так.